это и происходит. Если нанизать вашу голову на тонкие проволочки, одна из которых проходит через переносицу и затылок, а другая – через виски, то точка пересечения будет находиться в вашем органе размером с горошину, имеющем огромное значение: в шишковидной железе. Повелительница эндокринной системы, шишковидная железа, когда к ней обращаются, выделяет эндогенные опиоидные нейропептиды: обезболивающие вещества. Эти небольшие молекулы подавляют болевые сигналы и могут заставить вас чувствовать себя очень хорошо. Совсем не похоже на то, что вырабатывается извне.

Проверяя спортсменов на выносливость и ПЭТ (позитронно-эмиссионный томограф), исследователи изучили возможность того, что опиоидергические механизмы отвечают за эйфорию, связанную с бегом. То есть действительно ли «кайф бегуна» вызывается эндогенными опиоидами? (Удивительно, но исследований насчет того, почему бег доставляет удовольствие столь многим его приверженцам, не так много!) И похоже, что да, опиоидная теория кайфа бегуна, скорее всего, верна.

Тем не менее отдельное исследование без участия знаменитых спортсменов (и с применением фМРТ, а не ПЭТ-сканирования) не обнаружило доказательств эйфории, вызванной бегом, у участников, хотя в исследовании отмечались и другие преимущества бега для испытуемых. Может ли быть так, что положительный эффект от бега формируется со временем? Я связалась с доктором Йенсом Фоэллом, известным вам уже по главе 2, чтобы узнать его мнение, и он сказал, что это потенциальное объяснение звучит правдоподобно.

– Может быть, существует немедленный эйфорический эффект, который может быть слишком мал, чтобы выявить его в этих исследованиях, и мозг обычного бегуна адаптируется к нему таким образом, что реакция усиливается, что и привело к результатам 2008 года.

Похоже, чем больше вы бегаете, тем больше самодельных наркотиков для мозга вы получаете. Будем надеяться, что дальнейшие исследования прольют больше света на эту увлекательную тему.

Как будто обещание самодельных опиоидов для мозга было недостаточно захватывающим, есть еще более новая работа, связанная с физическими упражнениями и эндоканнабиноидной системой организма. Если эндорфины – домашние опиаты, то эндоканнабиноид – это, по сути, версия травки. На наши каннабиноидные рецепторы воздействуют различные соединения в травке, такие как каннабидиол (CBD) и популярный дельта-9-тетрагидроканнабинол, или ТГК. Оказалось, что в нашем мозге очень много таких рецепторов. По современным представлениям, каннабиноидных рецепторов у нас больше, чем всех остальных нейромодулирующих рецепторов в организме, вместе взятых! Мы вырабатываем нейротрансмиттеры, такие как анандамид, который участвует во множестве процессов, включая модуляцию чувства удовольствия и вознаграждения. Любой, кто в час ночи доставал из холодильника тарелку с остатками пирога, знает, о чем я говорю. Ученые доказали, что уровень анандамида в крови значительно повышается во время энергичных тренировок. Так что кайф бегуна может быть выше, чем мы думали.

Учитывая то, что мы знаем о кайфе бегуна, физическая нагрузка может привести к высвобождению эндогенного морфина (эндорфинов), а эти эндорфины могут блокировать болевые сигналы – ученые провели исследование, чтобы проверить, вызывают ли групповые физические упражнения повышение болевого порога.

Группа исследователей из Оксфорда обнаружила, что, когда гребцы тренировались синхронно, у них наблюдался больший всплеск эндорфинов, чем в одиночку. В своей работе они отмечают, что «повышенный эффект от синхронной активности может объяснить чувство эйфории, испытываемое во время других видов социальной активности (таких как смех, музыка и танцы), которые участвуют в социальной связи у людей и, возможно, у других позвоночных».

Просто в силу присутствия моих коллег-танцоров и того факта, что наши тела двигались как единое целое, моя устойчивость к боли повышалась в балетном классе. Конечно, есть и другие причины; ничто не бывает так просто, но, оглядываясь назад на свои тренировки, я вижу безошибочное влияние группового мышления на мои собственные действия. Находясь в классе с другими людьми и участвуя в качестве наблюдателя и наблюдаемого, я смогла преодолеть свои пределы, как перцептивные («я не думала, что смогу это сделать, но смогла»), так и физические (ноги были настолько стерты, что кровь проступала сквозь пуанты; порванные сухожилия в ногах и лодыжках; перелом поясничного позвонка; обмороки).

Я часто причиняла себе боль, и физическая боль стала способом познания себя. Познать уверенность. Найти границы, испытать их и доказать, снова и снова, снова и снова, что я достаточно вынослива, чтобы выдержать это, и достаточно живуча, чтобы восстановиться. Боль – интимная, бессловесная вещь. Не беззвучная, не безмолвная, а до-языковая, появляющаяся до слов. Ее почти невозможно сформулировать, и посторонний человек может понять ее, только если представить ее в терминах того, что может произойти с его собственным телом. Как пишет Элейн Скарри в своей книге «Тело в боли»: «Физическая боль не просто противостоит языку, она активно разрушает его, вызывая немедленный возврат к состоянию, предшествующему языку, к звукам и крикам, которые человек издает до того, как научился языку».

Итак, что значит испытывать боль вместе с другими людьми?

Я знаю людей, с которыми я танцевала, так, как никогда не узнаю никого другого. Есть глубокая близость в разделенной боли, в осознании чужой боли очень реальным и определенным образом. Я лучше понимаю, что вы чувствуете, потому что я тоже это чувствовала; лично ощущала общую близость физической боли. Еще я читала о ней в научных исследованиях и видела, как это происходит прямо на моих глазах. И я думаю, что связь, которая возникает, когда люди переживают боль вместе, по крайней мере, частично объясняется непознаваемой природой боли. Или, возможно, это лучше назвать невыразимостью. Но если вы двигаетесь, как я, то вы можете чувствовать то, что чувствую я, и язык с трудом дает этому определение.

Когда боль можно разделить, возникает мощная связь, и люди знают об этом. Подумайте обо всех ритуалах, в которых присутствует боль, от религиозной флагелляции до дедовщины. Подумайте о том, как кто-то может использовать это явление для установления интимных связей между незнакомыми людьми. Вспомните, когда вы в последний раз делали что-то в очень большой группе людей. Подумайте о том, как я собираюсь бежать в океан вместе с Рейн.

«Я собираюсь побороть океан!»

Вскоре после рассвета, в первый день нового года, я выскользнула из постели, чтобы умыться и смыть остатки вчерашнего праздника, и увидела два сообщения от моей подруги Валери, которая начала новый год в Чехии с ледяного погружения. Я чувствую, как меня охватывает дрожь от смелых поступков сверстников.

Я смотрю видео в темной ванной отеля, отпиваю воду из-под крана из бумажного стаканчика, чтобы искупить вину после виски, который я пила на празднике несколько часов назад. Рейн лежит в кровати, несомненно, такая же страдалица, как и я; поэтому я приношу ей стаканчик с водой, чтобы разбудить.

– Я получила сообщение от Валери, – говорю