– Но это…

– Все равно что божественная власть?

– Да.

– Но разве знать, что ты обладаешь божественной властью, и не вмешаться – не то же самое?

– Нам не следует обладать подобной властью.

– Однако мы ею обладаем. Благодаря вашему изобретению.

Хелена слишком ошеломлена, чтобы говорить.

– Похоже, вы видите лишь отрицательную сторону того, на что способно кресло, – продолжает Шоу. – Когда вы начали свои исследования, давным-давно, еще во времена первых опытов на мышах, что именно вами руководило?

– Меня всегда интересовала память. Когда у мамы проявились симптомы Альцгеймера, я хотела создать устройство, способное сохранять основные воспоминания.

– Вы сделали гораздо больше, – подает голос Тимони. – Ваше устройство сохраняет не просто воспоминания. Оно жизни хранит.

– Вы спрашивали, зачем мне кресло, – говорит Шоу. – Надеюсь, сегодня вам удалось немного заглянуть ко мне внутрь, понять, что я собой представляю. Теперь отправляйтесь к себе и попробуйте насладиться достигнутым. Дети остались живы – благодаря вам.

* * *

У себя в квартире Хелена весь день сидит на постели и смотрит новости о стрельбе в школе, которая случилась, не случившись. Убитые дети стоят перед капсулами и вспоминают, куда попадали пули. Отец со слезами на глазах рассказывает, как ездил в морг на опознание сына, мать говорит, что готовилась к похоронам дочери – и вдруг обнаружила себя за рулем машины по дороге в школу, а дочь – на заднем сиденье.

Хелена пытается понять – ей это кажется, или в глазах одного из прежде убитых школьников действительно мерцает безумная искорка?

Она наблюдает, как мир пытается принять невозможное, и спрашивает себя: что сейчас думают широкие массы?

Ученые-теологи рассуждают о прошлом, когда чудеса случались с завидным постоянством. Выдвигаются гипотезы, что те времена возвращаются, что мы наблюдаем признаки близящегося Второго Пришествия. Люди толпами валят в церкви, в то время как все, что могут предложить в качестве объяснения ученые, – мир испытал очередной «массовый случай ложной памяти». Они рассуждают об альтернативных вселенных, о фрагментации пространства-времени, однако выглядят при этом значительно более озадаченными и встревоженными, чем церковники.

Хелена раз за разом возвращается к тому, что сказал ей Шоу в лаборатории. Вы видите лишь отрицательную сторону того, на что способно кресло. И это правда. До сих пор она принимала во внимание лишь потенциальный ущерб, и страх перед ним целиком определил весь ее жизненный путь после бегства с платформы Слейда.

На Манхэттен опускается ночь, Хелена стоит у огромного, во всю стену окна, смотрит на мост, на его подсвеченные огоньками башни, отражающиеся в поверхности Ист-Ривер сверкающим водоворотом.

И привыкает к еще незнакомому чувству – способности изменить мир.

День 11

На следующее утро ее снова доставляют в здание DARPA в Куинсе, где перед стойкой секьюрити ее поджидает Шоу.

По пути в лабораторию он интересуется:

– Смотрели вчера новости?

– Немного.

– Надеюсь, вам понравилось.

В лаборатории за столом для заседаний сидят Радж, Тимони и еще двое незнакомых Хелене людей. Шоу представляет ей вновь прибывших – молодого спецназовца-морпеха Стива, которого он называет напарником Тимони, а также Альберта Кинни, обладателя безупречной прически и сшитого на заказ черного костюма.

– Альберт дезертировал к нам из RAND, – поясняет Шоу.

– Так это вы изобрели кресло? – спрашивает Альберт, пожимая ей руку.

– Увы, – вздыхает Хелена.

– Но это же гениально!

Она садится на один из немногих свободных стульев, а Шоу становится во главе стола и обводит взглядом группу.

– Рад вас здесь видеть, – говорит он. – В течение последней недели я беседовал с каждым из собравшихся по поводу кресла, оказавшегося в распоряжении моей команды. Вчера днем мы успешно использовали его, чтобы изменить результат массового убийства в мэрилендской школе. Следует отметить, что существует точка зрения, которую я отнюдь не сбрасываю со счетов, и согласно ей мы не можем позволить себе пользоваться устройством подобной мощи. Даже вы, доктор Смит, создавшая это кресло, стоите на подобной позиции – хотя вы имеете сейчас возможность сказать об этом сами.

– Да, я именно так и считаю.

– У меня на это другой взгляд, и то, что мы совершили вчера, еще больше утверждает меня в моем мнении. Я полагаю, на нас лежит ответственность за то, чтобы найти этой новой технологии наилучшее применение с целью дальнейшего развития и процветания человечества. Я уверен, что в кресле заключен огромный потенциал добра для планеты. Помимо доктора Смит, за столом сейчас находятся Тимони Родригес и Стив Краудер, двое храбрейших и преисполненных чувства долга американских солдат. Радж Ананд – человек, благодаря которому мы обнаружили кресло. Альберт Кинни, системный аналитик из RAND с острыми, словно алмаз, мозгами. А также я сам. В роли замдиректора DARPA я имею возможность запустить новую, абсолютно секретную программу, к выполнению которой мы сегодня и приступаем.

– Вы намерены и дальше использовать кресло? – спрашивает Хелена.

– Безусловно.

– В каких рамках?

– Принципы деятельности нашей группы нам предстоит разработать совместно.

– То есть вы предлагаете нам считать себя чем-то вроде мозгового центра? – уточняет Альберт.

– Именно так. Ограничения на свою деятельность мы также установим вместе.

Хелена резко встает, отодвинув стул.

– Я не намерена во всем этом участвовать.

Шоу смотрит на нее через стол, его челюсть каменеет.

– Мы нуждаемся в вашем мнении. В вашем скепсисе.

– Это не скепсис. Да, вчера мы спасли детей, но в процессе создали ложные воспоминания в сознании миллионов людей, приведя их в замешательство. Каждый раз при использовании кресла мы будем влиять на то, как человечество воспринимает действительность. Не имея ни малейшего представления о долговременных эффектах.

– Могу я задать вам один вопрос? – произносит Шоу. – Полагаете ли вы, что во всем мире найдется хотя бы один приличный человек, которого огорчило, что девятнадцать школьников не были убиты? Речь не о том, чтобы заменять хорошие воспоминания дурными или изменять действительность случайным образом. У нас лишь одна цель – избавить человечество от несчастий.

Хелена хмурится:

– Маркус Слейд использовал кресло точно так же. Он хотел изменить наше восприятие действительности, однако с практической точки зрения попросту отправлял людей в прошлое, чтобы исправить ошибки. Для кого-то это оказывалось добром, но для других – катастрофой!