– Ты хорошо разбираешься в оружии.

– Будем говорить так: я люблю оружие.

– Ладно… Меня интересует такой вопрос: те люди, которых послал… назовем его Андреем… так вот, те, кого послал Андрей, сумели проследить за незнакомцем в темных очках и кепке?

Кожевников пожал плечами.

Рябов продолжил:

– Точно такой же вопрос у меня относительно Ольги Никишиной. Жаль, что Андрей снялся с места так рано, иначе бы мы увидели, кто приходил к ней. У нас был бы реальный человек, с описанием внешности. Очень жаль… А что показала баллистическая экспертиза? Нет ли в розыске автоматов, которыми была расстреляна машина?

– Нет. Автоматы, судя по всему, чистые.

– Ну что ж, я вижу, что на нас быстро работают в лабораториях. Хотя по идее иначе быть не должно. Отдай обе кассеты специалистам, пусть посмотрят.

– Хорошо, Михаил Анатольевич. А как насчет фотографии убитого? Будем показывать по ТВ?

– Вначале хотелось бы услышать твое мнение.

– Мне кажется, не стоит этого делать.

– Согласен. Хочу сказать, что довольно много людей засветилось в этом деле, а мы еще никого из них не знаем.

– Да, это точно…

– А ты заметил, Гена, что мы во время нашего разговора всего пару раз вспомнили о главном герое, Никишине? Все вокруг да около. По сути же, он – центральная фигура, вокруг него средоточие значимых и незначимых фигур. Вероятно, сразу нам в центр не попасть, хотя движение с периферии все же прослеживается, так что не стоит отчаиваться. И последнее. Нас теперь, кроме Никишина, в первую очередь, естественно, заинтересует Андрей – старший, по-видимому, у заказчика. Я бы классифицировал его как бригадира. Он отдавал распоряжения, вел съемку, управлял автомобилем и наследить должен был порядочно. Что там с его отпечатками пальцев, сняли? Мне показалось, ты замалчиваешь этот вопрос.

Кожевников улыбнулся горбачевскому выражению.

– Мало того что сняли, – ответил он, – запустили в работу. С минуты на минуту должен прийти ответ на наш запрос.

– Так не тяни время, звони, от них инициативы не дождешься.

Кожевников потянулся к телефону.

Рябов, сняв трубку другого аппарата, соединился с майором Семеновым. Тот занимался «отдельным проектом», ему досталась муторная работа – он имел на руках бутылку «Ахтамара» с отравленным содержимым. Майор побывал на ереванском коньячном заводе и перебрал несколько килограммов накладных, счетов и других документов, в основном ориентируясь на Самарскую, Таганрогскую и, конечно, Московскую области.

По Самаре Семенов работу закончил и сейчас вместе с Кирсановым торчал в Таганроге. Хотя непричастность к этому делу Албакова и Мараева была практически доказана, Рябов все же попросил Кирсанова сделать еще одну «привязку к объекту», то есть обоим чеченцам придется некоторое время смотреть на бутылку из-под коньяка, держа руки за спиной.

Семенов доложил коротко:

– Есть, Михаил, нашли ту фирму. В их ассортименте «Арарат», «Отборный», «Васпуракан», «Ани». И осталось еще несколько бутылок «Ахтамара». Наша бутылка как раз из той партии. Что нам делать?

Что делать? Вот этого Рябов не знал. Проклятая бутылка снова указывала в сторону Таганрога. Рябов понимал, что это игра и ему придется подыгрывать. Албакова и Мараева подставляли по-крупному, не исключено, что их судьбой сейчас интересуется не только ФСБ. Придется им еще посидеть под стражей.

«Везет Семенову, – с завистью подумал Рябов. – Будет отдыхать на солнечном побережье Таганрогского залива и делать вид, что работает».

Чтобы жизнь майору не показалась раем, Рябов строго проговорил в трубку:

– Вот что, Алексей, разведи там бурную деятельность. Албакова и Мараева вызывай на допросы через каждый час…

Дальше Семенов слушал рассеянно. Может, он и подозревал, что Рябов нагружает и его до кучи, однако особо не расстраивался. Конечно, «каждый час» это уж слишком, вот два часа еще приемлемо. Распоряжение подполковника он выполнит, а заслуженному отдыху на солнечном побережье это не помешает. Потому что он не один, с ним Кирсанов. Они по-братски поделят дежурства: сутки один, сутки другой. Да еще местные фээсбэшники. Если кто и не выспится, то это чеченцы.

– Слушай, Михаил, я тут попробовал один портвейн. Вкус – потрясающий. Называется «Айгешат», в Москве такого не найдешь. Даже здесь трудно. Тебе привезти бутылочку?

Черт! Неплохо ему там живется.

– Захвати.

Окончив разговор, Рябов тут же связался с капитаном Козырем, который занимался «коньячным вопросом» по Москве.

– Семен, московские фирмы, работающие с ереванским коньячным заводом, торгуют портвейном… «Айгешат», по-моему?

– Да, Михаил Анатольевич. Например, ООО «Агропродинторг», весьма солидная фирма, все чинно, лицензии и так далее, имеет в ассортименте почти всю продукцию ереванского завода. А что по этому портвейну?

– Да так… Мне сказали, что это дефицит.

– Только не с «Агропродинторга».

– Ты что, рекламируешь эту фирму?

– Да нет. А вам нужен портвейн? Я…

– Не надо. Мне обещали привезти. Издалека.

«Болтун! – Это в адрес Семенова. – Везучий болтун».

В половине четвертого в одно из отделений милиции явился некто Валерий Галайко, гражданин без определенного места жительства, имеющий на то справку с фотографией. Он развернул перед дежурным обрывок байкового одеяла, и дежурный, ахнув, невольно схватился за кобуру. Гражданин остался доволен произведенным эффектом и спросил, какая сумма вознаграждения ему светит. В ответ дежурный, не медля ни секунды, отправил его в камеру. Галайко облил его потоком сквернословия и вскоре уснул на полу.

Вскоре в отделение прибыл офицер ФСБ Лезин. Он осмотрел автоматы, передал подготовленный документ о передаче и коротко побеседовал с Галайко.

– Где ты нашел автоматы?

– В мусорном контейнере, на Волоколамском.

– Конкретнее место можешь назвать?

– Могу. Возле дома № 84.

Лезин кивнул. Он знал этот район неплохо. На Волоколамском шоссе, 83, по ту сторону реки Сходни, находился магазин запчастей комбината автообслуживания № 3. Там же работал небольшой автосервис, куда Лезин не раз загонял свою «Ниву».

– Как ты их нашел? Как они лежали – развернутые, завернутые?

– Стоймя, – Галайко показал руками. – У правой стенки бака – если стоять лицом к 84-му дому. Прикладами вверх. Сверху была тряпка, в которой я принес их.

– Хорошо. Сегодня ты переночуешь здесь, завтра с тобой поговорят еще раз, ты подпишешь протокол и… все.

– Как все, начальник?! – Галайко попытался ухватить Лезина за рукав. Тот мрачно посмотрел на него, и задержанный остановил руку на полпути. – А вознаграждение? А поесть? Мне еще ничего поесть не дали!