От одной этой мысли меня замутило, но куда больше встревожили четыре заветных слова: «Источает и стирает магию».

Едва ли Аластер хотел избавиться от своих волшебных сил. Скорее, заполучить новые. Но ведь в его распоряжении уже куда больше чар, чем у всех прочих сюминаров в мире.

– А зачем вам кольцо?

– Для благого дела, – уклончиво ответил он, но я ни на йоту ему не поверила. – Концентрация магии в крови сюминаров определяет скорость их исцеления и продолжительность жизни. Могущественные сюминары редко подвержены старению и увечьям, от которых страдают смертные. – Мне вспомнилась ножевая рана Кора. Пускай она зажила не сразу, а спустя несколько часов, и ее пришлось обработать мазью, он не погиб тогда прямо на улице. – А раз кольцо источает магию, значит, может одарить и ее чудесными свойствами.

– Думаете, кольцо может исцелять?

– Не просто исцелять. Полагаю, оно может спасать людей, дарить им годы жизни. С ним мы смогли бы помочь человечеству, – произнес он.

Неужто его так заботит судьба человечества, что он решил всем помочь? Быть такого не может.

Тут меня вдруг посетило озарение, от которого я прямо-таки опешила. А ведь я ни разу не болела! До нынешнего момента я думала, что попросту родилась под счастливой звездой, но, получается, все дело в магии, что текла в моих жилах! Она-то и защищала меня – и продолжит защищать, да так, что я смогу жить существенно дольше обычных людей. А если кольцо и впрямь способно на то, о чем говорится в каталоге, Зосе тоже можно будет передать волшебные умения. И она будет долго-долго жить рядом со мной.

Но даже если артефакты помогут Аластеру продлевать людские жизни, они не утратят от этого магической силы, опасной силы. В мире остались считаные артефакты. И что будет, если использовать их все, можно было только представить.

Едва ли Аластер задумал создавать новых сюминаров. Это идет вразрез с его проповедями о том, до чего важно сделать магию безопасной. Есть какая-то другая причина, по которой ему так нужно кольцо.

Мне вспомнились теории Кора. Возможно, Аластером движет жадность. Он признался, что не может сам воспользоваться силой трех артефактов, ищущих источник магии, но ему бы этого очень хотелось – в этом у меня не было ни малейших сомнений. Если он заполучит кольцо, то наделит самого себя мощными чарами. Могущественные сюминары смогут найти больше артефактов. Бесконечный поток магии дарует Аластеру всевластие, и тогда он сможет раздобыть любой артефакт. От этой мысли все у меня внутри сжалось.

Дверь в кабинет приоткрылась, и в проем просунулась голова де Рев в парике.

– Вы уже заканчиваете с девчонкой? – спросила она. Аластер подошел к ней и что-то зашептал ей на ухо. Де Рев кивнула и удалилась.

– Пора идти, – сказал он и шагнул к своему столу. Затем открыл третий ящичек сверху из тех, что были по правую руку, и спрятал внутрь бесконечный гроссбух. После захлопнул ящик, коснулся его пальцем, прошептал заклинание. Щелкнул замок. Ящик запирался чарами.

Я запомнила его расположение.

Аластер спрятал в карман чернильницу с волчьей головой и протянул мне руку.

– Следуй за мной, Жани Лафайетт. Сегодня ты приступишь к поискам кольца.

23

Аластер повел меня в самые недра первого этажа. Сперва мы шли по коридору, в котором, точно фонарики, горела тысяча шаров из бумаги, а затем пересекли анфиладу комнаток – и у каждой была своя история.

Кивнув на диванчик, Аластер рассказал мне о знаменитом поэте, Ануане-Мартине, который возлежал здесь часами в окружении своей свиты и сочинял оды всему – от выпечки до женщин в очках. Потом он поведал историю о некой «мармеладной наследнице», Колетт ля Риве, которая как-то пришла на званый ужин, украсив плечи зажженными фитильками для пущего эффекта. Бедняжке пришлось пораньше уйти с праздника, когда мочки ее ушей вспыхнули. Он говорил о сановниках, музыкантах и королевах, почтивших своим присутствием эти стены. Потом перешел к упоминанию сановников, музыкантов и королев, которые вскоре будут ноги ему целовать, чтобы только соприкоснуться с магией. О персонале он ни разу не упомянул.

Аластер замолчал, когда мы вступили в зал, где за столами, точно работники дубильни, сидели, сгорбившись, три человека в ливреях.

Один метал на стол резные деревянные палочки и наблюдал, в какую фигуру те сложатся. Второй неподвижно смотрел в миску с водой, сделанную в форме жука-скарабея. Третий бегал перебинтованными пальцами по острым кусочкам металла, на которых были выгравированы буквы. Все трое подняли на нас взгляды, и я заметила, что у каждого из них один глаз чуть светлее другого – наверняка из-за стекла.

Мне хотелось получше рассмотреть, чем же заняты сюминары, но Аластер вцепился мне в руку и потащил за собой.

Мы поднялись по витой лестнице и через черный ход попали в маленькую картографную – когда я прошлый раз тут была, дверцы, через которую мы зашли, не было и в помине.

– Как вы это делаете? – потрясенно спросила я.

– Есть догадки? – Аластер постучал по карману с чернильницей. – Все заклинания в отеле записаны чернилами. Большинство из чар можно пробудить командой. Пока чернильница при мне, я могу применить любое из них, стоит только сказать нужные слова.

Он негромко произнес заклинание и взмахнул рукой. Дверца исчезла, попросту впиталась в обои. А стена продолжила двигаться. Она отъехала назад, а следом скрипнул пол. Из ниоткуда появились маленькая кровать и крошечный туалетный столик – и картографная превратилась в скромный гостиничный номер.

Еще одно заклинание – и в остывшем камине вспыхнул бесцветный огонь, осветив портрет женщины, висевший над ним. Ее глаза были полны слез. Одна из них скатилась по стене и зашипела, упав в огонь.

И тут я поняла, где видела космолябию прежде – на шее этой самой дамы с портрета.

– А кто это такая?

– Сюминар, который умел пользоваться множеством мощных артефактов, – отрывисто ответил Аластер.

Речь шла о ком-то очень важном – в этом не оставалось сомнений.

На рисунке с порванной страницей из книги правил тайного общества эта дама сжимала чернильницу с головой волка. Аластер упомянул, что она владела многими артефактами. Среди них была и чернильница, а значит, дама наверняка знала, какими чарами расторгать контракты.

– А где она теперь? – спросила я самым что ни на есть невинным голосом.

– Умерла, – резко ответил Аластер. Разговор зашел в тупик.

Он раскрыл огромный атлас.

– Перед смертью она нарисовала все эти