– Я, пожалуй, заберусь и помогу ему спуститься…

– Он падает! – воскликнула Нита.

В десяти футах над землей руки астронавта потеряли силу, он сорвался, кувырнулся в воздухе и упал на бок. К нему подбежали врачи.

– Поаккуратней! – предупредил Сэм. – Ты освобождай руку, а я переверну его на спину. Будь осторожна, у него вроде перелом.

Лицо астронавта было бледным, его покрывали красные нарывы – большие, с грецкий орех. Некоторые из них, лопнувшие, истекали гноем. Такие же прыщи виднелись на шее под воротом серого комбинезона и на тыльной стороне кистей.

– Какая-то разновидность фурункулеза, – медленно произнес Сэм. – Правда, ничего подобного я раньше не видел. Надеюсь, это не…

Он не закончил фразу – Нита испуганно ахнула. Сэм поднял голову, заглянул в ее расширившиеся глаза и понял, что в них отражается его собственный страх.

– Пахиакрия Тофольма, – произнесла она едва слышно.

– Или что-то наподобие. А может, и нет. Не будем гадать, лучше примем все меры предосторожности.

Он прекрасно помнил, что тогда произошло. Бактерия, которую подхватил лейтенант Тофольм в первой венерианской экспедиции, никак себя не проявляла до его возвращения на Землю. Обошлось без эпидемии, хотя погибло много людей и многим, чтобы остановить распространение инфекции, пришлось ампутировать руки и ноги. После этого происшествия был ужесточен карантин для возвращающихся космических кораблей – к угрозе инопланетной заразы отнеслись очень серьезно.

Сэма вывел из задумчивости приближающийся шум моторов. Он вскочил на ноги и побежал навстречу «Скорой», за которой следовали два полицейских автомобиля.

– Остановитесь! – крикнул врач, вскинув руки.

«Скорая» завизжала тормозами, полицейские попытались ее объехать.

– Нет! Дальше нельзя! – загородил дорогу Сэм. – Лучше сдайте назад минимум на полсотни футов. Из корабля вышел человек, и он болен. Нужно срочно установить карантин. Рядом с пациентом можем находиться только мы с доктором Мендель.

– Все слышали? – хрипло обратился капитан полиции к своим подчиненным. – Отгоните машины.

На месте осталась только «Скорая».

– Док, я могу пригодиться. – Киллер говорил беспечным тоном, но при этом был белый как мел.

– Спасибо, Киллер, но мы с доктором Мендель и сами справимся. Мы еще не выяснили, что с этим парнем, поэтому чем меньше здесь топчется народу, тем лучше. Отгони машину к полицейским, потом подробно доложи о случившемся нашему начальству, и пусть оно свяжется со службой общественного здравоохранения. Если не будет других распоряжений, я доставлю пациента, и тогда в больнице тоже понадобится надежная карантинная зона. После того как доложишь, загерметизируй машину, чтобы не осталось ни одной щели. Будут новости – сообщи мне. Действуй.

– Приказ ясен, доктор. – Киллер, криво ухмыльнувшись, сдал назад.

К этому времени Нита успела открыть и аптечку, и хирургический комплект. Теперь она крепила к запястью пациента манжету универсального диагностического прибора. Девушка услышала приближающиеся шаги и сообщила, не поднимая глаз:

– Похоже, сломана лучевая кость. Дыхание поверхностное, температура сто пять[2]. Он все еще без сознания.

Сэм опустился рядом на колени:

– Нита, ты лучше уезжай, я сам все сделаю. Нет смысла рисковать обоим.

– Чепуха! Какой тут риск? Да если бы он и был, я все-таки врач.

– Спасибо. – Улыбка на миг согнала тревогу с его лица. – Раз так, воспользуюсь твоей помощью…

Тут у пациента открылись глаза, из горла вырвался невнятный булькающий звук. Сэм осторожно отжал ему челюсть депрессором языка и осмотрел ротовую полость.

– Попугайский язык, – констатировал он, увидев характерную сухую, ороговелую поверхность, результат острой лихорадки. – Кажется, отекла слизистая оболочка горла.

Астронавт неподвижно глядел в лицо врачу, шейные мышцы судорожно подрагивали.

– Сэм, посмотри на пальцы! Они шевелятся, будто пишут. Этот человек хочет нам что-то сообщить.

Доктор сунул ему в руку массивный фломастер и подставил планшет так, чтобы можно было писать. Пальцы неуклюже двигались, оставляя на бумаге прерывистые каракули. Астронавт, при падении сломавший правую руку, явно был правшой. Кое-как выведя строчку и не закончив фразу, он снова лишился чувств. Сэм осторожно уложил его на землю.

– «Бол», – прочитала Нита. – Дальше «но» или «на»… и «бор».

– «Бол… на бор…»? Он хочет сказать, что на борту есть больной? Или болезнь? Значит, там могут быть и другие пострадавшие. Пойду выясню.

Нита хотела что-то сказать, но осеклась и взглянула на дисплей прибора.

– Состояние не меняется, но все равно надо срочно отвезти пациента в больницу.

– Мы не сможем этого сделать, пока не получим команды от службы общественного здравоохранения. Давай пока устроим его покомфортнее. Не пытайся вправить руку, достаточно наложить иммобилизационную шину. Я поднимусь на борт, а ты не забудь надеть перчатки, это уменьшит вероятность заражения. Сам я тоже их надену.

Перчатки, а точнее, краги длиной по локоть были сделаны из тонкого, но очень прочного пластика. Врачи надели их, вставили в ноздри тампоновые фильтры. Сэм повесил на плечо аптечку и быстро взобрался по лестнице. Пробравшись через круглое резьбовое отверстие, очутился в шлюзовой камере. В металлическом ящике размером с добрую комнату смотреть было не на что, кроме большой двери в противоположной стене и прикрепленного рядом видеофона. Легко было догадаться, что эта внутренняя дверь ведет непосредственно на борт «Перикла». Разглядев подле нее на стене пульт, Сэм вдавил кнопку с пометкой «Откр.».

И ничего не случилось. Внутренняя дверь была заперта, пульт не работал. Сэм перепробовал все кнопки – безрезультатно. Он повернулся к видеофону и нашел рядом список. Центральному посту соответствовал номер 211, врач набрал его. Прогудел зуммер, ожил экран.

– Алло?! Есть тут кто-нибудь? Я в шлюзовой камере.

Экран почти целиком заполняло пустое противоперегрузочное кресло, а за ним, вне фокуса, расплывались очертания стеллажей с аппаратурой. Сэм позвонил в соседний отсек, с тем же результатом. Он стал набирать номера подряд с начала списка, слушая, как разносится по помещениям эхо его собственного голоса.

Пусто. Ни души. Больной астронавт, очевидно, прилетел на родную планету в одиночку.

Вернувшись к лестнице, Сэм заметил, что число подъехавших машин увеличилось, но все они остановились поодаль. Из одной вышел полицейский и двинулся к кораблю, и одновременно грянул усиленный мегафоном голос:

– Доктор Бертолли, с вами хочет поговорить руководство вашей больницы. Офицер передаст портативный видеофон. Воспользуйтесь им, пожалуйста.