Критерий выбора городов в полосе ГА «Центр» в качестве «крепостей» фельдмаршал Буш на совещании с их комендантами обозначил предельно четко и ясно:

«Находящиеся в полосе ГА «Центр» крепости выбраны исходя из оперативных соображений. Тем самым их значение особенно подчеркнуто. Это важные транспортные узлы, обладание которыми имеет решающее значение как для нас, так и для противника. В связи с этим необходимо сделать все для того, чтобы помешать противнику захватить и использовать крепости»[220].

Перечень «крепостей», выбранных командованием группы армий, приведен в таблице. Согласно приказу фюрера № 11 предполагалось, что постоянно «крепость» будут занимать силы прикрытия («охранный гарнизон»), а в случае необходимости в нее отойдут с фронта одна или даже две-три пехотные дивизии в качестве основного гарнизона («полного гарнизона»). Здесь уже была заложена мина под здание «крепости», т. к. открытым оставался вопрос окончательного подчинения ее гарнизона, особенно в случае, если командир заполнения оказывался по званию старше назначенного заранее коменданта.

«Крепости» ГА «Центр»

Позднее «крепость» Брест передали под управление штабу 2-й армии, а гарнизон «крепости» Вильно – сокращен до двух пехотных дивизий. В отличие от других «крепостей», в Бресте ядром укреплений был не город, а цитадель Брестской крепости. Видимо, здесь сыграл свою роль опыт 1941 г. и героической обороны крепости советскими войсками.

В общем случае предполагалось несколько рубежей обороны «крепости». Учитывая условия местности, предполагалось соорудить несколько укрепленных рубежей: центральный, окраинный и внешний рубежи обороны города. Так, в случае «крепости» Могилев периметр обороны включал в себя излучину Днепра в районе города. «Крепость» Пинск в качестве задачи-максимум предусматривала оборону достаточно обширного пространства на северном берегу р. Пина от Купятичей до Молотковичей с опорой на болотистую долину реки. «Крепость» Борисов включала в себя и Борисов, и Ново-Борисов на обоих берегах Березины. Одновременно существовал сокращенный периметр обороны, чаще всего проходивший по окраинам назначенного «крепостью» населенного пункта. «Крепость» Орша изначально была компактной, с рубежом обороны по окраинам города. В первую очередь должны были быть сооружены противотанковые препятствия на улицах и дорогах, подготовлены к взрыву мосты, созданы бетонированные наблюдательные пункты, убежища для раненых, хранилища боеприпасов, горючего и продовольствия.

Немецкая карта строительства укреплений «крепости» Брест

Первоначальный список «крепостей» уже в апреле был дополнен «крепостью» Барановичи (один батальон сил прикрытия и одна пехотная дивизия), а в мае – Люблином. Короткое время по спискам «крепостей» ГА «Центр» проходил Полоцк.

Согласно приказу фюрера № 11 комендантом «крепости» должен был стать «специально найденный для этой должности твердый духом солдат, по возможности в ранге генерала». Коменданты «крепостей» ГА «Центр» составляют достаточно пестрый список. Так, комендант Лунинца Ф. Штефан был назначен из резерва фюрера, его последней должностью было командование пехотной дивизией. Аналогичная карьера (командование дивизией, резерв фюрера) была у коменданта Могилева генерала пехоты В. фон Эрдмансдорфа. Оба в июне 1945 г. были расстреляны в Югославии. Комендантом «крепости» Минск был назначен генерал Люфтваффе И. Шперлинг. Комендант Бреста генерал-лейтенант В. Шеллер ранее командовал танковой дивизией, затем пехотной дивизией, а на момент своего выдвижения в коменданты возглавил силовую структуру оккупационной администрации – оберфельдкомендатуру 399. Вместе с тем нельзя сказать, что коменданты были из вытащенных из нафталина неудачников. Генералы Шеллер и фон Эрдмансдорф были кавалерами Рыцарского креста.

Комендант «крепости» Могилев Готтфрид фон Эрдмансдорф (крайний справа, в фуражке) на «марше побежденных» в Москве 17 июля 1944 г. Рядом с ним – генерал-майор Густав Гир (в пилотке), командир 707 пд

Своеобразной деталью строительства «крепостей» стала личная письменная клятва их коменданта. Комендант Могилева фон Эрдмансдорф на допросе в советском плену свидетельствовал, что 7 апреля 1944 г. в штабе ГА «Центр» свежеиспеченные главы гарнизонов «крепостей» подписали обязательство примерно следующего содержания:

«С приказом фюрера № 11 я ознакомлен. Обязуюсь удерживать укрепрайон Могилева до последнего солдата, даже при условии окружения».

Это обязательство было подписано в трех экземплярах. Первый экземпляр предназначался для фюрера и отсылался в ОКВ, второй оставался в бумагах штаба ГА «Центр», и третий коменданты оставили себе. Следует заметить, что по приказу № 11 комендант давал клятву не лично фюреру (как можно было бы подумать), а своему армейскому командованию. Это было прямо оговорено: «Комендант крепости дает личные обязательства командующему группой армий».

Еще одной важной деталью, проистекавшей из процедуры личной клятвы, была оговоренная в приказе № 11 процедура оставления крепости (как это произошло с Проскуровым):

«Только лично командующий ГА с моего разрешения может освободить коменданта крепости от выполнения возложенных на него задач и приказать оставить крепость»[221].

То есть лицами, уполномоченными решать, удерживать или не удерживать «крепость», являлись сам фюрер и командующий группой армий.

В окончательном списке «крепостей» в глаза бросается Витебск, который предполагалось оборонять сразу тремя пехотными дивизиями. Это, мягко говоря, немалые силы. Для сравнения: одну из самых известных немецких «крепостей» – Тарнополь – обороняли 4422 человека[222], пехотный полк и сборная солянка из различных оказавшихся в районе города частей. Вместе с тем нельзя не признать, что Витебск намного крупнее Тарнополя. Позднее имелись прецеденты «крепостей» с более многочисленным гарнизоном – Познань, Бреслау. «Крепость» Витебск также отличалась тем, что ее комендантом был назначен действующий командир LIII корпуса, оборонявшегося в районе города, – генерал-лейтенант Гольвитцер. Это изначально создавало определенные сложности и противоречия в должностных обязанностях.