С первого дня своего появления в Новом Свете европейцы эксплуатировали мудрость, доброту и инфраструктуру индейцев. Многие из самых доступных горных перевалов стали известны белым людям только после того, как индейские проводники привели их туда. Генри Скулкрафт обнаружил исток Миссисипи только благодаря вождю племени оджибва. Путешествуя с местными проводниками по Нижней Калифорнии, исследователь по имени Джеймс Огайо Патти ложился ночью спать на краю их одеял, чтобы они не могли уйти, не разбудив его. («Если бы они решили уйти, – писал он, – мы бы все, несомненно, погибли».)

Один из самых ярких примеров того, насколько сильно европейцы полагались на знания местных жителей, нам дает довольно загадочный человек по имени Джон Ледерер. Мы почти ничего не знаем о жизни Ледерера до его прибытия в Джеймстаун в 1660-х годах, за исключением того, что он был врачом из Гамбурга. Он плохо говорил по-английски, однако свободно владел немецким, французским, итальянским и латынью (язык, на котором он позже описал свои приключения). Упрямый и амбициозный, он одинаково легко накапливал огромные долги и находил злейших врагов. До сих пор неизвестно, почему губернатор Вирджинии Уильям Беркли решил отправить его на поиски прохода через Аппалачи на Запад. Тем не менее, к марту 1669 года, возможно, менее чем через год или два после прибытия в Новый Свет, он нанял трех проводников-индейцев и отправился в свою первую экспедицию. Путешествие было трудным – по пути он едва не погиб в зыбучих песках, и постоянно боялся, что его лошадей сожрут волки, – но через пять дней его отряд достиг подножия «Апалатеанских гор». Когда Ледерер впервые увидел знаменитую гряду, он не понимал, горы это или облака, до тех пор, пока проводники не упали на колени и не выкрикнули, по словам самого Ледерера, фразу: «Бог близок». Достигнув подножия хребта, он захотел подняться на вершину верхом, однако лошадь заартачилась. Проводники Ледерера, судя по всему, тоже были незнакомы с этой местностью, потому что, не зная тропы, они попытались подняться на гору пешком и вскоре заплутали в густых зарослях. Дорога местами была настолько крутой, что когда Ледерер смотрел вниз, у него кружилась голова. Несмотря на то, что они отправились в путь с первыми лучами солнца, подняться на вершину и разбить лагерь среди темных валунов им удалось только за полночь. На рассвете Ледерер первым делом посмотрел на запад, ожидая увидеть сверкающие воды Индийского океана, однако, к его удивлению, там находились только еще более высокие вершины. В поисках перевала он шесть дней упрямо бродил по горам, пил из источников воду, которая имела алюминиевый привкус, мерз от холода, но в итоге сдался и вернулся домой.

Ко второй экспедиции, которая началась в мае 1670 года, Ледерер подготовился более основательно и отправился в путь с пятью индейцами-проводниками и двадцатью англичанами под командованием майора Уильяма Харриса. Самый важный урок, усвоенный Ледерером во время первой экспедиции, заключался в том, что в горах невозможно обойтись без помощи местных племен, которые знают все тропинки. Чтобы завоевать доверие индейцев, он захватил с собой множество товаров: прочные ткани, острые инструменты, разные безделушки и крепкие алкогольные напитки. Еще он научился путешествовать по чужому континенту с большим комфортом, чем раньше. Так, например, он отказался от спального мешка и начал спать в гамаке, который был «более прохладным и удобным, чем любая кровать на свете». Он охотился на оленей, индеек, голубей, куропаток и фазанов, а перед походом в горы, где дичи было мало, заранее запасался копченым мясом. Вместо сухарей он брал в дорогу сушеную кукурузную муку (то есть «индейскую пшеницу»), в которую добавлял немного соли. Англичане смеялись над его странной снедью, но только до тех пор, пока их сухари не заплесневели от влаги. Тогда они попытались выпросить у Ледерера кукурузную муку, но он, «серьезно настроившись на дальнейшие открытия», отказался делиться.

Через два дня после начала путешествия отряд пришел в деревню, в которой была построена пирамида из камней. Ледерер спросил у жителей деревни, как лучше пройти к горам. Старик нарисовал посохом на земле карту и две извилистые тропинки, одна из которых вела на север, а вторая – на юг. Однако компаньоны Ледерера пренебрегли советами старика и продолжили идти строго на запад, ориентируясь исключительно по компасу. Ледерер неохотно последовал за ними. Следующие девять дней они без остановки скакали по пересеченной местности и порядком измотали своих лошадей. Ледерер сравнивал себя с сухопутным крабом, который переползает через каждое растение на своем пути, вместо того чтобы просто обойти его, и поэтому за день покрывает не более двух футов. В конце концов экспедиция вышла к текущей на север реке, которую майор Харрис ошибочно (по другой версии умышленно) принял за приток сказочного «Канадского озера». Обнаружив столь важный ориентир, Харрис решил, что отряду пора возвращаться в Джеймстаун. Ледерер не согласился, после чего разразился серьезный конфликт. Люди Харриса, голодные и обессиленные, угрожали Ледереру расправой, но он предъявил им письмо от губернатора, в котором тот разрешил ему идти вперед настолько далеко, насколько посчитает нужным. Спор закончился тем, что Харрис и его люди повернули назад, оставив Ледерера с ружьем и единственным проводником – индейцем из племени саскуэхэннок по имени Джекзетавон. Харрис вернулся в колонию и, по словам Ледерера, начал «всячески превозносить свои заслуги и умалять мои, предполагая, что я уже не вернусь и не смогу опровергнуть его слова».

Ледерер и Джекзетавон продолжили свой путь, переходя из деревни в деревню и часто останавливаясь, чтобы спросить дорогу у местных вождей. Надо понимать, что собранная Ледерером информация была довольна сильно искажена бесчисленными переводами с неизвестного количества языков и приправлена колониальными фантазиями о человеческих жертвоприношениях и ломящихся от жемчуга храмах. Одни племена, по его словам, были воинственными и богатыми, другие – ленивыми либо женоподобными. В одних царила демократия, в других – абсолютная монархия, а в третьих все было общим («кроме жен», – чопорно уточнил Ледерер). В одной деревне Ледерер своими глазами видел, как некий мужчина босиком ступил на раскаленные угли и целый час стоял на одном месте, корчась от боли и пуская пену изо рта, после чего, так и не получив сколь-нибудь заметных ожогов, спокойно спрыгнул с углей. Временами Ледерера поражала невероятная изобретательность индейцев: например, они обжаривали желуди и давили из них масло янтарного цвета, после чего пропитывали им кукурузный хлеб, который становился «необыкновенным лакомством». В тоже время его приводила в ужас невероятная жестокость индейцев. Например, он был свидетелем того, как группа молодых воинов, вернувшихся из набега, с гордостью показала своему вождю «кожу, снятую с голов и лиц трех молодых девушек».

Несмотря на свифтианский стиль изложения, Ледерер, в отличие от других исследователей своего времени, производит впечатление довольно миролюбивого, почтительного и щепетильного человека. Его вторая экспедиция длилась около тридцати дней. Благополучно вернувшись домой, он вскоре отправился в третью, уже неудачную экспедицию, в которой всего через шесть дней его укусил в плечо паук. Ледереру удалось выжить только благодаря индейцу, который высосал яд из раны.

Вернувшись домой в Мэриленд, Ледерер написал на основе своих заметок книгу и нарисовал карту с пройденными маршрутами. Одно время его тексты считались слишком фантастическими и не вызывали доверия, однако впоследствии ученые сочли их удивительно точными, с поправкой на известные для того времени пробелы в знаниях. Следует иметь в виду, что белые люди тогда плохо представляли себе размеры континента. Многие вообще считали, что Индийский океан лежит всего в одной-двух сотнях миль к западу от восточного побережья, однако Ледерер не оставил камня на камне от этой теории. Отчеты Ледерера содержали много полезной информации, включая сведения о двух наиболее доступных перевалах, достоверность которых были позднее подтверждена многими другими исследователями. Об одном из этих перевалов он узнал благодаря местным коренным американцам, а второй ему показал Джекзетавон. Возможно, это были те же самые две тропинки, которые старик-индеец нарисовал палкой на земле и которые майор Харрис высокомерно проигнорировал.