С первых лет службы у молодого командира прослеживался завидный карьерный рост. До начала войны он прошел все ступени служебной лестницы от помощника командира взвода до начальника штаба дивизии, через календарный год он назначался на очередную должность. Причем служить Михаилу Петровичу пришлось лишь в двух стрелковых дивизиях — на Кавказе и на Украине.

После окончания курсов он назначается сначала помощником командира, затем командиром взвода, а в октябре 1932 г. командует стрелковой ротой все той же 2‑й сд СКВО. В августе следующего года переводится в Киевский военный округ в 60‑ю сд, командиром учебно–пулеметной роты 174‑го сп. До июля 1940 г. он успел послужить начальником полковой школы, командиром стрелкового батальона, начальником штаба 174‑го сп, заместителем командира 358‑го сп и командиром 224‑го сп. А перед самым началом войны, в июне 1941 г., подполковник М. П. Серюгин становится начальником штаба 60‑й сд.

С первого месяца войны дивизия участвовала в боях на Юго — Западном фронте, а в сентябре включена в состав Брянского фронта. За успешное выполнение приказов командования в 1941 г. он был награжден орденом Красной Звезды.

В конце декабря 1941 г. он переводится на должность начальника штаба 212‑й сд 21‑й А, а в мае 1942 г. становится заместителем ее командира. В конце июля полковник М. П. Серюгин вступает в командование 160‑й сд 21‑й А Юго — Западного фронта. Это был тяжелый период для Красной Армии. Она еще не успела оправиться от страшной катастрофы, которая постигла Юго — Западный фронт в мае под Харьковом. И снова неудача: в конце июня немцы нанесли два сильных удара в восточном направлении. Противник, прорвав оборону 40‑й и 21‑й А, устремился к Воронежу. Значительная часть этих армий оказалась в кольце в районе п. Чернянка и г. Старый Оскол. Среди них и 160‑я сд. Ведя тяжелые сдерживающие бои, с большим трудом и ценой высоких потерь ее части сумели переправиться через Дон.

Комдив М. П. Серюгин вступал в командование дивизией на [170] восточном берегу Дона в районе переправы у г. Которояк, когда ее войска вырывались из окружения. Затем был Сталинград. Соединение под его командованием прорывало вражескую оборону в районе верхнего течения Дона, сражалось под Новой Калитвой с группировкой Манштейна, брошенной для деблокирования армии Паулюса, а в начале 1943 г. в составе 3‑й танковой армии генерала П. С. Рыбалко дралось за Харьков. За мужество и героизм, проявленные личным составом 160‑й сд в этих битвах и сражениях, 18 апреля 1943 г. она была переформирована в 89‑ю гвардейскую, а Михаил Петрович удостоен ордена Суворова 2‑й степени. После Харьковской оборонительной операции дивизия вошла в состав 69‑й А.

Бои на Огненной дуге для М. П. Серюгина оказались очень тяжелым испытанием. Сначала штаб дивизии оторвался от основных сил, которые вели оборонительные бои в районе Гостищево, и в ночь на 12 июля попал под удар боевой группы 6‑й тд 3‑го тк противника. Попал в кольцо, но вырвались. К концу оборонительной операции вся дивизия вместе с 48‑м ск 69‑й А оказалась в полуокружении. Комдив в экстремальной ситуации действовал неудачно, а по мнению командования фронтом, просто неумело и безграмотно. Приказом от 22 июля 1943 г. генерал армии Н. Ф. Ватутин отстраняет его от должности. Но затем, вероятно, обстоятельства, в которые попал комдив, были изучены более тщательно, и он был восстановлен в должности. 5 августа 1943 г. 89‑я гв. сд одной из первых ворвалась в Белгород и освободила город от фашистских оккупантов, за что получила почетное наименование «Белгородской».

Тем не менее стоит отметить, что хотя полковника М. П. Серюгина к моменту начала Курской битвы в полной мере можно было назвать опытным комдивом, но справлялся он со своими обязанностями с трудом. Он был офицером–практиком, но война диктовала свои законы, требовались командиры не только с боевым опытом, но и с основательной профессиональной подготовкой, чего у Михаила Петровича не было, как, впрочем, и у большинства командиров дивизионного и корпусного звена действующей армии. Напомню: к этому моменту он «имел за плечами» лишь 9 классов и годичные полковые курсы. В середине 1944 г. он был назначен и. д. командира 49‑го ск 53‑й А 2‑го Украинского фронта, но эту должность Михаил Петрович не потянул и возвратился в 89‑ю гв. сд, которой командовал почти до конца войны.

Вот достаточно объективная аттестация, которую дал командир 26‑го гв. ск 53‑й А генерал–майор И. Фирсович 1 марта 1945 г. командиру 89‑й гв. сд:

«Природу современного боя гв. генерал–майор Серюгин понимает, но по–настоящему организовать управление и взаимодействие родов войск не может и не умеет, в силу [171] своей слабой личной военной подготовки. На поле боя в сложной обстановке теряется и поэтому правильного решения принять не может и на ход боя реагировать не умеет. Вследствие чего дивизия несет излишние, ничем не оправданные потери в людях и технике, это приводит к неточному выполнению поставленных задач.

Личные качества. Вследствие своей слабой воли допускает панибратство с подчиненными, вместо приказов занимается уговорами, что приводит к невыполнению этого же приказа (пожурит, а взыскивать не будет). К выдвижению и расстановке офицерских кадров относится неправильно. В противовес деловому подходу к офицерам придерживается принципа «свой, хороший парень». Принимал участие в четырех операциях».

В апреле 1945 г., как и большинство генералов, которым не удалось окончить академии, он был направлен на ускоренные курсы при Военной академии им. Ворошилова. После войны генерал–майор М. П. Серюгин командовал 20‑й гв. и 36‑й гв. механизированными дивизиями, а находился на должности зам. командующего 13‑й А. В 1961 г. уволен в запас в звании генерал–лейтенанта.

Павел Алексеевич Ротмистров и Михаил Ефимович Катуков принадлежали к небольшой группе военачальников Красной Армии, которые, придя в бронетанковые войска в первые годы их становления, благодаря высокой работоспособности, целеустремленности и таланту смогли в короткий срок изучить и понять суть нового дела, а затем в тяжелейших условиях войны приобрести не только навыки и опыт управления крупными танковыми соединениями и объединениями, но и стать настоящими мастерами военного дела.

Жизненный и боевой путь обоих будущих командармов очень схож. Начнем с того, что оба деда по отцовской линии — и Егор Катуков, и Матвей Ротмистров — были старыми воинами, в конце XIX века принимали участие в Русско–турецкой войне. Были ли они знакомы, неизвестно, но вместе сражались под Плевной, имели награды за мужество. Матвей, кавалер двух Георгиевских крестов и двух медалей «За храбрость», погиб в Болгарии в сражении за Плевну.

Их внуки были практически ровесниками. Павел Ротмистров родился 6 июля 1901 г. в деревне Сковорово Сележарского уезда Тверской губернии в многодетной семье. Его отец Алексей Матвеевич был три раза женат, у Павла было восемь братьев и сестер. Михаил Катуков появился на свет чуть раньше, 17 сентября 1900 г., в подмосковном селе Большие Увары ныне Озеровского района. Семья Катуковых тоже была большой — пятеро детей. В Гражданскую войну умрет мать Михаила, [172] и его отец опять женится. От этого брака у Ефима Епифановича появятся сын и дочь.