А потом его веки приоткрылись, обнажив голубые глаза, полные боли и сомнения:

– Я не понимаю, что ты от меня хочешь.

– Абсолютно ничего, – сказала Морган, – потому что сейчас моя очередь.

– Ты не должна этого делать, – помотал головою Ланс.

– Поскольку ты недопонимаешь механику взаимоотношений, я хочу тебе ее объяснить. Прямо. Без всяких обиняков. – Морган перехватила и выдержала его взгляд. – Успешные взаимоотношения взрослых людей предполагают поддержку и соучастие с обеих сторон. Это не улица с односторонним движением, когда один человек только дает, а другой только получает.

Ланс моргнул и опустил глаза.

Морган взяла его лицо в свои руки и подняла его подбородок. Но Ланс все еще отказывался смотреть на нее.

– Я люблю тебя…

Глаза Морган наполнились слезами. Она мечтала произнести эти слова в романтической обстановке. Но Лансу нужно было их услышать именно сейчас.

Он снова взглянул ей в глаза.

Морган провела большими пальцами по его квадратной челюсти, обхватила ее руками, ощутив ладонями грубую щетину. Его сила изумила ее. Как ему удавалось справляться все эти годы, тесно общаясь лишь с одним человеком? Шарп был единственным, кому Ланс поверял свою боль. Возможно, потому что Шарп стал частью его жизни еще тогда, когда Ланс был слишком маленьким, чтобы оттолкнуть его от себя. А зная Шарпа, Морган не сомневалась: он был способен пробиться сквозь любые стены, которыми мог себя огораживать Ланс.

Похоже, он так до конца и не осознал смысла ее слов. И Морган повторила их снова, вложив в свой голос всю теплоту сердца. Она ведь именно это подразумевала, когда сказала, что не отпустит его.

– Я люблю тебя. И без всякого тщеславия или самомнения… я уверена, что и ты питаешь ко мне то же чувство. Еще несколько месяцев назад я не думала, что когда-нибудь снова познаю счастье. Я не думала, что возможно обрести любовь второй раз. Но я ее обрела. С тобой…

Глаза Ланса затуманились. Его руки крепче сжали ее талию. Но Морган еще не закончила. Этот невероятный мужчина принял весь хаос ее семейства. Он изгнал тьму из ее души и показал ей свет совершенно нового дня.

– Дослушайте меня до конца, мистер. Я ни за что на свете тебя не отпущу. Ты останешься со мною навсегда! И с какими бы проблемами нам ни пришлось столкнуться, мы будем решать их вместе. Я ясно выразилась?

Ланс сглотнул, мышцы его шеи напряглись. Он прокашлялся:

– Я не знаю, что сказать.

– А тебе и не нужно ничего говорить. – Морган прижала свои губы к его губам, вложила в поцелуй всю свою душу. Несмотря на позу, в которой она сидела, Морган не хотелось, чтобы этот поцелуй был сексуальным. Она просто желала завладеть вниманием Ланса, установить с ним контакт, растопить своим внутренним теплом тот горький холод, что леденил его душу. Морган подняла свою голову, ее руки угнездились у Ланса на плечах.

Удалось ли ей до него достучаться?

Дыхание в груди Ланса затрепетало. Каждое слово, каждый поцелуй, каждая ласка Морган неуклонно и уверенно взламывали все его внутренние барьеры. На протяжении десятков лет он так старательно выстраивал их вокруг своего сердца. И вот теперь они разрушались, распадались на тысячи мелких кусочков, как рассыпается глыба льда, сброшенная с крыши десятиэтажного дома.

Морган прильнула губами к его рту, скользнула ими по его щекам, снова нашла его губы.

И когда его оборонительные барьеры окончательно разрушились, сдержать поток эмоций, таившихся за ними, уже не могло ничто.

Поглядев в решительные глаза Морган, Ланс почувствовал себя сраженным. Неподдельным совершенством этой женщины. Ее умом, силой духа и благородством.

Тем, как истово она его любила и как упорно отказывалась принимать его дурацкие извинения и оправдания.

А тот факт, что она выбрала его, сразил бывшего полицейского наповал.

Он убрал прядку волос Морган за ухо:

– Что я сделал, чтобы заслужить твою любовь?

Уголок ее рта вздернула легкая улыбка:

– Был самим собой.

Ланс поцеловал Морган. Она снова прильнула к его груди – мягкость и нежность припали к его крепкому, мускулистому, сильному телу. Но Ланс не воспринимал ни ее ласковое тело, ни ее доброе сердце за слабость. Морган была самой сильной женщиной – а, может, и самым сильным человеком – из всех, кого он когда-либо встречал на своем жизненном пути.

Впрочем, решительность в голубых глазах Морган не скрыла от Ланса следы ее усталости.

Он поднял Морган на руки и перенес в свою спальню. А там, аккуратно положив ее на кровать, пристроился рядом:

– Ты уверена, что хочешь разделить со мной хаос моей жизни?

– По-моему, я высказалась предельно ясно.

– Кристально ясно. Я просто хотел еще раз убедиться. – Невзирая на ужас последних нескольких дней, рот Ланса растянула улыбка. Его рука скользнула по женственному изгибу ее бедра.

Он давно ждал подходящего момента, чтобы признаться Морган в любви. Своей нарочитой отчужденностью, своими оправданиями он вовсе не желал отдалить или отпугнуть ее от себя. Теперь Ланс понял: выжидая, он просто защищал свое сердце – в страхе, что Морган не ответит ему взаимностью. В глубине души он ждал, когда она признается ему в своих чувствах первой. Ланс очень боялся ее потерять – больше, чем шальных или прицельных пуль в грудь.

Но дело было не только в подспудном страхе. Морган действительно заслуживала лучшего.

Парень поднес ее руку к губам:

– Я люблю тебя. Всем сердцем и душой. И телом, и духом, и всем, чем еще только можно любить.

Морган сплела свои пальцы с пальцами его руки:

– Тогда мы справимся с этим вместе.

– Как же я мог думать, будто все снесу и вытерплю один…

Каким же идиотом он был!

Морган передала ему часть своей силы. И Ланс почувствовал себя изголодавшимся человеком, который волею случая забрел в буфет.

– Хочешь поговорить об этом? – провела кончиками пальцев по его виску Морган.

– Не сейчас. – Ланс перекатился на спину.

Морган снова прильнула к его груди, пытаясь сохранить тесную связь, которой сейчас он инстинктивно остерегался.

Пора его отвадить от этой дурной привычки.

– Тогда я тебе кое-что расскажу, – сказала Морган. – Когда я вернулась сегодня вечером домой, меня поджидала интересная посылочка.

История, которую поведала Морган Лансу, сняла с него все онемение. В его груди разбушевался яростный огонь.

– Хотел бы я разыскать этого Тайлера Грина и избить его до бесчувствия, – проскрежетали зубы Ланса. Он подпихнул себе под плечи подушку и заглянул в глаза Морган.