тест – отложила на утро. А сейчас боюсь, что у меня мог быть обыкновенный мышечный спазм.

Решительно откидываю одеяло и опускаю ноги на пол. Вальтер тут же кладёт голову мне на колени.

– Привет, красавчик! – Улыбаюсь ему и, не в силах сдержать эмоции, обхватываю довольную морду руками, и целую в нос. – С добрым утром! Ну что? Пойдём испытаем на себе достижения современной медицины?

Бодро встаю и шлёпаю босыми ногами в ванную. Давно не ощущала в себе такой лёгкости. Вспоминаю, что упаковки с тестами так и остались лежать в кухне на подоконнике между мамиными фиалками. Делаю себе пометку: не забыть полить несчастные растения. Цветовод из меня так себе. Неответственный.

– Тебе придётся немного подождать, – говорю Вальтеру, и тот послушно устраивается возле двери.

Зачем-то внимательно читаю инструкцию по использованию. Ничего нового я всё равно не узнаю. Наверное, бессознательно оттягиваю момент – вдруг ничего нет, и я зря радовалась. Но я всем своим существом не хочу возвращаться в то состояние, в котором пребывала в последнее время. Я тоже имею право на своё, пусть и маленькое, счастье.

Трясущимися пальцами держу тоненькую полоску. А когда на ней появляется вторая красная линия, раздаётся требовательный звонок в дверь, и следом, словно я не услышала, ещё и стучат. От неожиданности у меня всё падает в раковину.

Наспех мою руки и выхожу в коридор. Вальтер сидит вытянувшись и ждёт, когда я открою нетерпеливому посетителю.

– И кому там не спится в субботу? – ворчу себе под нос.

Скорее всего у тёти Зои что-нибудь стряслось. Мой защитник чуть наклоняет голову. Не проявляет агрессии. Это немного успокаивает, но я всё равно смотрю в глазок.

Дэвис?

Я настолько опешиваю от такого неожиданного визитёра, что совершенно забыв про ночную пижаму, открываю дверь и ловлю широкую открытую улыбку детектива.

Только вот улыбаться в ответ мне совсем не хочется.

– Доброе утро, Надя. – Вежливо звучит приветствие, которое я игнорирую.

Было доброе, а сейчас я уже не уверена. Ведь своим появлением Йен напоминает мне о безнаказанности Марины. И даже после того, что эта гадина натворила, она не только радуется жизни, но и снова окажется рядом с Алексеем. Я почему-то была уверена, что Дэвис этого не допустит. Но, видимо, ошиблась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Извинившись, прошу подождать, пока я переоденусь, и, наплевав на все правила приличия, закрываю перед его носом дверь. Возвращаюсь, в надежде никого не увидеть, но Дэвис никуда не делся.

– Чем обязана? – Смотрю в прозрачные глаза мужчины.

Едва заметный наклон головы, взлёт бровей, выражение глаз показывают, что он ожидал немного другой приём, но детектив всё равно продолжает располагающе, по-отечески улыбаться.

– Нам нужно поговорить, Надя.

– О чём?

Алексей на лечении. Его беременная жена скоро к нему присоединится. О чём ещё разговаривать?

– О ком, – мягко поправляет меня детектив. – О вас. Лестничная площадка не лучшее место для такого разговора. Пригласите?

Не горю желанием ни о чём с ним беседовать. Вот совсем. Но нехотя разрешаю Дэвису войти. Несмотря на то, что я не предлагала пройти, Дэвис уверенно снимает обувь и пальто. Проводит рукой по правому виску, будто приглаживает волосы, которых и в помине нет и, опустив взгляд на мои босые ноги, добавляет:

– Вы не простудитесь?

– Господин Дэвис! – восклицаю я. Кто он сейчас, Йен или Ян, я не знаю.

– Йен, – напоминает, мягко улыбаясь.

– Может, вы объясните цель своего визита?

– Непременно. Давайте, всё-таки присядем. – И этот самоуверенный наглец вежливым жестом предлагает мне пройти в комнату.

– У меня не прибрано, – отвечаю неприветливо, но это нисколько не смущает детектива.

– Меня устроит кухня. А за чашечку кофе я буду безмерно вам благодарен, потому что совершенно не успел позавтракать.

– Что же вам помешало? – бросаю едко.

– Вы.

– Простите? – Опешиваю от такой наглости. – Каким же образом?

– Алексей не получил от вас ни одного сообщения.

– Я вчера разговаривала с Сержем, – бросаю коротко.

– Значит, они не виделись. И вот я здесь, чтобы лично убедиться, что с вами всё в порядке.

– Убедились? Это всё?

– Нет. Вчера ваша подруга купила в аптеке четыре теста для определения беременности, – продолжает Дэвис.

– Вы следите за личной жизнью моей подруги? – не могу сдержать сарказм.

– Не совсем. Но ваша безопасность входит в мою компетенцию.

– Вы считаете, что можно убить бумажной полоской человека.

– О, да! Бумаги, точнее информация, которую они содержат, становятся очень часто причиной несчастных случаев.

Мне это порядком начинает надоедать. Скрестив руки на груди, я демонстративно буравлю взглядом детектива.

– Йен, вы обещали назвать причину вашего столь раннего визита.

Дэвис немного грустно вздыхает, видимо распрощавшись с надеждой получить желанную чашечку кофе, ведёт бровями и выдаёт:

– Я вам её назвал.

– Да? И какая? Отсутствие сообщений или тесты моей подруги?

– Обе. Судя по всему, на вашем телефоне закончился заряд батареи, и он отключился. Но вы это не проверили, потому что вам было не до телефона.

– Допустим.

– Здесь, – Дэвис кивает на подоконник, – осталось три упаковки. Значит, одну вы использовали, и именно результат заставил вас забыть о других вещах.

– Почему вы решили, что тест использовала я, а не Юля.

– Наверное, если бы тест был нужен вашей подруге, она бы не оставляла остальные здесь.

– В любом случае вас это не касается.

– Надя, я ещё раз повторяю: ваша безопасность входит в мои обязанности, а вы нисколько не хотите облегчить мне жизнь.

Взгляд Дэвиса становится таким несчастным. Я поражаюсь его мимике. Это настоящий талант, который доступен не каждому актёру.

– Опять разводите меня на кофе?

– Умоляю! Спасите!

Приходится пожалеть несчастного детектива – именно таким он сейчас и выглядит, и включить кофеварку.

Пока Дэвис ждёт свой кофе, решаю полить мамины фиалки, иначе я про них опять забуду. Но Дэвис осторожно забирает у меня из рук маленькую леечку.

– Надя, что же вы так жестоко с ними, – упрекает он меня.

– Я хотела полить…

– Фиалки – очень нежные растения, они не любят когда их поливают сверху. Неужели вам это не сказали?

Вот сейчас я об этом вспомнила, но никогда не придавала большого значения.

– Поливать их, как и многие другие цветы, лучше