от листьев и драгоценных плодов. Обчистили все статуи и колонны, не побрезговав даже серебряными вставками! Ми таки были в шоке, но шо же ми могли поделать? Это же вандалы, ви понимаете? Никакого уважения к чужому искусству! А в последнее время взялись и за лишайники. Думаю, ви обратили внимание, что от великолепного освещения верхних уровней остались жалкие остатки?

Эта новость ударила по голове не хуже кувалды:

— Вы хотите сказать, что Кхазад-Дум разорили эльфы?

— Хочу, мой господин! Я так хочу сказать, что даже кушать не могу! Тащат всё, что плохо лежит, хоть гвоздями приколачивай!

— Ну, допустим, золото, камни… А лишайники-то им зачем?

Скребоварс пожал тощими плечами:

— Ми сами в крайнем недоумении. Однако, шо я имею сказать, среди участников последнего набега было множество девиц и молодых людей, тела которых были покрыты светящимися узорами. Откуда же взяться этой краске, если наверху наши грибы не растут? — старший бухгалтер выразительно поднял брови, и лоб его покрылся множеством горизонтальных морщин, как кусок тетрадки в линейку. — Гоблины тоже используют краску из лишайников и грибов, но только для одежды. А на теле она бледнеет недели через две-три.

А значит, ей требуется обновление, — подумал Петька. И если эта штука входит в моду, скоро эльфийские пати полезут в более низкие коридоры за вожделенной краской просто табунами…

Гоблин словно догадался о его мыслях и скорбно склонил носатую голову:

— Именно поэтому мы не пресекаем агрессию у части молодых гоблинов, находящих удовольствие в вылазках в наружный мир. В противном случае, когда эльфы вернутся, нас просто некому будет защищать…

Унылая тема, — подумал Петька, — защитники из молодых гоблинов — такое себе.

Наследующем уровне появились жилые строения — кособокие хибары, воняющие словно склад сильно ношеных носков. Во дворах этих эпических хижин сидели кучки гоблинов-голодранцев. Занимались они разным: мастерили оружие, готовили еду, вяло переругивались.

— Фубля, — не сдержался Петька. — Мамы что — не учат своих детёнышей умываться?

Почтенный гоблин смутился:

— Видите ли, мой господин, эти юные особи в том возрасте, когда каждый определяется со своим местом в клане. Они борются в попытке подняться по социальной лестнице. Как следствие, эти ребята могут быть неадекватны. И этот, кхм, процесс… он, понимаете ли, сопровождается выделением специального остро пахнущего секрета. Это — эволюционная находка. Острый запах отпугивает детёнышей и служит предупреждением самкам.

— Вы хотите сказать, здесь только?..

— Только молодые самцы, да-да. Все остальные жители — уровнем ниже. Прошу, прошу…

Следующий уровень разительно отличался от молодёжного. Для начала, тут не воняло. Вторым достойным восхищения пунктом были дома́ — очень похожие на обычные человеческие или гномьи дома, выложенные из камня, с окнами, с печными трубами (из некоторых поднимался дымок) — только мелкие. Рядом с домиками были даже выгорожены палисадники, засаженные разнообразными светящимися грибами.

На оградах висли любопытные детёныши, и даже вид варга их не смущал.

— Это второй уровень из более чем десятка, на которые распространяется Город Гоблинов. И самый верхний из тех, на которые могут подняться многие наши ремесленники.

— И какие же мастерские у вас есть?

— О! Самые разнообразные, мой господин! Прошу сюда, — Скребоварс вошёл в обширную ограду, в которой стояло довольно крупное здание. Крупное для гоблинов, конечно же. Изнутри доносились лязгающие звуки и звон металла. — Наш род чрезвычайно способен к механике, таки да! Здесь делают чудеса!

Отряд прошёл с экскурсией по нескольким мастерским. После первой, в которой изготавливали движущиеся механические игрушки, последовали ещё: с поющими золотыми и серебряными птицами, дивными часами самых разнообразных моделей (от крошечных, с горошину, и до массивных напольных, со множеством движущихся фигур). В каждом цеху к их процессии присоединялся кто-то из мастеров, да не один, и за отрядом уже тянулся длинный ручеёк мастеровых гоблинов.

Затем они прошлись по целой веренице мастерских, в которых изготавливались тончайшей работы ювелирные изделия.

— Интересно, — Марина крутила в руках маленькую диадему. — Какой стиль, посмотри! Я бы сказала — изысканно. Не в каждой эльфийской мастерской тебе покажут такое.

— Ах, мадмуазель! — горько воскликнул Скребоварс. — А шо ви скажете, если я вам открою, что многие эльфийские ювелирные дома существуют только в воображении их покупателей?

— Как это? — не поняла Марина.

И тут состоялось внеочередное собрание представителей гоблинских профсоюзов. Тёмному властелину (не забываем — будущему, но жаловались ему натурально как вполне себе действующему) плакались на несправедливость и ущемления.

Петька послушал, как эльфы скупают изделия за бесценок и бьют свои клейма, выдавая изящные движущиеся игрушки за собственное производство. С ювелиркой дело обстояло ещё плачевнее. Практически никто из зрелых гоблинов не мог подниматься хотя бы в верхние пещерные ярусы без ущерба для собственного здоровья. Чаще всего эта редкая способность соседствовала со склонностью к бухгалтерии, и ранее, согласно старым записям хроник, гоблины успешно сотрудничали с гномами, нанимаясь к ним для ведения финансовых расчётов, делопроизводства и прочей бумажной работы. Вот это память гнома Тури подтверждала в полный голос.

Гномы же в свою очередь выступали посредниками гоблинов в торговых делах — они парни хоть и прижимистые, но цену давали честную. А теперь — ой, вэй! — гномы ушли неизвестно куда, а эльфы ведут дела настолько бесстыдно, что совсем уже край. Гильдия бухгалтеров от безысходности пересчитала старые сметы и провела ревизию бухгалтерской отчётности за четыреста лет назад, а те смельчаки, что рискнули заключить внешние контракты, пропали в вампирском баронстве, и более трёх лет от них ни слуху, ни духу…

Ну, в том, что рано или поздно в тёмных делишках проявятся вампиры, Петька как-то даже и не сомневался.

Он сидел на маленькой гоблинской скамеечке, подперев подбородок кулаком, и думал. Десятки фосфоресцирующих жёлто-зелёных глаз смотрели на него с надеждой и отчаянием. Наконец он принял решение и поднялся:

— Все вы слышали: тёмный властелин идёт к своему престолу. Девять недель. Вы так долго ждали — так продержитесь ещё малое время, и я возьму Город Гоблинов под свою защиту, — гоблины завозились, переглядываясь. — Ваша задача: выжить. Не подавайте виду, что что-то идёт не так. Продолжайте торговать с перекупщиками — у них не должно возникнуть и тени сомнений в том, что их кормушка будет вечной. Отправьте молодняк — пусть разбросают споры грибов по верхним галереям, это хотя бы немного отвлечёт сборщиков от ведущих в Город тоннелей. И что там с железным лесом?

— Если мне будет позволено… — поднял руку пожилой гоблин.

— Говори.

— Это идея ребят из моей мастерской. Мы хотим отпугнуть сборщиков.

— Как твоё имя, мастер?

— Быстротукс, к вашим услугам, мой господин, — степенно поклонился гоблин.

— И какова же ваша идея, мастер Быстротукс?

— То, чего эльфы не любят, — глаза гоблина сделались хитрыми, — старая технология «матушка Шалоб» — клейкая