И разумеется, он полетел вперед, как ему редко доводилось летать. Сначала он врезался головой в потолок, затем его несколько раз швырнуло от стенки к стенке, а потом начались ступеньки. К тому же, словно этого было еще недостаточно, едва он умудрился, растопырив ноги, затормозить свой скоростной спуск, как ему на голову свалилось безжизненное тело королевского помощника, перекатилось через него, успев воткнуть острый локоть ему в диафрагму, и укатилось дальше в темноту.

Ну же, Беддерс, соберись, так дело не пойдет.

Он взгромоздился на ступеньку, потер голову, чтобы удостовериться, что у него не идет кровь, и несколько раз глубоко вдохнул. Вроде бы ничего не сломано, по крайней мере, так ему показалось. Отлично.

Где-то внизу раздался ужасный грохот – было похоже, что там множество людей падают друг дружке на голову, громко ругаясь при этом. Сочувственно улыбаясь, сэр Бедевер поднялся на ноги и начал осторожно спускаться по лестнице.

Королева вывалила содержимое своей сумочки на пол. Она должна быть где-то здесь. У нее всегда была хотя бы одна, как раз для такого случая, как сейчас.

Губная помада. Нет. Лак для ногтей. Нет. Кошелек, кредитные карточки, лейкопластырь, калькулятор, блокнот, дневник. Нет.

Есть!

Она подняла маленькую баночку с кольдкремом, подняла ее над полом и отпустила…

Фон Вайнахт, по всей видимости, потерял сознание, врезавшись в каменную колонну у подножия лестницы. Под ним, расплющенный в лепешку, тихо поскуливал один из помощников Королевы. Несколько хакеров в полубессознательном состоянии неопрятной кучей лежали поодаль. Бедевер улыбнулся с чувством некоторого превосходства, перешагивая через них.

– Тур! – позвал он. – Ты здесь, Тур?

– Я здесь, – послышался ответ, и Бедевер, идя на звук, подошел к низкому дверному проему. Там он и нашел сэра Туркина, сидящего верхом на большом дубовом сундуке, пытаясь подцепить крышку мечом фон Вайнахта.

– Не сейчас, Тур, – сказал Бедевер. – Мне кажется, нам пора уходить, как ты думаешь?

Туркин потряс головой.

– Мы же так и не нашли эту штуковину, правда? – отвечал он. Меч сломался.

– Почему ты решил, что она там?

– А почему ты решил, что она не там? – буркнул Туркин, молотя по висячему замку рукояткой меча. – Я просто хочу проверить все варианты, вот и все. – Замок сломался.

– Взгляни-ка, – сказал Бедевер, – ты случайно не это ищешь? – он вытащил блокнот и поднял его вверх. Если бы перед Микеланджело стояла задача изваять аллегорическую статую Самодовольства, он не смог бы найти лучшей модели.

Туркин взглянул вверх и осклабился.

– Это он, так, что ли? – спросил он.

– Я думаю, да.

– Круто! – Он слез с сундука и поднял крышку. – Но все равно стоит взглянуть, что там внутри, раз уж мы здесь, – произнес он. – Боже мой, тут же полно алмазов и всякой всячины! Вот это повезло так повезло!

Бедевер покачал головой, глядя на него любящим взором.

– Ну что ж, только поторапливайся, – сказал он, – но потом мы сразу же уходим. И не бери золота.

Туркин кивнул.

– Я знаю, из-за всей этой кутерьмы с земной осью, – сказал он. – Все здешнее золото не стоит и старого носка. Только такой штуки и следовало ожидать от груды банкиров. Хочешь взять немного?

Бедевер вспомнил о двадцати тысячах золотоносных акций и кивнул.

– Почему бы и нет? – сказал он. – Ну, ты понимаешь – просто чтобы показать себя.

– Вот именно, – согласился Туркин. Зачерпнув две горсти изумрудов, он протянул их приятелю, и тот распихал их по карманам.

– Готов?

– Сейчас, – ответил Туркин, роясь в сундуке. – Думается мне, эта штучка довольно миленькая, как тебе? – Он вытащил наружу огромный рубин и ногой захлопнул крышку.

– Это не воровство, – пояснил он, – потому что взамен они могут получить вот это.

Он бросил на пол листок бумаги и припечатал его ногой. Бедевер опознал его с первого взгляда.

– «Золотоносные Поля Лионесс»? – улыбнулся он.

– Хуже, – ответил Туркин. – «Акции Треста Роста Капитала Лионесс». Когда я рассказал моему папаше, что я наделал, он чуть живьем с меня шкуру не содрал.

Рыцари понимающе ухмыльнулись друг другу.

– Пора смываться, – сказал Туркин. – Давай-ка сюда, в эту дверь.

Бедевер покачал головой.

– Разве что ты хочешь взглянуть на котельную, – ответил он. – Иди за мной.

– Но мне сдается, что здесь можно срезать…

– Иди за мной!

По дороге Бедевер спросил Туркина, почему он так долго не возвращался в офис.

– Нет, мне это нравится! – воскликнул Туркин. – Честное слово, Беддерс, у тебя хватает наглости… Да если бы не я…

Бедевер пожал плечами.

– Я знал, что могу положиться на тебя, Тур. Просто еще чуть-чуть, и ты бы мог опоздать, вот и все.

Туркин кивнул.

– Знаю, – сказал он. – Когда ты не пошел с нами, я сразу догадался, что у тебя что-то на уме. Нет, разводной ключ-то найти было просто, а вот найти банку…

– Ты пошел на кухню?

– Ну да, и…

– И решил заодно перекусить.

Туркин покраснел.

– Я подыхал от голода, Беддерс. Это совсем не то что в старые добрые времена, когда под рукой всегда есть пажи, сквайры или кто-нибудь еще, кого можно послать в булочную, пока не появился дракон. Лично я не сказал бы, что мне так уж нравится прогресс.

– Да, его действительно несколько переоценивают, – согласился Бедевер. – Ну вот, теперь налево, и мы попадем…

Они встали как вкопанные. Перед ними в дверях стояла Королева, а за ее спиной виднелось около семидесяти тяжело вооруженных клерков.

– Здравствуйте, мальчики! – сказала она.

Бедевер мигнул.

– Черт побери, как ты здесь оказалась? – проговорил он.

– Очень просто, – отвечала Королева. – Я воспользовалась лифтом. Возьмите их, кто-нибудь.

– Эх, – сказал Туркин, – вот сейчас и поразвлечемся. Ну, кто первый?

Было что-то в его голосе, что, по-видимому, показалось клеркам весьма красноречивым. Во всяком случае, они стояли, слушая его, как будто он был Марией Каллас.

Королева легонько клацнула зубами – это напоминало звук заряжаемой винтовки.

– Ну давайте же, мальчики, – промурлыкала она. – Не стоит так уж осторожничать. Возьмите их.

Это было еще более красноречиво – словно Мария Каллас была отодвинута в сторону Элизабет Шварцкопф и Джоан Сазерленд. Клерки колонной двинулись вперед, не спеша, но решительно, в то время как Туркин протянул руку назад, и словно по волшебству[8]в ней оказалось тридцать дюймов толстой железной трубы. С мягким, но тяжелым звуком он похлопал ей по ладони левой руки.