И всем-то она что-то должна, и все они как один пытаются втолковать ей, что их дело — самое безотлагательное и не терпит ни малейшего промедления. Даже те, кому Хильда уж никак не могла помочь, даже если бы и захотела. Албанская нота — забота Зама, но почему-то по этому поводу пришлось болеть ее голове, потому что несчастный госдеповец никак не мог пробиться на прием к Маркусу Пеллу.

Что, впрочем, неудивительно. В ноте албанцев говорилось такое, от чего Пелл был готов от злости на стенку лезть. И это еще цветочки. Ягодки же заключались в том, что практически все мелкие страны СОН (поди найди их на карте!) требовали свою «законную долю» инопланетных технологий с орбитальной станции, угрожая воспользоваться правом коллективного вето, чтобы тем самым лишить ведущие державы возможности наложить лапу на лакомую технику.

Ничего страшного, можно потянуть время, поторговаться, и все уладится само собой. Можно, на худой конец, надавать разных обещаний, посулить малым странам златые горы, а там поживем — увидим. Но что еще, отчего Зам ходит чернее тучи? Вернее, не что, а кто, а именно — сенатор Алисия Пьомберо, которую не иначе как лукавый дернул за язык, и она сболтнула что-то явно не для печати, а уже на следующий день ее откровения появились на страницах ведущих изданий.

«Новая шпионская машина НБР. Тюрьма завтрашнего дня. Инопланетная техника ставит под угрозу наши права и свободы».

Неудивительно, что сенатор Пьомберо предпочла не появляться лично на дневном заседании рабочей группы. Господи, лучше бы они все не пришли. Когда Хильда перенесла заседание на более позднее время, у нее словно гора с плеч свалилась, и она решила прямиком отправиться домой. День клонился к вечеру, и поэтому куда приятнее заняться чем-то не таким срочным, но зато очень личным.

Медицинское заключение

Для внутреннего пользования Бюро

Агенты, приставленные к клинике им. Уолтера Рида, докладывают, что Док-лекарь своими действиями добился ремиссии у ряда неизлечимых больных (копии историй болезни прилагаются). Некоторые из пациентов отказались от курса «терапии», видя в ней шарлатанское «наложение рук», однако анализы крови и видимое улучшение общего физического состояния дают основания полагать, что лечение возымело необходимый эффект. Предполагается, что секрет методики Дока заключается в применении химически активных соединений, которые он вводит в организм больного через окончания острых ногтей на его малых верхних конечностях. Все попытки получить образцы предполагаемых соединений, если таковые существуют, до сих пор не увенчались успехом. Тем не менее процент излеченных впечатляет, особенно в случаях иммунодефицита, карцином и стойких инфекций, не поддающихся лечению антибиотиками. Менее эффективной инопланетная методика оказалась на больных, недавно перенесших хирургическое вмешательство, например, при коронарном шунтировании.

Бригадир Морриси нечасто давала себе расслабиться. Обычно она оставляла линию связи с Бюро включенной и старалась, несмотря ни на что, оставаться в курсе происходящего. Но уж если позволяла себе отдохнуть, то, как правило, на полную катушку. Выйдя из джакузи, Хильда во весь рост встала перед зеркалом, несколько минут критически разглядывала себя и лишь затем потянулась за бельем. Вряд ли в Бюро догадываются, каким соблазнительным штучкам она отдает предпочтение. Впрочем, для своего возраста Хильда выглядела просто потрясающе и не слишком нуждалась во всех этих маленьких хитростях типа поролоновых прокладок в чашечках лифчика. Затем последовала блуза чистейшего шелка, легкая и прохладная — в самый раз в душном баре, куда Хильда планировала наведаться сегодня вечером. Юбка до середины бедер, не самое удачное решение для вашингтонской зимы, но поверх она наденет длинное пальто.

Бар, куда Хильда решила сегодня направиться на охоту, располагался милях в двадцати от ее квартирки, уже в Мэриленде, но зато недалеко от Окружной дороги. Хильда выбирала «охотничьи угодья» с особой тщательностью — не меньшей, нежели свой «охотничий костюм». Самос главное, это будет такое место, где она еще ни разу не появлялась, где ее никто не знает. Важно и то, что в полицейских анналах за заведением не водится дурная репутация — тихое пристойное место, посещаемое в основном людьми, не связанными узами брака. Не обязательно модное. У Хильды не имелось особых комплексов по поводу социального положения ее партнеров. Лишь бы в баре было чисто и без драк.

Заведение оказалось скорее модным, нежели заурядным. Хильда сама припарковала машину и замкнула двери, не обращая внимания на косые взгляды специально приставленных к стоянке служителей. И дело вовсе не в том, что ей не хотелось тратиться на чаевые, просто чем меньше людей суют нос в ее частную жизнь, тем лучше. Свой мобильник Хильда запрограммировала блокировать все сообщения с грифом ниже, чем «сверхсрочно». В конце концов, она намерена расслабиться. С легким волнением она вошла в бар.

Ощущение было знакомое и пьянящее. Чутье не подвело ее. В баре даже играл свой «ансамбль» — немолодая женщина на гитаре, а другая, чуть помоложе, — на синтезаторе. Вместе они выдавали неплохую музыку, под которую на небольшом деревянном пятачке отплясывали несколько пар. Зрелище воодушевило Хильду. Похоже, здесь ее ждут приятные приключения — ей обычно везло в барах, где народ танцует. Именно в таком заведении с танцульками она познакомилась с Уилбуром, тихим (ну, может, только на первый взгляд) и веселым маклером, который того гляди перейдет в категорию «бывших». Хотя ей будет его не хватать. Правда, они успели переспать уже пять раз — по меркам Хильды рекорд, так что пора подыскать что-то новенькое. Стоит позволить отношениям затянуться — как не заметишь, что угодила в ловушку, из которой не так-то просто вырваться.

Хильда сдала в гардеробе пальто, но служитель пропустил ее в зал лишь после того, как она сдала и пистолет. Кстати, тоже хороший признак. Впрочем, у нее с собой есть еще парочка пистолетов.

Народу в баре было полно, и охота с обеих сторон велась вовсю. Но Хильда не торопилась. У нее имелась своя методика. Сначала она предпочитала присмотреться и лишь затем уже переходить к делу. Она медленно направилась в туалет, отмечая на ходу, кто из симпатичных мужиков старается держаться ближе к женской половине зала, где вовсю оживленно беседовали такие же, как и она, «охотницы», а кто еще раздумывает. Хильда насчитала четыре удобных для нее кандидата, причем трое из них в данный момент ошивались у стойки. Один из них — крупный блондин, болтавший с невысокого роста блондиночкой. Они явно не находили общего языка. Хильда отметила, что блондин лет эдак на пятнадцать моложе нее, но это не проблема, а может, даже и плюс. Второй постарше — но еще в форме. Третьего она толком не рассмотрела, но судя по плечам — мужик что надо. В туалете Хильда взглянула на себя еще раз — прическа ничего. Ага, вот и светлая полоска кожи на безымянном пальце левой руки — самая главная ее хитрость. Когда ее спрашивали «Ты замужем?», можно было со спокойной совестью отвечать — «Сейчас нет». Когда же наступал момент ставить в отношениях точку, Хильда обычно заявляла, что муж обо всем пронюхал и грозит скандалом. Предвкушая новое приключение, Хильда шагнула в зал…