остановиться. Найти жилье мне помог Павел Васильевич.

Андрей вбил адрес в навигатор, и пока мы ехали, рассказал обо всем. Я так ярко представляла картинки, что чуть ли не сама чувствовала его беспомощное в какой-то степени состояние.

Андрей занес мою сумку в квартиру и остановился на пороге.

— Пригласишь?

— А если нет?

— Останусь в машине.

— Ты вообще нормальный? Ты температуру на улице видел?

— Нет.

Андрей выглядел таким уставшим, что выгнать его на улицу, в буквальном смысле, я не смогла. Мы оба не сомкнули глаз, и препираться с ним сейчас, у меня просто не осталось сил.

— Диван разберешь себе сам, — ответила и ушла в комнату.

На двухкомнатной квартире тоже настоял Павел Васильевич, аргументируя тем, что они с мамой или дед обязательно приедут. Я упала на кровать, вытянув ноги и спину. Решила, что пять минут полежу и встану, чтобы умыться с дороги.

Уже сквозь сон почувствовала, как Андрей лег рядом, обнял рукой, прижав к себе, и уткнулся в мои волосы. А через минуту я услышала его ровное, глубокое дыхание, согревающее мой затылок. И сама тоже провалилась в сон.

Мы проспали до самого вечера, и если бы не настойчивый звонок в дверь, то я не вставала бы еще точно. Прошла в коридор, открыла дверь и только потом сообразила, что я не дома.

На меня смотрел мужчина в форме.

— Вечер добрый. Высоцкая Ева Вячеславовна? — Мужчина переводил взгляд то на меня, то на экран своего телефона, словно сравнивал.

— Да…

— Какие-то проблемы? — За моей спиной материализовался Андрей и уверенной рукой задвинул меня назад, загораживая собой. — Можно документы?

Мужчина показал Андрею свое удостоверение.

— А вы, я так полагаю, Андрей Николаевич Макарский? — спросил он, убирая «корочки» в нагрудный карман.

— Допустим. Чем обязаны?

— Ксения Николаевна Макарская и… — Мужчина заглянул в папку, которую вытащил из-под мышки. — И Максим Павлович Тимохин не смогли с вами связаться — это раз. И второе: вы забыли выключить габариты на автомобиле.

— Черт, — застонал Андрей и недовольно скривился. — Хана аккумулятору. Спасибо, что сказал, капитан. Я про них забыл совсем. Двое суток за рулем. Вырубался на ходу.

— Очень опасно управлять транспортом в таком состоянии, Андрей Николаевич. — Нравоучительно произнес капитан.

— Не специально. Так уж получилось. Исправлюсь. Это все?

— Да. Раз вы нашлись, то в розыск объявлять не будем, — заявил капитан с добродушной улыбкой, отмечая что-то у себя в папке. — Распишитесь вот здесь… Ну, а аккумулятор, возможно, еще можно реанимировать.

Андрей внимательно изучил бумагу и только потом поставил свою подпись, закрыл дверь за неожиданным визитером и повернулся ко мне. Взъерошенный, помятый, но сам при этом сверлил меня пристальным взглядом, будто собирался за что-то отругать.

— Ты правда не спал двое суток? — Решила, что нападение лучше, чем защита, но сбить Макарского с толку у меня не получилось.

— Ева, ты почему открываешь двери кому попало и не спрашиваешь документы?

— Я первая задала вопрос. — Не захотела уступать. А-то выспался и уже командует. — Там Ксю волнуется. — Решила: если добивать, так добивать.

Но вместо того, чтобы звонить сестре, Андрей сгреб меня в охапку.

— Подождет. Иди сюда.

— Пусти… Задушишь ведь… — прохрипела.

— Не задушу…

— Андрей, пожалуйста, пусти.

— Даже не надейся. — Прозвучал ответ, заставляя мое сердце биться чаще.

Андрей

За время своего вынужденного «заключения» я четко понял одно: не все в этом мире можно решить с помощью денег. По крайней мере, дружба, чувства — настоящие чувства и настоящая дружба, а не мишура — не покупается ни за какие деньги. Они не измеряются размером счета в банке, или цифрами на твоей карте. И я был готов отказаться от всего, лишь бы Ева была рядом.

Меня ничего не волновало: ни общественное мнение, ни возможные проблемы, которыми пытался запугать меня Баринов, ни последствия скандала, устроенного его дочерью. Все, что меня действительно по-настоящему волновало, даже не то, что в глазах Евы я выглядел последней сволочью, а то, что за это время мог найтись какой-нибудь ушлый «таксист», который навсегда заберет у меня мою Рапунцель. Вот этого я боялся больше всего. Что потеряю Еву навсегда. Незнание, ни где она, ни что чувствует, а главное: с кем проводит время, разрывало мое сердце на части. Зверь внутри меня медленно умирал без нее от тоски.

— Андрей, пожалуйста, пусти, — пропищала Ева.

— Даже не надейся, — выдохнул в ее волосы, по-настоящему кайфуя от того, что просто могу держать ее в своих объятиях. Я готов согласиться на все ее условия, лишь бы только наши сердца стучали рядом. Как сейчас…

— Это угроза? — В любимом голосе прозвучали насмешливые нотки, давая надежду, что все не так безнадежно, и мой зверь не умрет от тоски и одиночества.

— Нет. Предупреждение…

Ева, прищурившись, посмотрела на меня. Она сводила с ума одним своим взглядом и даже не замечала этого.

— Ты считаешь, что имеешь на это право? — воскликнула, не понимая, что играет с огнем, и находится на волосок, чтобы не пострадать от моего безумного желания.

— Нет, Ева, я так не считаю. Просто больше я ни за что тебя не оставлю, — произнес, глядя в ее глаза. — Если бы ты знала, как я жалел, что так поступил.

— Тебе было нужно просто сказать…

— Нужно… Я был уверен, что сделаю это, как только узнаю, в чем дело. А потом не смог… Больше всего я боялся, что потерял тебя.

— Андрей… — Выдохнула мое имя.

Поймал ее дыхание, накрывая ее губы своими.

Как же я скучал по ней. Просто до безумия.

— Андрей, подожди… — Ева разорвала поцелуй. — Нужно позвонить Максу и Ксю…

При упоминании имени сестры невольно скривился, и это не ускользнуло от внимания Евы.

— Что-то не так?

— Мы с Ксю очень сильно поссорились, — пришлось признаться.

— Вот как? И по какой же причине?

— Ксю поверила Баринову, а не мне. Обвинила меня во всех смертных грехах и заявила, что больше не желает ничего знать обо мне.

— Я тоже поверила. Все поверили, Андрей.

— Мне нет никакого дела до всех, Ева. Вот совсем. Ксю единственная, кого я просил сообщить тебе, но она отказалась, заявив, что ты должна знать «настоящую» правду, а не тупые отмазки.

— Но сейчас же она знает правду?

— Без понятия. И, если честно, мне фиолетово.

— Андрей, но она твоя сестра. — Встала на защиту подруги Ева.

— И что? Она поверила Стелле, а не своему брату, хотя прекрасно знала, что Баринова и не на такое способна. Пожалуйста, давай закроем эту тему.

— Однако она пошла в полицию, когда не смогла до тебя дозвониться. — Никак не