– Да, – признался он, – не только поэтому. Я хочу пригласитьвас на ужин.

Она сделала какое-то движение, словно собираясь ему резкоответить и отказать.

– Я знаю, знаю, – терпеливо заметил Дронго, – вы неизменяете мужу и у вас свой взгляд на подобные вещи. Я зову вас не изменять.Мне просто хочется посидеть с вами и поговорить.

– О чём мы будем говорить?

– Я думаю, мы найдем подходящие темы.

– Когда?

– Завтра вечером.

– Я подумаю, – ответила Дербенева, – и учтите, мне будетнелегко решиться на подобный шаг. И я обо всем расскажу мужу.

– В этом я не сомневаюсь. – Дронго улыбнулся на прощание ивышел из кабинета.

Он шел по коридору, когда увидел направлявшегося кпрезиденту компании Евгения Петунина. Он был в светлом костюме. Петунин наделголубую рубашку и модный широкий галстук в темно-синюю полоску. Увидев Дронго,он остановился и мрачно кивнул ему в знак приветствия.

– Я с-слышал, что вы его застрелили? – спросил Петунин.

– Да, – ответил Дронго, – он схватил ребенка, и у меня неоставалось другого выхода.

Петунин протянул ему руку.

– С-спасибо, – с чувством сказал он, – за наших ребят. ЗаБайрама, Бориса, Кима. За всех…

«Если он лицедей, то играет прекрасно», – подумал Дронго.

– Вы никому не рассказывали о том, куда вчера должен былотправиться Геннадий Данилович? – спросил он.

– К Алле? – вспомнил Петунин. – Н-нет, я не рассказывал. Ноя п-позвонил Саше и сказал, ч-чтобы Гена был осторожнее.

– Вы позвонили Казберуку и сообщили, что знаете о возможномвизите вашего друга к любовнице? – уточнил Дронго.

– Ну д-да. Я сказал, что л-лучше не ехать…

– А он вам ничего не сказал в ответ?

– Сказал. Он с-спросил, когда п-поедет Гена. Я сказал, вд-два, а он удивился.

«Он сообщил Казберуку, что Геннадий Данилович поедет к своейподруге в два часа дня, – понял Дронго. Он задумался. – А ведь ему сказали, чтоЛедков будет там в четыре. Почему он сразу не поехал к Алле, чтобы обеспечитьбезопасность своего патрона? И почему не сообщил об этом Петунину, зная, чтотот самый близкий друг Ледкова? Как подозрительно он себя вел».

– И больше вы не звонили никуда? – спросил Дронго.

– З-звонил. Вчера вечером з-звонил Любе, но она н-ничего незнала. Нас позвали на ужин. М-мы с женой поехали, а Гена не п-приехал.

– В Баку вы дали мне свою визитную карточку, на которой былнаписан и номер вашего мобильного телефона. Вы носите его с собой?

– К-конечно.

– И звонили с этого телефона?

– Я всегда з-звоню со своего.

– Вы часто ужинаете вместе с парой Ледковых?

– Н-нет. Его жена всё в-время в Лондоне. Он ч-часто остаётсяодин.

– Сабитову он не приглашал ужинать вместе с вами?

– Н-нет. Ему неудобно п-перед моей женой. Они з-знакомы сЛюбой, и он не хочет, ч-чтобы его жена узнала.

– Понятно. Ещё один вопрос. У вас, у обоих,несовершеннолетние дети?

– Д-да, – удивился Петунин, – а при чем тут они?

– Зайдите к Ледкову в кабинет и посмотрите список номеров, –предложил Дронго, – может, какой-то номер покажется вам знакомым. Не обращайтевнимания на мои вопросы. У меня собственная теория дознания, не всегдатрадиционная. Поэтому меня иногда волнуют разные вопросы, как будто неотносящиеся к расследованию. Посмотрите список телефонов, – снова сказал он. –А я спущусь ещё раз вниз, чтобы поговорить с Эмилем Борисовичем.

Петунин, так и не поняв, какие номера телефонов он долженпросмотреть, направился в кабинет своего друга. А Дронго снова спустился вниз,прошел к кабинету Левина, который находился рядом с кабинетом Дербеневой. Внебольшой приемной сидела пожилая женщина. Она пристально взглянула навошедшего. Нахмурилась. Очевидно, Левин принадлежал к тем руководителям,которые считали секретаря не красивым антуражем, выполнявшим мелкие и личныепоручения босса, а непременным помошником и руководителем своей канцелярии.Именно такой была женщина, царствовавшая в его приемной. Про Дронго она тожеслышала. И поэтому разрешила ему войти к Левину, предварительно уведомив его опоявлении посетителя.

– Добрый день. – Эмиль Борисович встретил его у дверей.Крепко пожал ему руку. Показал на небольшой приставной столик, за который селсам, приглашая гостя устроиться напротив. Его кабинет был небольшим, но полкиломились от книг, а стол был завален бумагами. Здесь работали, а не пыталисьпроизвести впечатление.

– Вы слышали, что вчера произошло? – спросил Дронго.

– Ужасно, – взмахнул руками Левин, – просто ужасно. Мнесообщили, что в доме у Аллы Сабитовой, куда должен был приехать ГеннадийДанилович, его ждала засада. Какой-то бандит хотел его пристрелить. Ирассказали, что он даже взял в заложники девочку, требуя приезда Ледкова. Идаже успел застрелить двух или трех офицеров милиции, пока вы не появились наместе и не пристрелили этого бандита.

– Не совсем так, – усмехнулся Дронго, – но в общем верно. Авы знаете, что Сабитова подруга вашего патрона?

– Догадывался, – смущенно ответил Левин, – у нас не такаябольшая компания, и о пристрастиях президента компании знают большинство нашихсотрудников. В этом нет ничего удивительного. Он ездит туда с водителем ителохранителем. Разговаривает с ней через своего секретаря или поручает Игорюнайти для неё билеты куда-нибудь на курорт. В общем, все и про всех знают.

– А ваши сотрудники знают, что примерно полтора или двамесяца назад у Дербеневой пропал телефон?

– Многие знают, – кивнул Левин, – очень глупая история. Онатак и не может вспомнить, где она его могла оставить. Возможно, в такси или надаче. Возможно, что она потеряла его на работе…

– Возможно, его украли, – в тон ему ответил Дронго.

– Нет, – возразил Эмиль Борисович, – такого просто не можетбыть. Я знаю всех наших сотрудников. Никто не решится на такую пакость. Изачем? Света сказала, что её старый аппарат не стоил больше ста долларов. А унас сотрудники получают неплохую зарплату.

Дронго улыбнулся.

– Вы считаете, что люди воруют только в силу своего плохогоматериального положения? – спросил он. – Неужели вы не знаете, какие взяткиберут высшие государственные чиновники, имеющие самую высокую в странеофициальную зарплату.