– Раньше все было совсем по-другому. Раньше я не умеларисовать.

– А сейчас ты рисуешь? – растерянно спросил Витька.

– Рисую, и мне это нравится даже больше, чем заниматьсясексом.

– Ну и пошла ты на хрен, дура! – заорал Витька. – Тебя всумасшедший дом надо! Ты после аварии умом тронулась! Я себе таких, как ты, ещецелую кучу найду!

– Ищи, – спокойно ответила Юлька.

– Духовности ей не хватает! А ты хоть знаешь, что такоедуховность?!

– Представляю.

– В материальном плане ей мало! Так найди того, кто дасттебе больше!!!

– Зачем? Я никогда и никого не ищу. Меня сами находят.

– Дрянь!!! Ненавижу, сука! И зачем я на тебе женился?!

– Не знаю. Мне казалось, что ты сам этого хотел.

– Знаешь, ты кто?!

– Догадываюсь. Можешь вслух не произносить.

– Ты бесчувственная, безмозглая, ненормальная дура! Сиди ирисуй свои бестолковые рисуночки!

– Именно это я и делаю каждый день, только насчет того, чтоони бестолковые, ты не прав. Мне кажется, что в любом рисунке есть смысл.

Я стояла у двери и наблюдала за этой дикой ссорой.

В сущности, я особо не переживала за подругу, так как Юлькабыла спокойна, как танк. Она ничуть не нервничала и совсем не страдала. Витькаже, напротив, рвал и метал, не находя себе места! Похоже, что с Юлькой и всамом деле произошло что-то странное. Месяц назад она бы билась в жуткойистерике, мучаясь от того, что не может разобраться в собственных чувствах. Асейчас передо мной была абсолютно уверенная в себе девушка, прекрасно знающая,что хочет. Неужели и в самом деле на нее так сильно подействовала клиническаясмерть?!

– Тварь! Какая же ты тварь! – не мог успокоиться Витька.

– Если тебя не затруднит, закрой дверь с другой стороны иругайся сколько тебе влезет.

– Хорошо, я закрою дверь, но закрою ее навсегда!

– Я была бы тебе очень признательна, – улыбнулась Юлька.

Витька еще больше побелел. Его ноздри раздулись и задрожали.Отодвинув меня в сторону, он бросил на Юльку злобный взгляд и выскочил вкоридор.

– Все? – спросила я у Юльки.

– Все. Вот и все, Чупа. Вот и все. Выйду из больницы иобязательно отделаю стены декоративной штукатуркой.

– Отделаешь, конечно. Смотрю я на тебя, подруга, и думаю:ведь тебя совершенно не узнать. Я не ошибусь, если скажу, что ссора с Витькойна тебя никак не подействовала. В данную минуту он думает о тебе, а ты оштукатурке.

– Это была не ссора. Когда люди ссорятся, то обычно мирятся.А это – последняя точка в выяснении отношений.

– Тебе виднее. Ладно, мне пора. Давай поправляйся. Я скороприеду опять.

– Приезжай. Я посплю, а то так сильно голова разболелась.

Я вышла из палаты и в коридоре столкнулась с главным врачомклиники.

– Здравствуйте, – улыбнулся он. – Ну как, вы довольнысостоянием вашей подруги? Дела идут на поправку.

– Это радует. Меня только очень сильно пугают ее странности.

– Какие именно?

– Она не узнает или просто не хочет узнавать своего мужа.

– Это не так страшно, – засмеялся доктор.

– В ней появилась какая-то холодность и потом, этопотрясающее спокойствие. Понимаете, она всегда была очень импульсивной иэмоциональной – а теперь от этого даже следа не осталось.

– Я думаю, что со временем она станет прежней.

– Честно говоря, особо это и не нужно. Если Юля будет такойхолодной всегда, то жить ей будет намного легче.

– Это точно.

– У нее, кажется, разболелась голова.

– Так и должно быть, к сожалению, мигрень станет еепостоянной спутницей. Иногда ей будет настолько плохо, что придетсяотлеживаться пару дней, прежде чем вновь приступить к своим делам.

– И что, ничего нельзя сделать?

– Будем надеяться на лучшее. А насчет отношений с мужем – непереживайте, может, оно и к лучшему. Есть одна хорошая истина: «Человек никогдане может испытать чрезмерного счастья в семье». Хорошо сказано, правда? Думаю,ваша подруга не будет отрицать этого.

– Может быть. По крайней мере, в этих словах что-то есть.

– И старайтесь не забивать себе голову ее странностями.Странно было бы то, если бы у нее их не было. Врачи копались в ее мозгах, иэтим все объясняется. Тем более что ваша подруга прошла через клиническуюсмерть.

– Да, но эти бестолковые рисунки…

– Не удивляйтесь. Я не удивлюсь, если спустя какое-то времяона начнет писать книги или петь.

Попрощавшись с врачом, я подошла к своим охранникам и села вмашину.

– Ну что, куда теперь? – поинтересовался водитель.

– Теперь не мешало бы хорошо пообедать.

– Где именно?

– Можно направиться в мой ресторан «Каштан». Уж лучшепообедать в родных стенах. – Посмотрев на своих ребят, я лукаво спросила:

– Вам когда-нибудь доводилось там бывать?

– Нет, – ответил Славик.

– Мы много про него слышали, но сами не были. Нашим знакомымпонравилось, – добавил Толик.

– А я очень люблю этот ресторанчик. Там интерьерсредневекового замка. Это одно из самых престижных заведений Петербурга.

Мы зашли в просторный зал с массивной мебелью из красногоканадского дуба и сели за стол. По бокам – Славик и Толик, а напротив меняприятный молодой водитель.

– Здесь готовят по рецептам традиционной британской кухни.Фирменное блюдо – баранья нога, запеченная с мятной подливкой и соусом кумберленд.Говорят, такую любил король Ричард I. Можно попробовать бедро быка – филемолодого бычка с луком, печеным картофелем и жареными молодыми ростками сои. Аеще мне нравится «Ладлоу Сейж» – рулет из свиной корейки, фаршированныйяблочным пюре с шалфеем.

Мои мальчики улыбнулись и подозвали официанта. Когда намнакрыли стол, мы с удовольствием накинулись на еду и распили бутылочку красногофранцузского вина.