свою страну и умереть за свою идею. Апачи, оставшись лежать в песке, продолжал наблюдать, зная, что его борьба только начинается. Он был частью большего плана, который простирается дальше, чем один человек или одна битва.

Глава 17

Мне от всей души хотелось вернуться домой и уже наконец найти свое признание. Где-то на окраинах моего рассудка таилось знание, что ничто не даст мне сделать, того чего мне хочется. До боли знакомый силуэт преследовал меня, когда я чувствовал пустоту в душе. Я знал, что видел ее, она смотрела на меня своим взглядом, полным любви и заботы. Но в то же время, презрения и злобы, я всегда знал, что я ей нужен не был, но больное мне не от этого, а от того, что у меня ничего не вышло с этим поделать. Встанет ли все на свои места, или же нет. Я не мог знать, но подобно бедняку, что устал от нищеты, мне надоело терзать себя этим. Безусловно все вещи могли проясниться для меня, если бы я так решил. Потеряв ту силу, что дарует способность, чтобы правильно поступать, я потерял умение понимать. Я перестал понимать все происходящее, но в тоже время моему взору все преставало настолько ясной картине, что было не важно, понимал я, или же. Ирония, что была спутником на всем пути, что я прошел, уже совсем устала учить меня, хотя и та знает, что бесполезно. Иногда мне кажется, что нахожусь слишком далеко от реальности и настолько близко, что судьба невольно потешается надо мною. Но я смотрю правде в глаза и понимаю, что ничего не выйдет.

Как я устал от этой лжи. Не могу перестать обещать себе, что перестану тебя выдумывать, но твой образ каждый раз всплывает в моей голове, не давая о себе позабыть. Однако, если взглянуть на это под другим углом, то, возможно, все встанет на свои места. Загадкой лишь для останется — это то, когда же все это закончиться. Эти непонятные игры, которые цикличны, как ледники в океане. Но, чтобы там ни было, необходимо идти вперед. Ибо только идущий одолеет путь.

Я проснулся на раскладушке, что находилась в бараке, где спала вся моя группа. Как хороший лидер, я должен есть, спасть и жить вместе со своими подчинённым, хотя таковыми — они для меня не являются. Я такая же часть группы, как и они, я не нахожусь над группой, я лишь ее часть, даже несмотря на то, что я ею командую.

Стояла теплая ночь. Давно я себя не чувствовал таким уставшим, это ощущение то покидало, то приходило вновь. Мне казалось, что покинуть группу будет правильным решением, но все равно, что-то держало меня. Но чего было ждать там… Дома…

Во мне произошло много значительных изменений, но там не изменилось ничего. Я уже знал, что можно ждать там, кроме того, что будет крайне непривычно вернуться в среду, где над головой рвутся снаряды и бегают вооруженные головорезы. Может чуть позже я и решу, что делать, но сейчас нужно думать о другом.

К утру мне удалось встать и нас ждала очередная операция.

— Ко мне поступили очередные разведанные о небольшой базе боевиков в пустыне. Судя по снимкам, у них там много пулеметных точек и несколько больших цистерн, где хранят топливо. Вы наверняка спросите, а почему же авиация не разбомбила к чертям это базирование. Я вам отвечу, что там находятся несколько наших пленных и данные необходимые нашим друзьям из конторы.

— Нил, что это за данные — спросил меня Калеб.

— Интерес ЦРУ тут довольно-таки мутный, хотя все в принципе в пределах нормы.

— Время на выполнение операции не больше суток. Со снимками вы можете ознакомиться — сказал я, протягивая Майку, чтобы он передал остальным. — Несколько зданий, где живет немного боевиков. Тут они создают самодельные взрывчатые устройства, скорее всего именно так. Партизанят и все в этом роде. По крайней мере не в производственных масштабах и на том спасибо. За десять километров, нас высаживает вертолет, пешком мы добираемся до базы. Само собой у них есть посты и бывает такое, что кто-то там держит караул. Разобравшись с часовыми, мы зачищаем здание за зданием. На этом моменте спешу вас предупредить быть крайне аккуратными, ибо ваше ранение, или же смерть может подставить остальных членов группы, наверняка вы это уже знаете, но не будет лишним напомнить. Вся операция будет проходить под покровом ночи, как только стемнеет, мы тут же вылетаем в сердце пустыни. Из снаряжения вы знаете, что нужно брать. Бесшумное оружие, приборы ночного виденья, обязательно светоотражатели на одежду, чтобы вас могли опознать ваши товарищи и я в том числе. Светошумовые используйте в крайнем случае, а вообще лучше не использовать, если вы не хотите, чтобы боевики вас заметили — после произнесенной речи, я взял стаканчик воды, попутно отвечая на вопросы ребят и шутя на их остроты.

— В каком из зданий пленные, мы не знаем, поэтому придется действовать по обстоятельствам и от того, как они сложатся, зависит весь успех операции. Вылетаем сегодня, ибо пленных могут казнить, если уже этого не произошло — уверенно проговорил я и тут же направился собираться.

Остальные члены команды приступили к подготовке и сбору необходимого снаряжения. Тем же самым занялся и я. К тому времени уже начало темнеть и мы стали ожидать полной тьмы в ангаре. Вскоре мы собрались на взлетной площадке, где нас уже ждали вертолет. Вспышки фар прожекторов осветили ночное небо, и рев двигателей нарушил тишину. Мы сели в вертолет и взлетели в ночное небо.

Внутри вертолета царило безмятежное молчание. Каждый из нас сосредоточился на своей роли и миссии. В наших головах прокручивались различные сценарии и планы действий, готовые к применению в любой ситуации.

Вскоре вертолеты приземлились в заранее выбранной зоне. Мы быстро выскочили из аппаратов и развернулись вокруг, прикрывая друг друга. Вертолет тут же взмыл в небо, оставив нас наедине.

— «Кондор», определи наше местоположение — прошептал я.

— Сейчас — произнес он, копошась в подсумках, доставая карту и компас. — Нам идти на север, около десяти километров, как мы и рассчитывали.

— Хорошо, тогда вперед — скомандовал.

Наша группа ринулась в сторону базы, благодаря приборам ночного виденья все простиралось перед нами, как на ладони, но только в зеленых тонах. Разгрузка и бронежилет давили, как и всегда, но со временем на это перестаешь обращать внимание.