– Слишком тесно, – пробормотал он ей на ухо и, ловко двигаясь между танцующими, повел ее к террасе. И там, при лунном свете, они продолжили танец.

– Как здесь красиво.

Светила луна, благоухали большие бело-кремовые цветы, воздух был свеж, без примеси духов и одеколона от разгоряченных тел.

– Принцесса и должна танцевать под звездами.

Она хотела рассмеяться, взглянула на него, и вдруг его лицо стало расплываться, как будто она теряла четкость зрения. Нет, оно становилось другим. Моложе? Глаза не такие жесткие, и аромат цветов изменился. Теперь это был аромат роз, приторный и сладковатый.

Мир стал серым. Музыка исчезла…

Рив подхватил ее, когда она покачнулась.

– Бри? – Он хотел взять на руки и отнести на кресло, но она его остановила.

– Нет, все прошло. Немного закружилась голова. Как будто… – Она взглянула на Рива так, как будто видела впервые. – Мы уже были здесь, – прошептала она потрясенно, – ты и я, на моем дне рождения. Мы вальсировали на террасе, и здесь в горшках вдоль стен цвели красные розы. И когда вальс кончился, ты поцеловал меня.

И потерял голову.

И я влюбилась.

Она не произнесла этих слов, только смотрела широко раскрытыми глазами. Она влюбилась в него в шестнадцать лет, и вот, спустя столько времени, ничего не изменилось. И изменилось все.

Он держал ее за плечи.

– Ты вспомнила.

– Да. – Голос был так тих, что он наклонился, чтобы слышать. – Я помню. Помню тебя.

Он боялся подталкивать ее воспоминания, опасаясь непредвиденных последствий, и поэтому осторожно спросил:

– Ты помнишь что-то еще? Или только эту ночь?

Она покачала головой и вдруг поняла, что возвращение памяти вызывает боль.

– Я не могу. Мне надо немного прийти в себя. Побыть одной.

– Хорошо. – Он взглянул в зал – все равно она не сможет пройти теперь через толпу. Он повел ее по террасе к другим дверям. – Я отведу тебя в твою спальню.

– Нет. Лучше в кабинет, он ближе. – Она с трудом сделала несколько шагов. – Мне надо просто посидеть и подумать. Там никто меня не побеспокоит.

Он повел ее туда, потому что действительно кабинет был ближе, понадобится меньше времени, чтобы позвать доктора. И сказать Арманду, что память вернулась и надо предпринять следующие шаги. Произвести аресты незаметно и немедленно.

Бри охраняют. Ведь Арманд сказал, что за ней ведется непрерывное наблюдение, кроме него есть невидимые секьюрити.

В кабинете было темно. Но Бри его остановила:

– Не включай. Я не хочу света.

– Послушай, я посижу с тобой.

– Рив, прошу, дай мне побыть одной.

Он поборол неприятное чувство, что его отвергают.

– Хорошо. Я пойду за доктором.

– Как хочешь. – Она сжала кулаки, так что ногти вонзились в ладони.

– Никуда отсюда не уходи. Оставайся здесь, пока я не вернусь. Отдыхай.

Она подождала, пока он закрыл дверь. Потом прилегла на небольшой диван, стоявший в углу комнаты, у нее не осталось сил.

Воспоминания накатывали волнами, вызывая необыкновенное волнение. Она раньше думала, что, когда все вспомнит, испытает облегчение и тот невидимый обруч, который сжимает мозг, не давая памяти вырваться, наконец, лопнет и она освободится от напряжения. Но вместо этого пришла паника.

Она вспоминала мать и похороны. Боль потери, свое сиротство, жалость к отцу. Потом вдруг память подбросила Рождество и подарок Беннета – глупые розовые спальные туфли с загнутыми носами. И ссоры с Александром, вспышки злости на него.

Вот она на коленях у отца, уютно свернувшись, обвила руками его шею. Вот отец – такой прямой, строгий, прежде всего монарх.

Она влюбилась в Рива. Он похож характером на отца – гордый, волевой и сам делает выбор в жизни.

Она не осознавала, что плачет, пока картины сменялись одна другой. В темноте слезы текли по щекам. Она закрыла глаза и задремала.

– Послушайте меня! – Бри очнулась от близкого шепота.

Она уже слышала где-то эти голоса. Они были знакомы, и теперь она знала, где их слышала. Если память подбрасывает ей очередное воспоминание, она не хочет вспоминать об этом. Но шепот раздался вновь, и он был наяву.

– Надо все сделать сегодня же.

– А я говорю, что этого делать нельзя. Слишком опасно.

Все происходит на самом деле. Она уже слышала эти голоса, это были те же люди. И они находятся на террасе, прямо под распахнутыми окнами кабинета. Бри села, слезы высохли. В этот раз она узнала, кто они.

Она была так слепа? Так глупа? Поднявшись с дивана, она старалась двигаться бесшумно. Память вернулась. Вспомнилась темнота и эти голоса, только на этот раз не было чувства страха.

– Следуйте плану, как намечено. Выманим ее из дома, затолкнем в машину и увезем в коттедж. На этот раз надо использовать более сильный наркотик. Ровно в час к Арманду поступит требование. Прямо на балу он узнает, что его дочь снова похищена и что надо делать, чтобы вернуть ее.

– Дебок.

– И пять миллионов франков.

– Вы снова со своими деньгами. – В голосе прозвучало презрение. Бри затаив дыхание, ждала, что будет дальше. – Для меня деньги не имеют значения.

– А я испытаю удовлетворение, когда Арманд заплатит их. Наконец-то получу вознаграждение после всех этих лет, и моя месть осуществится.

– Месть должна быть хладнокровной. Вы бы лучше устроили на него покушение.

– Я предпочитаю заставить его страдать, похитив его самую большую драгоценность.

– Постарайтесь на этот раз лучше сделать свою часть работы, или Дебок останется в тюрьме.

Они ненавидят друг друга. Как же раньше она этого не замечала? Ведь даже сегодня это можно было ясно увидеть. Она разговаривала с ними обоими и ничего не заподозрила.

Бри прислушивалась, но голоса смолкли, раздался удаляющийся стук каблуков по каменным плитам пола. Они использовали ее и отца. И все это время притворялись такими сочувствующими, такими преданными. Но все кончено, больше им не удастся ее заманить в ловушку.

Бри бесшумно пересекла комнату. Надо оповестить отца и немедленно схватить обоих. Она открыла дверь и оказалась лицом к лицу с одним из участников заговора.

– О, ваше высочество, – немного опешив, Джанет сделала шаг назад и почтительно присела, – не знала, что вы здесь. Осталось несколько документов, которые надо просмотреть.

– Но я же вам сказала, что на сегодня хватит работы.

– Да, ваше высочество. И все же…

– Отойдите в сторону.