морда рычащего льва, а лицо отяжелело от возраста. Космодесантника окружала золотистая аура, и прошло некоторое время, прежде чем Лютер понял, что она и правда существует, а не является плодом его больного воображения.

Человек, назвавшийся Нахариилом, спросил, не бывали ли когда-нибудь Лютер или Орден в области под названием Завеса.

— Я вижу поднятую завесу, завесу огня, оставляющую после себя ослепительную чистоту, — ответил Лютер сразу же, как только видение пришло к нему. — Звездные системы, сотни звезд… сотни звезд умирают на ваших глазах. И снова опустилась тьма. Я вижу черного ангела, окутанного туманом… Это его голос! Его слова — туман, скрывающий его от пристального взгляда…

— Колдун? — спросил Нахариил. — Какие-то силы, контролирующие сознание?

Лютер уставился на космодесантника, вдруг осознав его присутствие.

Он сглотнул и глубоко вздохнул. Комната начала затвердевать, стены сгущались на фоне звезд, пол холодел под босыми ногами.

— Он не нуждается в колдовстве. Его слова — это весенний дождь для семян, столетиями знавших лишь засуху. То, что он говорит, не имеет значения, важно, как он это говорит. Он дает надежду отчаявшимся. Он говорит о победе, а не о жертве. Он обещает награду за службу.

— Ложь, — выплюнул Нахариил. — Выдумки, чтобы склонить на свою сторону слабых и невежественных.

— О да, — произнес Лютер с улыбкой. Он ощущал себя ясно, как будто его сознание встало на якоре в реальности, по крайней мере, на какое-то время. В животе урчало от голода, а горло пересохло. — Я уже много раз видел подобное и пытался предупредить об этом дюжину моих собеседников, но чувствую, что у этого проповедника есть дар.

— Проповедник? Значит, этот подстрекатель — из духовенства?

— В нем нет ничего святого, кроме одежды, которую он носит. Его душа облачена в ложь, но угнетенные и покинутые внемлют его речам. Они знают, что он не выполнит обещанное, но верят, слепо верят в решение проблемы, которая вне их власти. — На мгновение ему показалось, что он узнал лицо, но не мог поверить своим глазам. Вопящая толпа заполнила его уши криком и топотом, а взгляд затуманили тысячи искаженных ненавистью лиц. Он пристально посмотрел на Нахариила. — Мало кто хочет знать правду о Вселенной. Каждый из нас просто выбирает ту ложь, что утешает его больше всего. Ты считаешь меня предателем, но я никогда не предавал тебя. Ты ищешь мести за воспоминание… Нет, за что-то даже менее существенное, чем воспоминание. Ты жаждешь мести за легенды о воспоминании, когда-то принадлежавшем другим.

— Скала — все, что осталось от Калибана. Это достаточное доказательство твоего предательства, Лютер.

— Наш мир разрушили не мои орудия, Нахариил. Лев предпочел самолично разбить свою планету вдребезги, чем увидеть, как она погибнет по иной причине. Смелое решение, хоть я и навязал его. Но ты никогда не ступал на Калибан… — последние мгновения жизни Калибана снова промелькнули в голове Лютера. Мир раскалывался, буря варпа разрывала его на части, в то время как его собственные мысли горели в неестественных энергиях. При воспоминании об этом он в волнении принялся расхаживать по камере, нервно перебирая пальцами. — Это был мой дом! Тебя там не было! Даже Лев был рожден не там, хотя именно Калибан стал грудью, вскормившей его, и не получил взамен ничего, кроме откровенного грабежа. Вы обвиняете меня в этом преступлении, но не можете привести ни одной жертвы в качестве свидетеля! Только я знаю, что произошло.

Он скорчился в угрюмом молчании, опустив голову на руки.

— Оллдрик Ниспровергатель, — наконец произнес Нахариил. — Лжепроповедник. Демагог Ста Миров. Когда-то, давным-давно, ты говорил о сотне умирающих звезд.

— Неужели ты ничему не учишься? — простонал Лютер, не поднимая глаз. — Убейте Оллдрика, возьмите в плен или заставьте покаяться, расчлените его, если хотите, и бросьте останки народу — это ничего не изменит. Вам не превратить в созидательную силу слепое поклонение и ненависть к неизвестному. Необходимость выживать не оставляет места вдохновению, порождая лишь отчаяние. И даже Император не может предложить ничего взамен. Такие, как вы, космодесантники и военачальники, лишили человечество последнего шанса.

— Иные продолжают бороться за это будущее, даже если оно кажется слишком далеким, чтобы на него надеяться, — ответил Нахариил. — Только самопожертвование, непоколебимая верность долгу и решительное сопротивление врагу смогут принести хоть какую-то пользу. И мой долг — найти Падшего, сеющего раздор в Завесе, и привести в Скалу, чтобы он мог покаяться.

— И что тогда? — Лютер посмотрел на своего тюремщика сквозь растопыренные пальцы. — Устранение лжи не откроет истины. Когда не станет Оллдрика, к кому обратятся люди?

Нахариил ничего не ответил. Лютер упал на колени и провел рукой по слипшимся от пота волосам. Сидя на корточках, он затравленно смотрел на Нахариила.

Во все времена были те, кто прислушивался к нашим просьбам и признаниям. Задолго до рождения Империума создания, намного более древние, чем сам Император, предлагали смертным средства для исполнения их желаний. Я читал об этих потусторонних силах в книгах из библиотеки Люпуса. А из книг, подаренных Эребом, я почерпнул больше об их природе и о природе варпа.

Самым очевидным уроком стало осознание, что очевидных уроков не существует. Любая сила, любое знание, достойное приобретения, достигается равноценными усилиями и достаточной волей. Те, кто расшифровал тексты запретных книг, что я читал, могли делать это лишь благодаря жертве людей, трудившихся над этим раньше, в то время как я стоял у них на плечах, чтобы вглядеться в новые горизонты. И среди всех историй о богах и нефилла, душах и колдовстве была скрыта гораздо более неуловимая, а вместе с тем и более ценная истина.

Как это ни парадоксально, я узнал, что истины попросту не существует.

Звездам нет дела до истины. Правдивы эти слова или нет, они ни на йоту не сдвинут орбиты планет. Великие лидеры твердят о поиске «подлинного потенциала людей», священники болтают об истине свыше, а философы зачастую ищут ее внутри себя. Но никто из них не найдет того, что ищет, потому что его не существует: ни здесь, ни там, ни даже за пределами варпа.

Ключ к установлению баланса в этой дихотомии покоится в наших мыслях. Варп. Отражение нас самих, которое мы предпочитаем не видеть. Море Душ, Огонь Творения, Конечная Бездна… Он