Катя не успела еще одеться, как снизу позвонили: за нейприехал водитель, присланный мужем.

Следователь Сергачев оказался мужчиной самого сурового инеприступного вида. Он сидел в своем кабинете в полном одиночестве исосредоточенно перелистывал пухлую папку в коричневом засаленном переплете. Онскупо, без улыбки, кивнул на Катино «здравствуйте» и тут же снова углубился всвою папку. Не дожидаясь приглашения, Катя села на жесткий неудобный стул ипритихла.

В кабинете совсем недавно сделали ремонт. Это Катяопределила по запаху — от стен, выкрашенных салатовой масляной краской, все ещепопахивало тем унылым безнадежным запахом, какой сопровождает ремонт навокзалах и в больницах.

Несмотря на то что занавески на окне были новые и само окночисто вымыто, и светильник пока что не засижен мухами, и мебель была скромная,но необшарпанная, кабинет наводил на Катю жуткую тоску. Возможно, это было сделанонарочно, чтобы посетители проникались серьезностью момента. Возможно, этомуспособствовала внешность хозяина кабинета — его темный, без рисунка, галстук имрачно нахмуренные брови говорили человеку, сидящему напротив, что шутить вэтой комнате не привыкли и что лучше сразу сказать следователю всю правду,только правду и ничего, кроме правды, в противном случае он в состоянииустроить массу неприятностей.

В довершение картины на стене над головой следователя виселплакат, изображающий болтливого молодого человека в несолидной светлой шляпе ивнимательно прислушивающегося к его болтовне подозрительного господинаопределенно иностранной внешности. Подпись под этим плакатом гласила: «Болтун —находка для шпиона».

Наконец следователь аккуратно завязал коричневую папку идостал из ящика стола другую, голубую, поновее и потоньше. Бумаг внутри былопоменьше, Сергачев пошуршал какими-то листочками и наконец поднял глаза наКатю.

— Слушаю вас! — проговорил он удивительно сухим,неприятным голосом. Наверное, так говорил бы канцелярский дырокол, если бы оннеожиданно обрел дар речи.

— Вы мне звонили и вызывали для дачи показаний. —Катя изо всех сил старалась, чтобы в голосе не звучала неприязнь.

— Ах да, Неверова. — Он сделал вид, что вспомнил оней только сейчас. — Ну рассказывайте, как вы дошли до жизни такой…

— Какой? — тихо спросила Катерина. — Что выконкретно имеете в виду?

Следователь отложил ручку и поднял глаза на Катю. Онпосмотрел на нее очень внимательно и строго. Катя неуверенно заерзала и отвелаглаза. Под этим пронзительным взглядом она почему-то почувствовала себявиновной во всех преступлениях, предусмотренных Уголовным кодексом. Сергачевудовлетворенно хмыкнул, еще больше посуровел бровями, потом взглянул на часы иогорченно покачал головой — мол, время летит, а мы тут воду в ступе толчем…

— Фамилия? — бросил он, не глядя на Катю. —Имя? Отчество? Год рождения?

Перед ним на столе лежал Катин открытый паспорт, тем неменее следователь исправно задавал вопросы и заполнил все графы типовогобланка.

— Итак, гражданка Неверова, вы утверждаете, чтодесятого сентября сего года, в понедельник, на отрезке шоссе между вашимкоттеджным поселком и МКАД вас остановил сотрудник ГИБДД, представившийсялейтенантом Смородиным…

— Да, только это был не сотрудник, то есть сотрудник,но ненастоящий…

— Тогда зачем же вы его послушались иостановились? — удивился Сергачев.

— А я только потом поняла, что они бандиты, когдаочнулась в багажнике.

— В багажнике? — переспросил Сергачев. — Чтовы там делали?

— Как вы понимаете, я там оказалась не по своейволе! — На этот раз Катя не смогла сдержать раздражение.

— Подробнее, — сухо бросил следователь, и Катя,морщась и кусая губы, начала вспоминать подробности.

— А потом они забрали у меня сумочку, сережки и часы, итот, Смородин, велел остальным двум рыть яму… вы понимаете для чего, а один изних стал отказываться, потому что у них бизнес чистый и на мокрое они неподряжались… А тот, главный, стал орать, чтобы они не смели ослушаться, что онуже с заказчиком обо всем договорился и деньги взял, а этот, первый брат,сказал, что они ни про какого заказчика ничего не знают, что они так недоговаривались и что из-за меня у них бизнес может накрыться…

— Минуточку, — прервал ее горячую сбивчивую речьследователь, — а откуда вы знаете, что те двое были братьями? Они что,очень похожи были, на одно лицо?

Катя замолчала, как будто наткнулась на бетонную стену.Сергачев смотрел на нее вроде бы даже доброжелательно, сочувственно, и голосего был вкрадчив, однако за внешней мягкостью Катя смогла увидеть его железнуюхватку. И еще она поняла, что если раньше следователь не испытывал к нейникакого интереса, то теперь все изменилось, и интерес этот вполнепрофессиональный.

Ей показалось, что он ходит вокруг нее кругами, как леопардвокруг легкомысленной антилопы, и только выбирает удобный момент для того,чтобы напасть, воспользовавшись ее ошибкой…

Катя по природе своей была личностью совершеннонеконфликтной и не слишком активной. Однако очень чувствительной. И в данномслучае это свойство сослужило ей хорошую службу. Она поняла, что здесь, в этомкабинете, следует следить за своими словами и не болтать лишнего, потому чтоСергачев слушает очень внимательно, а чего от него ждать, Катя пока не знала.

Стас сказал ей про то, что двоих ее похитителей опознали,это были братья Саловы, но наверняка он выяснил это неофициально, по своимканалам, незачем его подводить.

— Может быть, они и были похожи, я неприсматривалась, — отчеканила она, — мне, как сами понимаете, было недо того. Но когда «Смородин» выстрелил в того парня в кожаной куртке, второйзакричал: «За что ты Митьку, брата моего, убил?» — и выстрелил в главного.Потом сел в мою машину и уехал.

— Просто так сел и уехал? — недоверчиво спросилследователь.

— Еще матом выругался.

— А вы?

— А я побежала по лесу к дороге. Бежала долго и вы—шлакуда-то. Машина мимо проехала, не остановилась, тогда я пошла дальше и вышла кпоселку Вяжищи.

Осторожно подбирая слова, она рассказала про двух девчонок ипро курточку. Пришлось рассказать и про звонок Стасу — пусть сам с милициейразбирается, Катя вовсе не намерена его прикрывать.

— Потом там, перед кафе, случилось дорожноепроисшествие, автомобиль наехал на девушку и скрылся. — Катя выговариваласлова медленно, чтобы не наболтать лишнего, однако следователь смотрелнедоверчиво. — И я… убежала.

— Странно как-то получается, — вздохнулСергачев, — вас, как вы утверждаете, ограбили и покушались на убийство. Ивот вместо того, чтобы обратиться в соответствующие органы, чтобы немедленнозаявить об этом в милицию, вы мечетесь, суетитесь, просите помощи у постороннихлюдей…