Хакеры переглянулись.

– Десять к одному, что он заблудился, – продолжал Туркин, теребя рукав своей куртки, откуда торчала нитка. – У этого парня чувство направления развито не больше, чем у какой-нибудь коряги. Завел нас черт-те куда, а мы ведь уже почти вышли на кольцевую.

Волосатый хакер выразительно кашлянул.

– Послушай, – сказал он, – я знаю, для тебя это будет нелегко принять, но люди…

– Что?

Хакер покрылся краской под изобилием волос на лице.

– Когда люди заходят… ну, туда, – запинаясь, продолжал он, – то если кто-нибудь выходит обратно, это скорее исключение, чем норма. То есть, понимаешь, твой друг, может быть…

– Чепуха, – отвечал Туркин. – Он просто заблудился, вот и все. Ну, не стойте, как сонные мухи, надо пойти и отыскать его.

Хакер пожал плечами; так пожимает плечами бригадный командир, говоря: «Черт возьми! Кто последний войдет в Севастополь, тот девчонка!»

– Ну ладно, – сказал он. – Ты иди первый.

– Стоять! – сказал голос со стороны очага.

Бедевер и Королева повернулись и замерли. Ботинки плясали в воздухе, словно их владельца только что вздернули, и с того места, где должна была располагаться каминная полка, донеслось ругательство. На каминную решетку посыпалась сажа, затем туда упало нечто, весьма напоминающее дохлую птичку, за которой последовал человек в несколько неопрятной красной накидке с капюшоном.

– Всем оставаться на местах, – произнес он. – Даже не думайте пошевелиться, ни один, ни другая!

Он выбрался из камина, почистился, стряхнув с себя изрядное количество сажи, и выпрямился в полный рост. Он был очень высок и широк в плечах, а его глаза напоминали маленькие красные огоньки стоп-сигналов.

– Ты допустил ошибку, – сказал он Бедеверу, поворачиваясь и пытаясь вытащить нечто, застрявшее в камине, – предположив, что в эту комнату нет другого входа. Это не так. Я могу войти куда угодно.

Бедевер повернулся к Королеве.

– Простите меня, – сказал он, – но вы знакомы с этим джентльменом?

Королева промямлила что-то невнятное и кивнула. Боже милостивый, сказал себе Бедевер, да она в ужасе! И тут в кодовом замке его мозга щелкнул переключатель.

– Минуточку, – сказал он, – вы, случайно, не.?

– Не произноси! – взорвался фон Вайнахт, сверкая на него глазами. – Твое положение и так незавидно; не усугубляй его. – Он потянул еще раз, и из дымохода вывалился большой мешок, тяжело плюхнувшись на каминную решетку. Из мешка фон Вайнахт достал прозрачный целлофановый пакет с ярко раскрашенной картонкой наверху. В содержимом пакета Бедевер опознал один из тех пластмассовых мечей, что дарят своим детишкам родители, не заботящиеся о соседских нарциссах. Королева тихо взвизгнула.

– К делу, – произнес фон Вайнахт. Он оторвал картонку и вытащил меч. – Две птички одним броском. Ты, – он мотнул в сторону Бедевера своей развевающейся белой бородой, – ищешь Святой Грааль. Ты не найдешь его. А ты… – он оделил Королеву долгим недружелюбным взглядом. – Ты возвращаешься со мной. Я разберусь с тобой позже.

– Простите, – прервал его Бедевер, – но как вы узнали.?

Фон Вайнахт расхохотался.

– Я знаю все, – убежденно произнес он. – Мне известны планы и расположение комнат каждого дома на земле. Я могу прочесть мысли каждого родителя и каждого ребенка, что когда-либо рождался на свет. Разумеется, я знаю, зачем ты пришел сюда, и ты не выйдешь отсюда с этим. Ну, давай мне сюда эту книжку, пока я не забрал ее у тебя силой.

Он стащил с меча пластмассовые ножны и отбросил их прочь, обнажив устрашающего вида блестящий голубовато-стальной клинок. Если это пластмасса, подумал Бедевер, то я сэр Георг Солти.

– Простите, – сказал он вслух, – ничем не могу помочь.

На лице фон Вайнахта появилась отвратительная ухмылка, затем он взревел как бык и взмахнул мечом. По воздуху пронеслось легкое движение в том месте, где была бы голова Бедевера, если бы он не убрал ее; и в то же самое мгновение на стене проявилось пятно цвета меда, превратившееся в дверь, которая распахнулась, и из нее вышел сэр Туркин. Он слегка запыхался; в руке у него был разводной ключ двух футов длиной.

– Ага, – произнес он, – драка. Это хорошо.

Фон Вайнахт крутнулся на пятке и кинул на него яростный взгляд. Туркин вернул взгляд вдвойне.

– Стоп, – произнес он. – Да я тебя знаю. Ты тот грабитель.

На минуту все в комнате застыло, пока две памяти перематывались назад на несколько сотен лет…

…к той ночи под Рождество, как раз перед тем, как Туркину исполнилось семь лет, когда он мирно спал в своей постели в замке Мальдизен, а этот грабитель пытался пролезть в замок через дымовое отверстие в крыше. Отвратительный мерзавец, зачем-то с головы до пят одетый в красное, с огромным мешком, болтающимся на плече. К счастью, отец Туркина к празднику как раз купил сыну арбалет и не стал прятать его слишком далеко…

…к тому ночному кошмару в замке Мальдизен, когда какой-то ужасный ребенок загнал его стрелами под крышу, как крысу в нору, и держал его там десять долгих минут, пока он висел, вцепившись в стропило, и безнадежно пытался вызвать северного оленя…

Туркин опомнился первым.

– Я всегда с огорчением вспоминал эту ночь, ей-богу, – сказал он. – Первый и единственный раз, когда к нам забрался грабитель, – и я упустил его! Впрочем, – прибавил он, – этот чертов арбалет не был толком пристрелян, постоянно забирал вправо…

– Ну, у тебя не так уж плохо получилось, – прошипел фон Вайнахт, поднимая левый рукав и показывая длинный белый шрам. – Три птички, – проговорил он, и его меч засверкал в воздухе голубым фейерверком.

Туркин парировал выпад разводным ключом; раздался гулкий удар, словно они дрались внутри колокола. Головка ключа, отлетев, упала на пол.

Пока фон Вайнахт торжествовал, оглашая воздух отвратительным победным кличем и размахивая мечом над головой, готовясь нанести последний разрушительный удар, Туркин весьма ловко пнул его промеж ног, потом огрел оставшимся у него обломком разводного ключа и пустился наутек.

Фон Вайнахт оправился от удара неожиданно быстро и, взревев как раненый слон, последовал за ним.

Бедевер, пожав плечами, повернулся к Королеве.

– Ну, как бы то ни было, – произнес он, – мне пора. Спасибо за все.

Королева швырнула в него списком акционеров, но промахнулась, и он выскочил за дверь как раз перед тем, как края отверстия стянулись и стена вновь стала целой. Бедевер стоял в коридоре, пытаясь отдышаться. Где-то вдалеке слышались звуки бегущих ног и проклятия. Туда, решил он.

Он несся со всех ног, одной рукой прижимая к себе книгу, а другой ритмично взбивая сбоку воздух, когда коридор превратился обратно в спиральную лестницу.