— Это что сейчас было? — спросила я.

Глория отвернулась, пряча глаза-фары, ошеломленная Юля пошлепала себя по щекам, приходя в чувство.

— Запиши в свой блокнотик, — сказала она. — Глория обладает сверхоружием — пронзительным воплем на высоких частотах.

— А с чего она так взбеленилась? — осведомилась я. — Мужик, конечно, не особо привлекательный, но, к примеру, на Ерему она так не воет…

— Хотя я куда страшнее, — угрюмо закончил мою не слишком дипломатичную мысль охранник. — По-видимому, она пьяных не любит.

— Да ладно! — не поверила Юля. — Не может такого быть. Я вот очень даже… в смысле и сама могу бокал вина пропустить… два бокала.

— Я пьяниц презираю, — сухо признался Ерема. — Чушь молотят, глаза красные, шатаются, блюют, воняет от них…

— Ясно-ясно, — перебила я, — но при чем тут ты? Дракона-то Юлька делала! Значит, Глория должна была получиться похожей на нее. Это принцип живой воды: творение получает частичку души автора.

— Я помогал малость, — сказал Ерема. — Колеса на оси насадил, крылья закрепил. А я все, за что берусь, с душой делаю, на совесть.

— Прекрасно, — вздохнула я.

— Это не так плохо, — заметил Ерема. — Ярополк строго-настрого запрещает пить на службе. А ежели за этим еще и дракон присматривать будет, то проблема пьянства и вовсе отпадет.

— Может, это все же какое-то недоразумение, — сказала Юлька.

Из таверны вывалился еще один пьяненький мужичок и попал прямо в теплые объятия Глории. От повторного визга у меня заложило уши, а мужичок сначала рухнул как подкошенный, а потом быстро-быстро убежал на четвереньках за таверну.

— Кодировка от алкоголизма огнедышащим драконом, — сказала я. — Гарантия и результат. Ладно, поехали дальше, пока она всю таверну не сожгла, как обитель порока.

Мы прошли всю главную улицу Запоров. Глория с интересом крутила головой по сторонам, но больше номеров не откалывала. Я немного успокоилась. В конце концов, она этим пьянчужкам головы не откусила. А что напугала, так я тоже испугалась, когда меня на костер волокли. И когда дом спалить пытались, тоже было неприятно малость. Эти двое явно друзья Парнаски, хоть я точно и не помню. Со здешней бородатой модой мне все кажутся на одно лицо. Кроме Ярополка, конечно.

Я уже решила, что полечу вместе с Глорией. Одну ее отправлять не стоит, еще заблудится, потеряется, наткнется на Лютого по пути — мало ли что может случиться с молодой драконихой. И это отличный повод увидеться с воеводой, надо же разъяснить технические характеристики нового супероружия, заодно отвезу ему шоколада, пригодится.

В таких раздумьях я шла следом за драконом, отказавшись ехать на колючей спине вместе с Юлей. Хвост, оплетенный резиной, слегка покачивался у меня перед глазами, как маятник гипнотизера. И вдруг ближайшая к нам калитка скрипнула, приоткрылась, и в щель выглянул ребенок — девочка или симпатичный, давно не стриженный мальчик. Глория развернула на него фары, застыла. Я видела, как из избы несется мамаша, протягивая руки к улизнувшему чаду. В глазах ее застыл ужас. Ребенок спокойно посмотрел на дракона снизу вверх, засунул в рот большой палец, который хорошо было бы помыть. И Глория вдруг задрожала, пискнула, как мышка, и помчалась по дороге к дому, едва не сбросив Юльку со спины.

Я вынула из кармана носовой платок, вытерла лицо от поднявшейся пыли, сунула ребенку шоколадный батончик. Мать подхватила дите и, прижав к груди, бросилась назад в дом. А я пошла за Еремой, который терпеливо дожидался меня в двух шагах впереди.

Глория боится детей. Что ж, этого можно было ожидать.

— Она испугалась? — заволновался Ерема. — Это у нее точно не от меня. Я детей люблю. Они меня, правда, не очень, пока не узнают.

— Тут нет твоей вины, — успокоила я его. По-видимому, Юлька реально волновалась по поводу возможной беременности. — Должны же у Глории быть недостатки. Тем более в Сумеречном лесу детей нет, так ведь?

— Нету.

— А сколько туда ходу?

— Дней семь-восемь. Ежели большим отрядом, то может, и поболе. Обозы медленней идут.

— Значит, Ярополк еще только на подходе, — кивнула я. — Отлично. На драконе я долечу дня за два.

— Не долетишь, — отрезал Ерема. — Ярополк Всеволодович ясно сказал: со двора — ни ногой.

— И где я сейчас? Во дворе? К тому же я не собираюсь идти пешком. Так что технически приказ Яра не будет нарушен, ведь шагать я не стану.

— Ведьма…

— Ты хочешь помочь своим сослуживцам? — спросила я, остановившись. — Глория, конечно, не панацея от всех бед, но она способна на многое.

Я стояла напротив Еремы, пожалуй, впервые глядя ему в лицо. Обычно мне стоило большого труда смотреть на него прямо, не отводя взгляда. Страшные шрамы бороздили левую половину лица, словно его пропахали грабли Глории.

— Я не светлый Кристоф, — ответил Ерема, отворачиваясь. По-видимому, мой изучающий взгляд был ему неприятен. — Я не собираюсь всех спасать. Уже отвоевался, теперь вот сижу в охранниках по увечности.

— Так я тоже не Лусия, или кто там еще есть в вашем пантеоне. Но мы можем сделать то, что от нас зависит. А дальше будь что будет.

— Ты не понимаешь, ведьма, в Сумеречном лесу тебе делать нечего. Эти твари нападают внезапно, будто ниоткуда. Оглянуться не успеешь, и станешь смотреть на свое отражение с таким же ужасом, как на мою исполосованную рожу.

Я нахмурилась, непроизвольно топнула ногой. И вдруг меня озарила блестящая идея.

— Ерема, — коварно протянула я. — А что, если бы я тебя исцелила?

Мой циклоп встрепенулся, ошарашенно посмотрел на меня и тут же отвернулся, но я успела заметить надежду, сверкнувшую в его единственном глазу.

— Живая вода творит чудеса. Что ей какой-то глаз, если она оживила дракона из покрышек и навоза!

— Из глины, — сказал Ерема. — Это старый шрам, давно уж зарубцевался.

— Но попробовать-то можно?

— Я правильно понимаю, ты пытаешься подкупить меня, ведьма?

— Типа того, — не стала отпираться я. — Мы отправимся к Ярополку все вместе. Юлька полетит на драконе, а мы с тобой в ступе. Я буду под полным твоим присмотром.

— И живую воду ты мне отжалеешь, когда мы вернемся, — криво усмехнулся Ерема.

— Нет, я дам тебе ее прямо сейчас. Если ты дашь мне слово. Как видишь, я тебе верю.

— Я бы, может, тоже тебе верил, да ты уже обманула меня однажды, выпорхнув в ступе из дома перед самым моим носом.

— Ну так что? По рукам? — Я протянула ладонь Ереме. — Яр будет только рад, вот увидишь.

— Но только без меня ни шагу… — Он мялся в нерешительности.

— Сдашь меня прямо в руки воеводе. — Я уже предвкушала крепкие объятия Ярополка.