у министра по делам оккупированных территорий Альфреда Розенберга, свое мнение было и у Йозефа Геббельса, и у рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. Адольф Гитлер тоже имел на этот счет особое мнение. Но в одном нацистские вожди действительно сходились: они все расценивали главу национального Туркестанского легиона Каюм-хана как серьезную политическую фигуру, на которую можно делать ставку. Сам Каюм-хан долго жил в Германии, привык к немецкой манере ведения дел и понимал политический расклад. Главное, у него была идея независимого Туркестана – и служил он ей с верностью паладина Средневековья.

Обратите внимание: все время звучали выражения Туркестанский легион, Туркестанский национальный комитет, а ведь это определение времен Российской империи, когда существовал русский Туркестан. Разумеется, речь шла не об отдельно взятой Туркмении, под этим названием немцы подразумевали будущее огромное государство, включающее в себя земли Северного Афганистана, китайского Синьцзяна, Киргизии, Таджикистана, Узбекистана, Туркменистана. Сам Каюм-хан был узбеком по национальности.

Интересно, что среди бонз Третьего рейха появление мощного независимого государства Туркестан не вызывало вообще никаких возражений. Во многом это делалось в пику англичанам. Те еще со времен XIX столетия облизывались на русский Туркестан, но их планы так и не осуществились. Немцы посчитали, что правление Каюм-хана будет очень удачной возможностью окончательно вытеснить англичан из Азии. Правительство однозначно будет прогерманское, если перестанет подчиняться, всегда можно применить силу. Главное – разгромить большевизм, для этого нужно использовать все ресурсы.

Вопрос, что делать с азиатскими территориями Советского Союза, встал, когда немцы начали разрабатывать план «Барбаросса». Тогда и возникла мысль о создании Туркестана. Тут пригодились все деятели среднеазиатской эмиграции – и сам Каюм-хан, и Мустафа Чокаев, и многие-многие другие. В декабре 1941 г. Министерство оккупированных территорий отправило в Главное управление имперской безопасности запрос, нет ли у службы безопасности сомнений в том, что командовать Туркестанским легионом должен Каюм-хан. Недолгая проверка выявила абсолютную благонадежность этого человека с точки зрения Третьего рейха, и ведомство Розенберга получило утвердительный ответ. Партийные органы также оперативно подтвердили, что никакого компрометирующего материала на Каюм-хана нет.

Он начинает формировать части Туркестанского легиона. Интересно, что делалось все по линии Министерства по делам оккупированных территорий, то есть ведомства сугубо гражданского, особо широких полномочий у него не было. Больше того, не было даже продовольственного аттестата, который полагался военнослужащим вермахта или войск СС, поэтому сразу возникли проблемы со снабжением легиона.

Тем не менее Туркестанский легион был сформирован и принимал участие в боях, в основном в карательных операциях против партизан. Сначала легион дислоцировался в Силезии, там его солдат активно накачивали нацистской идеологией, чтобы, не дай бог, ни у кого не проявилось тяги к марксизму или какому-нибудь интернационализму. Новое подразделение должно было символизировать свободный от русского и большевистского влияния Туркестан.

Где брали кадры? Там же, где и обычно. Прежде всего – в лагерях военнопленных. Солдат из среднеазиатских республик опрашивали: не желают ли они вместе с победоносно наступающим германским вермахтом воевать с проклятой Москвой в составе своей собственной части Туркестанского легиона? И действительно, многие голодные малограмотные люди (все-таки уровень образования в республиках Средней Азии на тот момент был гораздо ниже, чем в среднем по стране) на обещания немцев клюнули.

В легион было отобрано 20 000 человек. На шинели у каждого была нашита буква, обозначающая национальность. Для выходцев из Средней Азии это буква «А», для пожелавших служить в Туркестанском легионе украинцев – буква «У», для русских, которых там было не так много, – буква «Р». Паек у военнослужащих Туркестанского легиона был очень скудный – 100 граммов черного хлеба и баланда из воды и вонючей рыбы. Есть это можно было только с большой голодухи, а занятия длились по 14 часов в день. Естественно, многие были готовы хоть на фронт, лишь бы вырваться из тех учебных лагерей.

Много споров шло по поводу политической программы. Немцы планировали объединить все народы Средней Азии – казахов, узбеков, таджиков, киргизов, туркменов – в единую нацию, которую нужно было воспитать в правильном духе национал-социализма. Будущий Туркестан должен иметь крепкие связи с Турцией, считали они.

Всех русских вообще планировалось убрать с территории Средней Азии. А руководить всеми процессами, по замыслу немцев, должен был Национальный туркестанский комитет. В него входило 40 человек, дислоцировался он, разумеется, в Берлине. После смерти Чокаева в 1942 г. на пост главы Туркестанского комитета был назначен Каюм-хан.

В 1944 г., когда крах Третьего рейха стал очевиден уже для всех, Каюм-хана вызвали к Розенбергу. Ему поручили активизировать вербовку в лагерях. На тот момент о победоносном наступлении уже речь не шла, вермахт и войска СС понесли на Восточном фронте чудовищные потери, надо было каким-то образом восполнять нехватку людей. Поэтому все средства были хороши, бойцы Туркестанского легиона тоже должны были сразиться с большевизмом на фронте и доказать свою верность тысячелетнему рейху.

Интересно, как среди бойцов легиона вели агитацию. Строилось подразделение, и перед ним начинали выступать агитаторы, по большей части из старой эмиграции. Вот одна цитата: «20 лет мы ведем борьбу с большевизмом, теперь будем бороться вместе. Немцы – наши друзья, они помогут освободить туркестанский народ от русского ига, час скоро настанет. Немецкие войска уже под Сталинградом – и, взяв его, двинутся на освобождение Казахстана и Туркестана. Джигиты, служите честно Германии, беспощадно уничтожайте русских!»

Русских на тот момент в Туркестанском легионе уже не было. Сначала туда отправляли тех русских, кто проживал в Средней Азии, но это быстро закончилось. Поэтому главную цель можно было объявлять открыто – беспощадно уничтожать русских. Еще более интересно, что в конце 1944 г. легионерам продолжали рассказывать, что вермахт вот-вот бросится освобождать Казахстан, Узбекистан, Киргизию и Туркмению. Вы вдумайтесь: Красная армия почти на границах СССР, до окончания войны меньше года, а этих людей все еще пичкают мифами, что немцы скоро захватят азиатские республики.

19 ноября 1944 г. Ставка главного командования сухопутных сил вермахта разослала циркуляр, предназначенный для частей особого назначения и добровольцев с востока. В циркуляре объявлялся состав Туркестанского национального комитета, смотрите внимательно: председатель – Вели Каюм-хан, члены – капитан Баймир Захоит, гауптштурмфюрер Баки Абдуразан, оберштурмфюрер Али Гулям, унтерштурмфюрер Анаи Афкаджан. Было еще несколько гражданских лиц, такой вот национальный комитет.

Кроме того, национальным представителям в сотрудничестве с германскими властями поручалось обеспечить пропагандой добровольческие части, духовно воспитывать солдат. Для этого рекомендовалось выступать с докладами непосредственно в воинских подразделениях и направлять заявки на их посещение командующим добровольческими войсками вермахта.

Именно этим Каюм-хан занимался ровно до апреля 1945 г. Потому он попал в лагерь для интернированных, после