всё-таки было кое-что, что роднило раха со знакомыми ей призраками — неуёмное любопытство, которое делало её похожей на большого ребёнка.

— Сейчас увидишь. А пока, держи.

С этими словами девушка вручила призраку уголки получившегося полотна и снова заработала ножом. Как только в руках оказалась тонкая полоска ткани, Кристина быстро собрала волосы в хвост и перетянула их получившейся лентой. Результат, скорее всего, выглядел довольно жалко, но зато теперь можно было не беспокоиться, что волосы будут лезть в глаза. Глядя на неё, Хель слегка наклонила голову к плечу — это был один из немногих освоенных призраком жестов, означающим, в зависимости от направления и угла наклона, целый спектр эмоций: от непонимания и удивления до, как подозревала Кристина, патетического закатывания глаз.

— Так удобнее, — пояснила она и с лукавой улыбкой спросила: — Или ты хочешь себе такую же?

— Нет. — Голова призрака опустилась ещё ниже.

Девушка даже рассмеялась от нелепости вопроса. Конечно же, Хель не нужно было ничего подобного: её длинные волосы, аккуратно собранные на затылке и подколотые изящной заколкой, с парой длинных прядей, свободно падающих вдоль лица, лежали в идеальном порядке, как будто над ними только что поработала рука мастера. То же можно было сказать и о платье, на котором, несмотря на все злоключения, не было ни единого пятнышка и ни одной складки.

Оставшуюся ткань Кристина решила приберечь на будущее: при случае из неё можно будет соорудить сумку-узелок — вряд ли она выдержит большой вес, но что-то в ней всё-таки можно будет унести. Довольная собственной сообразительностью и практичностью, Кристина натянула ботинки и решительно поднялась на ноги — ей до смерти надоело сидеть на месте; хотелось размяться, проветрить голову, отдохнуть от ненавязчивого, но постоянного надзора Эйдона, в конце концов. Гвардеец на миг отвлёкся от работы, провёл рукой по лицу и уже собирался было что-то сказать, но Кристина не дала ему такой возможности.

— Скоро вернусь, — на ходу бросила она не оборачиваясь. Едва ли Эйдон её понял, но спорить не стал. Кристина украдкой выдохнула и записала на свой счёт небольшую победу: если бы она дала слабину и позволила гвардейцу себя остановить, ей и впредь пришлось бы выполнять чужие команды.

Вернулась Кристина одновременно с Мартоном. Сияющий, как начищенная монета, гвардеец горделиво демонстрировал Эйдону упитанную тушку уже знакомой девушке «крысы», такую большую, что размером она вполне могла потягаться с небольшой капибарой. В сумке обнаружились несколько птичьих яиц и целых ворох неказистых, но по всей видимости съедобных грибов. Оставив припасы на Эйдона, Мартон снова исчез в лесу. Кристина же, чтобы не чувствовать себя обузой, подсела к костру и знаком попросила дать ей какую-нибудь работу.

Утро пролетело незаметно. Мартон стаскивал всё новые и новые припасы, Кристина с Эйдоном под пристальным наблюдением Хель занимались заготовкой. Только во второй половине дня отряд, груженный заметно потяжелевшими сумками с провизией, водой и небольшим запасом дров, собирался у опушки.

Однако беда пришла откуда не ждали.

— У тебя всё в порядке? — осторожно поинтересовалась Кристина, после того как Хель, будто не решаясь переступить невидимую черту, остановилась у самой границы леса. — Что там?

Да, Хель говорила, что хочет пойти с ней — но одно дело сказать, а совсем другое навсегда покинуть свой дом. Могло ли случиться так, что рах окажется привязанным к одному месту? Эта мысль уже приходила Кристине в голову, ещё тогда, когда они только ступили на болото, но в тот раз никаких проблем у Хель не возникло — видимо, в её картине мира топи по-прежнему оставались частью леса. Теперь же дело обстояло куда серьёзнее.

Впрочем, Кристина подозревала, что если она отойдёт достаточно далеко, то у Хель попросту не останется выбора, и ей придётся сдвинуться с места. Но этот вариант девушка отбросила сразу — слишком уж подло.

— Всё-таки не хочешь уходить? — Кристина остановилась рядом с призраком.

Хель обернулась вполоборота и замерла, задумчиво разглядывая её своими зелёными глазами.

— Это мой лес.

Слова сопровождались слабым потоком чужих ощущений, противоречивых эмоций и смутных переживаний. Смешанные в густой коктейль, переплетённые меж собой в совершенно невозможных сочетаниях, так, что сложно было выделить среди них что-то одно — однако и этого хватило, чтобы понять, что именно пытается сказать Хель: перспектива покинуть свой лес совсем её не радовала. Даже больше: её это пугало.

Это признание, пусть и не произнесённое вслух, но от того не менее откровенное и по-своему трогательное, застало Кристину врасплох. Уже в следующее мгновение щёки вспыхнули от залившей лицо краски: хороша же она, ничего не скажешь! Настолько погрузилась в собственные проблемы, что даже не заметила, что Хель оказалась в точно такой же ситуации. Как и Кристине, ей предстояло покинуть свой дом — лес, который был для неё всем миром — и всё это ради того, чтобы отправить неизвестно куда и помогать не пойми кому достичь невероятно далёких и совершенно непонятных целей.

Призраки не слишком похожи на людей — точнее, совсем не похожи. Что у них в голове, как устроены их мысли, о чём они думают и чего хотят — в этом ещё предстояло разобраться. Но одно девушка могла пообещать себе уже сейчас: внимательнее относиться к Хель, которая отнюдь не просила, чтобы Кристина свалилась ей на голову.

— Тебе не хочется уходить, — Кристина не знала, куда деть руки. — Я знаю, потому что меня и саму вырвали из дома, причем моего мнения, как ты понимаешь, никто не спрашивал… Честно говоря, вообще не понимаю, как так получилось и как всё это работает. Но я хочу, чтобы ты знала: если бы я могла, я бы не стала заставлять тебя уходить.

Выражение лица Хель оставалось совершенно неподвижным, почти отсутствующим, но Кристина знала, что призрак очень внимательно прислушивается к каждому слову.

— Если мы найдём способ разорваться эту связь, — продолжала она, — я сразу же тебя отпущу — здесь или в любом другом месте. Просто сейчас мне без тебя не справиться, понимаешь?

Она понимала — Кристине даже не нужно было видеть, как голова Хель чуть заметно опускается вниз. Под влиянием момента девушка покраснела ещё сильнее и добавила:

— А ещё… я тебе тогда наговорила всего… ну, когда поняла, что со мной случилось… В общем… извини.

— Мне всё равно.

— Может быть. А мне — нет.

Хель медленно повернулось к своему лесу спиной и осторожно, будто ступая по минному полю, сделала пару шагов навстречу Кристине.

— Я хочу пойти с тобой.

* * *

Стихли удаляющиеся вдалеке голоса,