напоминает?* * *

Все присутствовавшие с удивлением всматривались в получившийся рисунок. Поражённая простотой и очевидностью схемы Марго переводила взгляд с одной точки получившейся пентаграммы на другую, следовала по линиям.

Родство, брак.

Вся родословная бога хаоса и разрушения в одном символе, древнейшем в истории человечества, которому приписывали сотни значений, забывая о его истинном смысле.

Марго вспомнила о гигантской пентаграмме, которую сеттиты начертили кровью невинных жертв в Москве. Тогда на Останкинской телебашне они с Ратцингером решили, что сеттиты хотят открыть врата в подземный мир и обратиться к хозяину. Но нет, они лишь хотели лишний раз напомнить простым смертным о разрушительной мощи своего повелителя.

Всё повторяется…

– Могущество и равноправие стихий, сплетённых воедино в одном боге, – произнёс потрясённый Ратцингер, разглядывая символ в блокноте. – Пентаграмма, которую египтяне использовали для обозначения пяти элементов мироздания. Которую потом позаимствовали пифагорейцы. А средневековые алхимики обозначили ею пять органов чувств.

Пять божеств, предков Сета. Каждый властвовал над одной конкретной стихией. Солнце, ветер, влага, земля и небо. Их общее наследие воплотилось в их потомке, получившем безграничную власть над всеми стихиями мироздания. «Могучем и гневном боге-громовержце, баламутящем само море», как цитировал древние тексты Ратцингер.

И он использовал эту мощь ради разрушения, насылал стихийные бедствия на ни в чём не повинных людей. Сеял хаос, как теперь, спустя века, это делают его сыновья.

– Ну, раз мы тут в чём-то определились, тогда покажите-ка надпись из храма, – попросил Ряховский. – Проверим вашу теорию в деле.

Сунув руку в промокший насквозь рюкзак, Марго выудила оттуда фотоаппарат, включила и нашла нужное изображение.

На снимке отчётливо был виден фрагмент иероглифической надписи на стене. К сожалению, в связи с подводным расположением храма некоторые знаки были повреждены стекавшими по стенам ручейками.

– Видите эти следы по периметру текста? – Ратцингер пальцем обвёл нужный контур.

– Похоже на следы зубила, – сощурившись, проговорил Ковальский.

– Мне тоже так кажется. Наверно, прежнее послание было повреждено водой, и его переделали. Полностью стесали все иероглифы и нанесли по новой.

Марго успела сделать несколько снимков сообщения из тайника. Выбрав самый чёткий и при этом без попавших в кадр пузырей, девушка вчиталась в символы. Ратцингер стоял за её спиной и хранил молчание. После перевода очередное послание сеттитов выглядело следующим образом.

* * *За долгие [слово неразборчиво] мечтал отец уснуть,Его идею месть [слово неразборчиво] сломала.Могущество стихии родным [слово неразборчиво] не вернуть,Лишь дар ты отыщи, что жен [неразборчиво] украла,Яшма [слово неразборчиво] укажет к мужу путь.* * *

– Текст неполный, но бо́льшую часть разобрать удалось, – только и добавил Ратцингер. – Есть над чем работать.

– Полагаю, в предпоследней строчке имеется в виду слово «жена», – сказала Алиса, успевшая записать за Марго расшифрованный текст. – «Лишь дар ты отыщи, что жена украла».

– О какой жене идёт речь? – недоумённо пробормотала Маргарита. – О матери Сета?

– Вполне вероятно, – сказал Ратцингер, хмуро разглядывая пятистишие. – В первой строке наверняка говорится о его деде, боге Шу…

– Который разделил любовников, – вспомнил Ковальский. – Собственных детей: Геба и Нут. Землю и небо.

– Но покоя ему не будет из-за их ссоры, поскольку он должен стоять между любовниками и не давать им слиться воедино. Об этом речь во второй строке.

– А эта намекает на Сета? – вставила Алиса, указывая пальцем на третью строку послания. – Всё точь-в-точь как на нарисованной нами пентаграмме! Всё истолковано верно! От пяти своих «родных» Сет унаследовал «могущество стихий», которое им «не вернуть». Значит, следующий храм на нашем пути посвящён Гебу, богу земли!

– Все эти строчки не представляют для нас никакого интереса, – отмахнулся Ряховский. – Из этой белиберды можно понять, куда нам двигаться дальше? Где именно находится этот самый храм Геба?

– Ответ сокрыт в последних двух строках… – сказал Ратцингер. – Яшма…

– А что за дар украла жена? И у кого? У Геба? – Ряховский с надеждой и раздражением посмотрел на Ратцингера.

– Точно сказать не могу, – ответил он. – Но вот яшма… Наводит на размышления.

– Яшма укажет к мужу путь… – медленно прочитала строчку Марго. – Значит, речь точно идёт о Гебе. Нут что-то украла у него…

– О чём вам говорит упоминание яшмы? – спросила у немца Алиса с энтузиазмом. – Оно может указать на место?

– Залежи египетской яшмы можно найти в Нубийской пустыне. Это к юго-западу отсюда. Её на протяжении многих веков вывозили из каменоломен и отправляли во все уголки мира. Для ювелирных украшений, отделки внутреннего убранства дворцов и музеев, храмов и павильонов.

– Мы не сможем обойти всю Нубийскую пустыню в поисках одного единственного всеми забытого храма, – возмутился Ковальский. – На её территории есть что-то, представляющее для нас интерес?

С минуту Ратцингер молчал.

– Нет, ничего особенного. Разве что небольшие Нубийские пирамиды…

– Нубийские? – переспросила Марго. – Не слышала о таких…

– Они практически не представляют интереса для туристов. Не идут ни в какое сравнение со своими египетскими собратьями.

– Погодите, вы же говорили, что современный Судан был территорией древнеегипетского царства.

– Не забывайте, фройляйн, что оно существовало на протяжении трёх тысяч лет. За столько веков оно не раз меняло свои границы, а в итоге вошло в состав Римской империи. Нубийские пирамиды в Судане построили уже не египтяне, а представители отколовшегося от них Кушитского царства. Оно образовалось как самостоятельное примерно в восьмом веке до нашей эры, но всегда находилось под сильным влиянием Египта, что проявилось в их культуре, архитектуре и живописи. Поэтому их пирамиды вряд ли представляют для нас интерес. К тому же они совершенно крохотные – не более тридцати метров в высоту.

– Неужто среди них нет ни одной примечательной? – не отчаивалась Марго и, словно озарённая, добавила: – Вот почему переделали послание в храме Тефнут…

– Не понял вас…

Снова ткнув в кнопку погасшего фотоаппарата, Марго заставила экран ожить и указала на следы инструментов.

– Вы сказали, что строители переделали послание, вроде как с целью обновить текст. Но что если изначально следующий храм располагался в совершенно другом месте? Видимо, по каким-то причинам сеттиты больше не могли его использовать в своих целях, и им пришлось создать новый. И это могло произойти после появления этого вашего Кушитского царства. Сеттиты могли использовать одну из их пирамид для размещения нового храма земли, на который оставили намёк, упомянув залежи яшмы в указании из храма влаги. И им пришлось по новой выбить послание в тайнике.

Ратцингер помолчал, обдумывая её слова.

– Довольно натянуто, но теоретически такое возможно. Лишнее доказательство того, что сеттиты никуда не исчезали, а продолжали все эти века из подполья наблюдать за ходом истории и корректировать его для своей выгоды.

– И как много этих нубийских пирамид? – спросил Ряховский.

– Порядка трёх сотен.

– Зараза…

Лицо старого федерала переменилось. Теперь оно выражало смесь недоумения и разочарования. Три сотни пирамид, под любой из которых мог скрываться древний затерянный храм.

– Наверняка одна из них должна быть чем-то примечательна, – взмолилась Алиса. – Ну, не может же местонахождение храма