другом месте? Давай поищем! — предложила женщина.

— Нет, невозможно. Её место здесь! Нигде больше! — разозлившись еще сильнее выкрикнул он.

Они в третий раз перебрали все колбы, но не нашли то, что искали. Со злости мужчина откинул чемодан в сторону и схватившись за голову подошел к окну.

— Опять это происходит, — тихо сказал он.

— Что случилось? Если что-то нужно, то вы скажите, моя семья поможет! — выкрикнула Мария.

Евлеева встала и с грустным лицом подошла к Марии. Она обняла девушку и ответила:

— Ливлиз — очень редкий и дорогой вид яда, но еще дороже стоит противоядие. Нужна кровь Глазоклюя, которую продает лишь один человек на рынке, не говоря уже о том, что цена невероятно высока. Я сомневаюсь, что ваша семья может себе это позволить, не говоря уже о том, что в следующий раз продавец прибудет лишь через несколько месяцев. У нас нет столько времени.

Кровь Глазоклюя…

Услышанные слова эхом отзывались в моей голове. Костя уверял, что этот ингредиент не такой уж и важный, да и вообще цена чисто символическая.

Костя…

Я сжал кулак. Мне хотелось оказаться в его комнате, высказать все это ему прямо в лицо, а затем голыми руками…

— Максим… — прижавшись ко мне шепнула Мария, — мне так страшно, я не хочу его потерять. Отец не переживет этого. Он часть меня, понимаешь? Мы всегда были вместе с братом.

От слов Марии мне становилось все хуже.

Нет. Это не вина Кости. Скорее всего он и понятия не имел что это за ингредиент такой, к тому же он и знать не мог, что произойдет отравление.

Это моя вина. Ради своего желания я пошел на воровство, толком не разобравшись во всем и вот, пожинаю плоды своего труда.

Как я там говорил? Каждое действие имеет последствия? Да, это оно.

— Прости, — обняв Марию тихо прошептал я, но девушка либо не услышала, либо сделала вид что не слышит моих слов.

Абрамов достал из-под рубашки кулон и сжал его в руке, что есть сил. Из глаз человека, который как мне казалось не имеет чувств, потекли слезы.

— Быть не может, я проверю еще раз, — прошептал мужчина, вновь опустившись на колени к чемодану.

Евлеева заметила это и поспешила вывести нас в коридор. Пока Мария безутешно плакала, женщина взяла её за руку и сказала:

— Много лет назад, жена Абрамова погибла из-за яда Ливлиз. Один богатейший человек безумно любил её, но она не ответила взаимностью. Новость о её браке привела мужчину в бешенство и любовь превратилась в ненависть. Он не смог смириться с отказом, поэтому решил убить её и выбрал для этого именно Ливлиз. Возможно, чтобы сделать больнее её мужу, ведь он явно знал, что Абрамов способен создать лекарство, но не сможет заполучить главный ингредиент.

— Он не смог достать кровь Глазоклюя? — сквозь слезы спросила Мария.

— Смог, но не успел. Его жена впала в кому, а по её венам продолжал медленно двигаться Ливлиз, поражая все тело. У Абрамова оставалось несколько дней на поиски, но, когда он вернулся его жена уже умерла. Я думаю, он заплатил большую цену за эту кровь, но эта тема никогда не поднималась.

— У него есть кровь Глазоклюя? Моя семья может заплатить если дело в цене! — загоревшись надеждой взмолилась Мария.

— Часть крови он пустил на создание духа, а другую часть всегда носил с собой, в чемодане. Мы все проверили, но не нашли её, — грустным голосом добавила Евлеева.

Я молчал. Только я понимал, что нет смысла в поисках. Кольцо, которое ранее радовало мой глаз, теперь вызывало раздражение и гнев. В первую очередь на самого себя.

Из кабинета донеслись звуки бьющегося стекла. Вместе с Евлеевой я зашел в кабинет и увидел Абрамова, под ногами которого находились несколько разбитых колб. Мужчина в гневе растоптал их.

— Мы ведь можем его спасти. Истерика здесь ни к чему. Скажите правду, сколько у нас времени? — обратился к нему я.

От моих слов Абрамов вышел из оцепенения. Он медленно подошел к телу Семёна и осмотрел другие конечности.

— Яд сначала поражает конечности, а затем распространяется вперед, до самого сердца. Скорость распространения зависит от дозы. Пока я вижу только одну руку, другие конечности все еще не поражены. Это лишь предположение, но возможно он принял небольшую дозу яда. Я не могу дать точные прогнозы.

— Мне достаточно будет НЕ точных, хоть что-то скажите! — не сдержался я.

— Три дня. Неделя. А может и две. Не каждый день такой яд применяют, знаешь ли, — мрачно ответил мужчина.

В худшем случае три дня…

Значит у нас все еще есть время.

Глава 20

От услышанного Мария лишь еще сильнее впала в отчаянье.

Три дня. Возможно неделя. Может и чуть больше. Никаких гарантий.

— Я должна позвонить отцу, — заявила она, — но я не знаю, что ему и сказать. Признаться, что Семён умирает? Сказать, что у нас нет времени на поиск противоядия? Он не сможет пережить эту потерю.

— Не сдавайся, — схватив девушку за плечи произнес я, — минимум три дня, как сказал Абрамов? Даже три дня — это приличный срок. Мы что-нибудь придумаем.

— Ты правда в это веришь? Что мы можем придумать? — потеряв всякую надежду спросила девушка, то и дело вытирая слезы.

— Для начала я бы попробовал раздобыть информацию касательно крови Глазоклюя. Даже если из дюжины людей продает её только один человек, то это не означает, что у кого-то еще в городе нет запаса, верно?

Девушка согласилась со мной, а в её глазах снова появилась надежда.

До самого утра мы отвечали на вопросы Абрамова, но выйти на след преступника нам не удалось. По словам Марии, Семён не имел врагов, особенно среди элиты, да и в целом не отличался ничем от обычного подростка, хоть и с замашками разбалованного отпрыска.

— Вы же планировали участие в Фортис, верно? — поинтересовался мужчина.

— Да, — подтвердила Мария, — но вы сами понимаете, что это долгий путь. Чем два подростка, способные лишь исцелять, могли перейти дорогу участникам? Не факт что нас допустят к Фортису.

Абрамов согласился. Явных причин убирать Семёна прямо сейчас не было ни у кого.

— Мы должны найти виновника и как можно скорее, — требовала Мария.

— Вы хотите потратить драгоценное время на поиски того, кто уже давно испарился? — уставился на девушку Абрамов, — такие люди быстро заметают следы, да и вряд ли это поможет вашему брату. Советую сфокусироваться на поиске противоядия и тратить время разумно.

Абрамов принялся собирать