Марта оглядела себя. Хорошо, что она одета так же, как целый день, она же вечером не раздевалась. Энес тоже выглядел не очень-то по-домашнему, только штанины у него снизу подмокли, да и бабушка уже успела одеться. Но Миккель с Матсом стояли перед полицейским босиком и в пижамах: на одной красовался Губка Боб, на другой – Звёздные Войны, а господин Бойсен был в клетчатых трусах-боксерах и флисовой куртке. «Дома мы бы никогда в жизни не заявились в полицию в таком виде!» – подумала Марта.

– Ну теперь выкладывайте начистоту! – сказал Калле. – Зачем вам понадобилось поднимать меня среди ночи?

– Чтобы вы сразу же передали по рации приметы преступника и его лодки! – ответил Энес. – Чтобы не дать мерзавцу фору!

Потом они рассказали историю целиком: говорили Марта, бабушка и Миккель с Матсом. Только Энес и господин Бойсен помалкивали.

– А ты зачем пожаловал, Кришан? – спросил полицейский, вопросительно глядя на господина Бойсена. – Да ещё в воскресном костюме? При чём тут ты?

Господин Бойсен оглядел себя сверху донизу. Можно ли вообще признаваться полиции, что он слышал выстрелы? Что Инга стреляла из дробовика? Он сомневался, что по закону можно стрелять. И закашлялся.

Но Матс уже выскочил вперёд и упёрся подбородком в край письменного стола.

– Господин полицейский, это потому, что он слышал, как мы стреляли! – громко заговорил он. – Бабушка хотела застрелить плохого дядьку на лодке! Из своего ружья! А он был вообще не индеец! Просто она промахнулась.

– Матс! – выдохнула Марта.

– Ты стреляла, Инга? – спросил Калле, на это раз с совершенно серьёзным лицом.

– Калле! – сказала бабушка. – Ты что, плохо меня знаешь? У меня всего-навсего духовое ружьё. И я бы никогда не выстрелила в человека, ты же понимаешь! – она усмехнулась. – Но паршивец-то этого не знал! Как он улепётывал – это надо было, конечно, видеть!

– Инга, я должен вынести тебе самое серьёзное предупреждение! – сказал Калле и немного погрустнел. – Чтоб больше таких случаев не было! И кроме того, я ничего не слышал. И ничего такого не знаю. Рассказывайте дальше, ребята.

Тут Марта и Энес наконец показали ему фотографии, и Калле даже присвистнул.

– Мать честная! – сказал он. – Кошка лесная.

На фотографиях был виден не только риелтор, который как раз вскрывал ломом дверь сарая, но и надпись, которую он набрызгал на сарае баллончиком, – крупная, на всю стену, от земли до верхнего края окон, затянутых паутиной. Большими буквами на стене было написано: «УБИРАЙСЯ ОТСЮДА, ЕСЛИ ТЕБЕ ДОРОГА ЖИЗНЬ!»

– У нас даже есть его визитная карточка! – добавила Марта. – Так что можете сразу его найти!

– Это однозначная угроза причинения вреда здоровью! – сказал Калле, изучая фотографии. – Лицо видно чётко. И всё же, всё же… – он вздохнул.

– А вы не можете сразу выслать патруль на поиски? – спросил Энес. – И задержать его?

– А ещё он хотел похитить Матса! – добавила Марта.

Калле вздохнул ещё раз, погромче.

– Заявление ваше я принял, а фотографии скачаю, когда вы мне их пошлёте, – сказал он. – Но, к сожалению, это преступление не относится к особо тяжким – как мы видим, молодые кадры всё-таки не похищены. Я бы даже сказал – к счастью! Незаконное вторжение, причинение вреда имуществу, запугивание – ради такого преступника полиция не высылает наряд в ночное время, мы всё-таки не в кино! Но фотографии я разошлю, а там есть номер плавсредства. Сообщу всем начальникам портов на Балтийском море. От нас не уйдёт. А от тебя, Инга, он теперь отстанет как пить дать.

Энес немного расстроился. В его книжках, наверное, всё по-другому, подумала Марта.

– Его посадят в тюрьму? – с надеждой спросил Миккель. Он уже давно замёрз, стоя на холодных каменных плитах, и ставил по очереди одну босую ногу на другую.

– Увидим, – сказал Калле и зевнул в третий раз. – Вы не возражаете, если теперь полиция всё-таки вернётся домой и хоть немного поспит, а то ей через три часа опять заступать на службу? – И он грустно посмотрел на часы на руке.

Кажется, у бабушки был недовольный вид? Не исключено. Но Миккель с Матсом хотели только одного: спать, и Марта тоже была не против.

– Мы ещё зайдём к тебе! – сказала бабушка. – Спокойной ночи, Калле.

Когда они подошли к причалам, небо на горизонте светлело. Энес помахал им и поплыл к себе, в сторону Штурманского, а господин Бойсен сел в «Грозу морей» и посадил Миккеля на правое колено, а Матса – на левое. Так они и сидели, положив головы ему на плечи, и, не доплыв до полосатых бакенов, оба уже крепко заснули.

– Приходи завтра на чашку кофе, Кришан! – сказала бабушка, когда он отнёс мальчиков в дом и остановился у двери попрощаться. В её исполнении фраза прозвучала будто приказ.

Но господин Бойсен не стал возражать, а вместо этого подмигнул Марте. Похоже, начиналось что-то новое, а точнее – хорошо забытое старое.

А потом были ещё дни солнечные и дни дождливые, и постепенно жизнь на узкой косе превратилась для Марты в обычное дело, словно ничего другого она и не знала.

Время от времени она сама на «Грозе морей» плавала в городок, чтобы сдать Ханнесу партию банок с вареньем и принять у него деньги, и заодно время от времени спрашивала у Калле, не сел ли тот человек за решётку. И каждый день помогала бабушке с ягодами: они собрали всю позднюю клубнику сорта «Мальвина», но обобрать вишню оказалось выше человеческих сил, хотя Марта по лестнице забиралась на дерево и Миккель с Матсом ей помогали, только лазили не так высоко; а бабушка говорила, как она рада, что в этом году удалось обхитрить скворцов, а то обычно они объедали всю вишню.

Миккель каждый день по нескольку часов пропадал у господина Бойсена и возвращался с пластырем на обеих руках – зато с забавными маленькими фигурками зверей, которые он вырезал сам и до которых, как говорила бабушка, настоящая природа ещё не додумалась.

А Матса Марта время от времени возила на Штурманский остров, чтобы он поиграл с Дилярой. И там они с Энесом ругали медленную полицию за то, что агента до сих пор не посадили в тюрьму. Но хорошо, что над ним будет суд, – будем надеяться, ему ещё покажут, где раки зимуют.

– Эти бесконечные книжки! Я бы не стал их в детстве читать, если бы в конце не наказывали преступников! – возмущался Энес. – Сплошное надувательство.

Но, к сожалению, у него было не так уж много времени на разговоры, дел у него вечно было невпроворот. Когда приходил пароход, или «Балтийская принцесса», или «Водолей» из Эккернфёрде, Энес только и делал, что носился между посетителями и стойкой, и только когда несколько часов спустя Марта возвращалась за Матсом, они ненадолго садились на причале и болтали ногами над бухтой. Смотрели на воду, на городок, а однажды заговорили о том, что будет, когда каникулы кончатся.