– У тебя нет выбора. Твой контракт расторгли. Когда ты выйдешь за лакированные двери, окажешься в том же проулке, что и в тот день, совсем как гость, чье пребывание в отеле завершилось. – Он понизил голос и едва слышно прошептал: – Зато тебя не понизят.

– Так понизьте. Скажи Ирсе, чтобы забрала у меня глаз. Попроси Аластера меня оставить.

– Не буду.

Не буду, а не не могу. Слезы затуманили мне глаза.

– Почему ты не хочешь за меня побороться?

Он поднял руку, вытер мои слезы, погладил по щеке. Я приникла к его ладони. В тот миг эти прикосновения были нужны мне как воздух.

– Прости, – сказал Кор.

Все это не укладывалось у меня в голове.

– Зачем ты вообще стал мне помогать?

По лицу Кора пробежала какая-то тень, но быстро исчезла.

– Мне было любопытно, как действуют чернила, но больше мне это не интересно. Если Аластер обнаружит, что все это время у тебя оставались воспоминания, он найдет, как еще тебя наказать. Тебе нельзя тут оставаться.

Еще чего.

Я одернула вниз его ворот и поймала ключ от отеля.

– Ты же Манифик. Без тебя он не сможет перемещать отель. Договорись с ним.

Кор напряженно сглотнул.

– Уже договаривался.

Я уронила руку и покачала головой, не веря своим ушам.

– Так это ты высылаешь меня из отеля? Да еще без сестры?

– Я спасаю тебя.

Я даже вообразить не могла, как Кор сумел договориться с Аластером. Должно быть, посулил ему какую-нибудь мерзость.

Он сунул руку в карман и вложил мне в ладонь горсть холодных монеток. Серебряные дублоны.

– Это тебе на дорогу до родной деревни, – сказал он. – Поздравляю. Аластер расторг контракт с тобой. Теперь можешь вернуться домой.

Я поморщилась от этих слов, а сердце бешено заколотилось. Долгие годы я пыталась вернуться домой, но точно знала, что без Зоси родная деревенька Алиньи будет мне не мила.

– Как ты не понимаешь! Для меня дом там, где дорогие мне люди. – Произнеся эти слова, я сжала руки в кулаки.

В глубине души я понимала: у Кора есть веские причины поступать именно так, но от одной мысли, что он собрался вот так легко от меня избавиться, внутри все сжималось. Я стиснула зубы. Мне страшно захотелось, чтобы и он прочувствовал всю эту боль, понял, каково мне сейчас.

Я вскинула подбородок. Внутри пульсировала горькая ярость.

– Нет, ты не отправляешь меня домой. А выгоняешь, как и всех прочих. Неужели я для тебя всегда была обычной работницей, которую можно вот так выкинуть? – Губы у меня начали предательски подрагивать. – Еще расплакаться перед тобой не хватало.

– Жани…

– Когда я только сюда попала, мне казалось, что тебе на всех наплевать. А потом, спустя несколько недель, что-то между нами стало меняться. Теперь же… ты вышвыриваешь меня, как ненужную вещь.

У него на скуле запульсировала жилка.

Кор вытянул руку и скользнул грубыми пальцами по моей шее.

– Что за… – Я ахнула и осеклась. Кор нырнул большим пальцем под мой воротник и достал мамино ожерелье. Вытянул вторую руку, скользнул кончиками пальцев по моей талии. Его глаза потемнели. Тяжелый взгляд медленно заскользил по моему лицу и задержался на губах.

Я затаила дыхание, но тут Кор покачал головой и отступил.

– Ты для меня не «ненужная вещь», – сказал он едва слышно. – В этом-то вся проблема.

Вскоре ко мне вместе с близнецами пришла Ирса. Я отшатнулась, когда она вцепилась мне в руку.

– Что ж, сопротивляйся, раз тебе так хочется. Но чем сильнее ты дергаешься, тем выше шанс, что метрдотель разрешит мне выколоть один из твоих прекрасных глаз, прежде чем отправить тебя на все четыре стороны. – Я побледнела. Ирса улыбнулась и потащила меня за собой. Близнецы замыкали шествие.

Полночь еще не настала. Фойе было битком набито гостями, жаждущими посмотреть, как перемещается отель. Беатрис в углу терла себе щеки носовым платком, а Кор стоял у дальней стены и делал вид, точно в упор меня не замечает.

Уже знакомый мне сюминар с пером выдохнула облачко розового дыма на потеху гостям в нарядных одеяниях. Аластер стоял неподалеку. Он поймал мой взгляд и отвел глаза, точно для него я была только пылью под ногами, не больше.

Да и плевать.

Я готова была на все, лишь бы остаться в отеле. Мешать супы, оттирать туалеты до крови на руках. Я понимала: сейчас тот самый момент, когда можно подбежать к нему и упасть на колени. Я дернулась от Ирсы в сторону.

– Нам не туда. – Она вцепилась мне в фартук. Я споткнулась о корень дерева и повалилась вперед, ударившись об пол сперва коленями, потом челюстью, и сплюнула кровь из разбитой губы. Иронично, что перед расставанием с отелем я снова оказалась под апельсиновым деревом, тем самым, что встретило меня здесь когда-то. Хорошо, что сегодня я ничего не разбила.

Тут я округлила глаза. Мне вспомнились слова Кора об Аластере, брошенные как-то невзначай: «Узнай он, что ты разбила один, тебе бы это с рук не сошло».

Когда я в прошлый раз разбила апельсин, Кор скрыл это от Ирсы, взял всю вину на себя. Я не знала, удостоюсь ли аудиенции с Аластером, если повторю свою выходку, но было понятно: если тронуть один из плодов и сбить его с ветки, я как минимум выиграю время.

Выбор я остановила на дереве, что росло ближе всего к двери.

Я потянулась к ветвям, но Сазера схватил меня за плечи и оттолкнул. Я вскинула кулак и в ужасе увидела, как он исчез за дверным косяком. Точнее, нет, не исчез, но костяшки обдало холодным, прохладным ветром, реющим где-то за пределами отеля.

Силясь вырваться из хватки великана, я засучила ногами по скользкому мраморному полу и задела каблуком ветку. Несколько плодов полетело вниз, но я так и не услышала, разбились ли они, потому что до безобразия энергичный женский голос произнес: «Прощай, путешественник!»

Я крепко зажмурилась.

Первым, что я почувствовала, был запах. Аромат жасминового десерта исчез, сменившись солоноватым запахом моря. Я уже не могла понять, где я, точно разом оказалась меж двух пространств. Я чувствовала на плечах руки Сазера и вместе с тем – ощущала вкус Дюрка на языке. К горлу подкатила тошнота.

– Смотрите, девчонка! – крикнул кто-то на верданньерском с южным акцентом. Такой часто встречался у рыбаков.

О боже.

Меня обхватили сильные руки и потянули назад. Я распахнула глаза ровно в тот миг, когда громко