не пахло. Ни ядом, ни металлом, просто деревом. Поэтому Мия махнула рукой и открыла крышку. Кстати – демонстративно не запертую. Даже слегка приоткрытую.

Хм…

В шкатулке лежало несколько небольших мешочков. А поверх них – письмо.

Вот его-то Мия осторожно и развернула.

Нюх предупредил бы ее об опасности, но опять же… обычный пергамент. Обычные чернила… ничего нового, на самом деле.

Кроме самого содержимого.

«Ну здравствуй, Змейка.

Если ты читаешь это письмо, меня все-таки убили. И я пошел к твоему дядюшке. Эх, и погуляем же мы теперь по адским кабакам! Чертовок поваляем! Главное, чтобы в рай не выперли, говорят, там даже подраться не с кем. Но нагрешил я достаточно. Авось не выгонят черти».

Если бы Мия и сомневалась в авторе письма, то теперь…

Комар.

Именно он любил шутить на эту тему. Нечасто, и только с Джакомо. А девушка слышала пару раз. И Комар знал, что она слышала.

Можно подделать почерк. Можно подделать печать и подпись. Можно подслушать разговор. Но все это, сразу взятое, сделать намного сложнее. Это уж точно.

Так что ты хотел сказать, учитель?

И Мия вновь впилась глазами в ровные четкие строчки.

«Не буду врать, твое бегство спасло тебе жизнь. Убил бы за Джакомо. Но как уж получилось. Жаль, что он повелся на предложение этого подонка. Я ему говорил, что ты можешь быть опасна, но друг не внял моим словам.

Теперь это дело мертвых.

Надеюсь, ты когда-нибудь вспомнишь меня добрым словом, детка. Все же мы тебя любили. Ты стала дочкой и для меня, и для Джакомо. Своих-то ни у кого из нас не было. Будь счастлива…

Теперь к делу.

Недавно ко мне обратился дан Пинна. Он просил проследить за эданной Франческой Вилецци. Полагаю, для королевы.

После смерти старика он служит девчонке СибЛевран, и это хороший выбор. Она хотя бы не дура.

Я согласился.

Не стану рассказывать, кто и как следил за королевской шлюхой, но результаты получились потрясающие.

Эданна регулярно посещала некую ведьму по имени Виолетта Дзанелла. А также принимала участие в черных мессах. Если тебе будет интересно, кто, что и как – под днищем шкатулки лежат свидетельские показания. Они по всей форме заверены, подписаны… люди, которые их дали, готовы выступить даже перед королевским судом. Хотя чем он закончится – ясно заранее».

Мия даже фыркнула.

Действительно, чем может закончиться суд над эданной Вилецци? Особенно королевский?

Смертью всех, кто обвиняет сию нежную невинную розочку. Причем быстрой и жестокой. Может, еще и родных вырежут, так, для гарантии…

Что там дальше написал Комар? А то про эданну Мия и сама подозревала, просто проверить пока не могла – беременность. Интересно, хоть у кого-то и когда-то это случается вовремя? Или у всех, как у нее, – не ко времени, но рожать надо?

«С Франческой все было ясно. С ведьмой и ее подручными – тоже. Меня заинтересовал Жрец.

Он появлялся на мессе один раз, но лично в жертвоприношении не участвовал. Старалась исключительно эданна.

Я попробовал проследить за ним. Не получилось.

Подозреваю, что он увидел меня… или хотя бы понял, что за ним следят. И все же кое-что мне узнать удалось.

До определенного места он ехал явно на чужой лошади. А вот потом, у трактира «Пыль и солнце», пересел на другого коня. Этого оставил у коновязи. То есть коня он брал именно в трактире. Если не дурак, туда он не вернется… но одна зацепка у меня появилась. Видишь ли, его ждал слуга с арайским жеребцом.

Слуга трактирный, я эту породу ни с кем не перепутаю, то есть приехал дан, попросил подержать своего коня, взял трактирного и уехал. Он мог быть в маске, мог быть в капюшоне, менять голос… это вообще могла быть баба. Не знаю.

Важно, что приехал Жрец в одиночку, сопровождающих у него не было. То есть там, куда он возвращается, никто ему не помогает. А вот деньги у него водятся. Арайцы…

Сколько это стоит, не мне тебе рассказывать.

Именно жеребец.

Арайский. Изабелловой масти. Ты представляешь, какая это редкость? Вряд ли таких жеребцов в столице десятки. Найти его можно, и узнать можно…

Я поговорю с ведьмой и отдам приказания своим людям.

Но…

Сердце чует беду.

Когда-то Джакомо смеялся над моими предчувствиями. А я ему говорил еще тогда не связываться с Бьяджи. И сам старался. Не стал бы я тем, кем стал, если бы не прислушивался к предчувствиям, но вот расслабились, старые идиоты. Надеюсь, ты дурой не окажешься.

Если со мной что-то случится, будь осторожнее. И выкопай эту сволочь хоть из-под земли!

Но береги себя.

Ты – наше лучшее творение. Не хотелось бы, чтобы мир лишился тебя так рано.

Удачи тебе, Змейка.

P. S. Не побрезгуй как-нибудь поднять бокал за старого грешника и поставить свечку. Все же мы тебя любили. И прости, что так получилось. В ларце ты найдешь немного драгоценных камней, в которые я переводил свой капитал. Детей у меня все равно нет, так что наследуй. И будь счастлива, малышка.

Твой дядюшка Комар».

Печать. Подпись.

Мия сидела над ларцом с драгоценными камнями и еще более драгоценными документами и ревела в голос.

Как так получается?

Рикардо поступил с ней как подлец. А Комар – как дворянин. Хотя первый – дан и потомок Высокого Рода, а второй – один из хозяев Грязного квартала… Был! Но как так получается, что иногда подонки ведут себя благороднее дворян?

Как?!

Нет ответа…

* * *

Прошло немало времени, прежде чем Мия нарыдалась, проверила сейф, пробежала глазами документы, которые вытащила из тайника (и снова вернула их в тайник, пока не время такое обнародовать), взяла деньги на жизнь и попросила у клерка бумагу, перо и чернила.

А что?

Комар это своим примером показал.

Жизнь – штука сложная, надо оставить завещание. И да! Есть в банке такая услуга. Можно сделать его хозяина своим душеприказчиком, хотя заплатить и придется. Но лучше так…

Тем более что Мия поищет изабеллового жеребца.

Наверняка такие водятся в столице. И она найдет и коня, и хозяина, и… дату Комар написал…

Отлично!

Никуда ты, гад, не денешься! Я с тебя за Комара три шкуры сдеру – и четвертую добавлю.

Адриенна

Может, не будь Адриенна беременна…

Или не будь оно так