–А пока я могу подменить Ксюню, – предложила Алена.

Так и получилось – сначала она помогла Стасу проводить по гостевым оставшихся на ночь друзей, а потом взяла его за руку и повлекла за собой – мимо них проплывали закрытые двери комнат обитателей дома, спортивный зал и бассейн, а также излюбленное место Олеси – зимний сад. Алена постаралась не заострять внимания на этом цветущем уголке, а остановилась во флигеле с круглым окошком, в котором красовалась новорожденная луна. Девушка не стала включать свет и сказала:

–Это самое волшебное и романтичное место нашего дома: ночью здесь зажигаются звезды, – Стас уже рассматривал причудливые узоры, которые, казалось, были сотканы из неоновых и самых настоящих звезд, зашедших погостить в эту одинокую башню, и уносили смотрящего в какое-то новое измерение.

–А днем здесь можно ослепнуть от яркого солнца, отражающегося от зеркальных стен, – раскрыла секрет этой всеобъятности Алена.

–Зачем зеркала? – спросил мужчина для поддержания разговора.

–Ну, с одной стороны, для красоты, с другой, тут можно, например, балетом заниматься или йогой… а еще в мозаике из зеркальных кусочков можно спрятать потайные кнопки… как в старом замке…

Она куда-то нажала – и центральное зеркало, обернувшись вокруг своей оси, превратилось в бархатный диванчик, другая кнопка заставила выехать из стены зеркальную столешницу, третий секретный кусок орнамента открыл в стене потайную дверь, откуда выкатился столик с телескопом. В отличие от первых двух «чудес», эта штука сразу заинтересовала Стаса – он попытался подвинуть аппарат поближе к себе, но тот был крепко зафиксирован. Мужчина посмотрел в окуляр и удивленно спросил:

–Что значит «Олеся»?

–Какая Олеся?

–Тут написано…

Алена до этого экспериментировала с секретами зеркального зала днем – тогда она не подумала заглянуть в телескоп, потому и не подозревала о крошечной гравировке на стекле, также как и о том, что на первую годовщину свадьбы Стас подарил возлюбленной звезду и, чтобы никогда не перепутать этот далекий мерцающий огонек с чужими светилами, отметил его прямо на увеличительном стекле.

Увидев четкие золотые буквы на упиравшейся в звезду стрелочке, девушка догадалась – в свое время без романтики тут не обошлось, густо покраснела и, понадеявшись, что в темноте этого не разглядеть, соврала, будто не представляет, как это все связано с Олесей, ибо сама она не в курсе, увлекалась ли покойная супруга Стаса астрономией. Алене казалось, что призрак покинувшей дом хозяйки воскрес в этой короткой гравировке – говорить о звездах и предлагать выпить шампанского, любуясь ночным небом, уже не хотелось.

–Наверное, все самое интересное в нашем доме я уже показала, – проговорила Алена, глядя в пол.

–Спасибо, что не бросила, – Стас по-дружески обнял ее одной рукой, – теперь говори, куда тебя проводить, а дорогу в свою комнату я уж найду.

Девушка была бы рада вот так в обнимку с НИМ пройтись хоть через весь дом, но Стас уже убрал руку, которую Алена поймала в темноте.

–Сколько тебе лет? – неожиданно спросил он.

–Двадцать, а что?

–Да так, – замялся Стас и протянул излюбленное:

–Странно…

–Вот моя комната, заходи, если заплутаешь.

–Учту, – он слегка пожал ее руку и отправился к себе, размышляя об этой девушке, почти весь вечер хлопотавшей вокруг него: «Если б у нас что-то было, она бы сказала… да и маленькая она совсем… Может, просто кинестетик…»

Оказавшись в спальне, мужчина мгновенно забыл про Алену: он включил свет и, наконец, почувствовал себя дома – в своем золоте. Комната удивительно напоминала родную квартиру, разве что стены были украшены куда богаче, чем одинокой плазмой. Стас уже плюхнулся было на кровать, когда заметил на тумбочке ноутбук – и отправился к нему за ответами. Но когда компьютер загрузился, надежды рухнули – разумеется, это была не та же машина, что и пять лет назад, и разумеется, пароль тоже был другой – новый и неизвестный. Заснул Стас с мыслью, что пустить его в электронное сознание компьютера под силу лишь чуду и Ваньке, а в области техники эти понятия равнозначны.

Утром за завтраком друзья, будто заранее сговорившись, отвечали, что ничего ни о каких надписях на телескопах не знают, ибо Стас не особенно посвящал кого-то в подробности своей личной жизни. Ванька к месту вспомнил, как Олеся попросила его помочь с установкой секретных кнопок в зеркальной комнате и, со свойственной гениям увлеченностью, углубился в детали своих придумок, даже рассказал, что тайников там далеко не три, а пять. Стас попросил показать эти секреты. Но ничего таинственного они не скрывали: за одной дверцей был склад спортивного инвентаря – Олеся любила заниматься йогой в окружении сотни солнышек, улыбавшихся из хитро выставленных зеркал. Вторую кнопку и дверцу, которую она должна была открыть, Ваня не смог найти ни по памяти, ни на ощупь.

–Ничего важного там быть не может, – проговорил он, – это шкафчик совсем маленький типа сейфа, может, и вовсе пустой…

–Тогда у меня для тебя другая задача, – Стас предъявил другу ноутбук.

–Тут я тебе точно ничем не помогу: дома вот я его смогу разобрать, извлечь память и куда-нибудь ее приспособить, чтобы считать данные…

–Тогда едем к тебе!

В двухъярусной квартире Ивана Соболева весь нижний этаж занимала научная лаборатория. Тут рождались грандиозные стратегические планы по совершенствованию производства «Айсберга» и маленькие, но полезные роботы, помогавшие гению в быту. Ванька без сантиментов разделался с ноутбуком друга – предложил отправить корпус на переработку, а хрупкое содержимое присоединил к своему компьютеру, чтобы скопировать все данные.

–Пока можем перекусить, – проговорил гений, нажимая куда-то в стену. – Наверх идем – крошить здесь не стоит.

На кухне их уже ждали горячие бутерброды и две чашки чая, приготовленные заботливой электрической рукой.

–А Наташка-то где, отдыхает? – спросил Стас, ничуть не удивляясь чудесам техники, которые Ванька демонстрировал разве что не с рождения.

–У Славки Наташка. Года четыре уже…

И каким бы немногословным Ванька ни был, рассказать другу, что ротации на местах произошли и за пределами «Айсберга», ему пришлось.

Стас помнил Наташу скромной девочкой-пятикурсницей, которая удивительно рано стала женой его гениального друга. Познакомились они с Ваней в студенческой библиотеке, когда ее завсегдатай не смог взять нужную книгу, существовавшую там в единственном экземпляре.

–Уже третий день держит на своем имени, – указала библиотекарь на сидевшую в читальном зале белобрысую девчонку, обложившуюся целой стопкой талмудов.

И Ваня отправился высвобождать необходимый источник знаний. Но девочка, писавшая свою первую в жизни курсовую, наотрез отказалась уступить книгу какому-то наглому четверокурснику. Денег на то, чтоб