Разогнав грузовик до семидесяти километров, Слава мрачно раздумывал о возникшей ситуации, то и дело прикладывая к глазам бинокль. Но время шло, дорога ложилась под колёса бесконечной серой лентой, а никакого признака хоть какого-то существования военных не возникало. Уже начало темнеть, когда Слава решил искать место для ночлега. Высмотрев в степи небольшой холм, он загнал за него машину и, заглушив двигатель, мрачно посмотрел на пленника.

У Славы из головы не выходил разговор с богами, но и чувство долга не давало покоя. Разрываясь между желанием отплатить за спасение и долгом перед родиной, парень никак не мог решить, что делать дальше. Заметивший его взгляд араб пошевелился и, глядя на Славу ненавидящим взглядом, прошипел:

– Убей. Или я тебя убить.

– Он смелый, – раздался в мозгу Славы тихий женский голос.

– Фанатик он, а не смелый, – вздрогнув, проворчал Слава, моментально сообразив, к чему его подталкивают.

– Он смелый, – повторил тот же голос.

– Верю, – вздохнул парень, вылезая из машины.

Решение было принято. Как ни крути, а своя шкура ближе к телу, и помощь богов ему совсем не помешает. К тому же доказательств встречи с этим непримиримым у парня было больше чем достаточно. Чётки, молельный коврик, книга. Про кинжал Слава старался не думать. Это был не просто трофей. Это было оружие, расставаться с которым Слава был совсем не готов. Было в этом кинжале что-то такое, что притягивало к себе, заставляя касаться рукояти снова и снова.

Поднявшись в кунг, Слава достал топор и, освободив несколько оружейных ящиков, принялся готовить большой костёр. В том, что сегодня будет полнолуние, он даже не сомневался. Недаром же голос так настойчиво подталкивал его к нужному решению. К полуночи Слава успел приготовить себе ужин и подготовить всё к жертвоприношению. Помня, что жертва должна быть обезглавлена, парень усиленно размахивал топором, разрубая доски ящиков и вспоминая всё, что слышал о нанесении нужного удара.

Ровно в полночь разведя огонь, Слава перетащил шахида поближе к костру и, сняв с его шеи верёвку, коротко приказал:

– Молись.

– Развязать, – угрюмо попросил пленник. – Мой надо намаз делать.

– Не тяни время. Молись, – отрезал Слава, замахиваясь топором.

Сообразив, что это его последний шанс, араб принялся шептать молитву, и в тот момент, когда в воздухе прозвучало слово «амен», парень взмахнул топором, в полный голос произнеся:

– Вам, забытые боги, жертва сия!

* * *

– Ты всё-таки решился, воин. Не ожидал, – прогрохотал старшой, широко, от души потягиваясь.

– Долг платежом красен, – выдохнул в ответ парень, ещё не придя в себя после переноса.

На этот раз, словно для разнообразия, его утащили целиком. Стоя в памятной пещере перед сидящими в своих креслах богами, Слава старательно отгонял от своего подсознания призрак комплекса неполноценности. Втихаря рассматривая хозяев, он начинал чувствовать себя ущербным. Что мужчины, что женщины и даже пара весьма пожилых представителей этого пантеона выглядели так, словно готовились к съёмке в рекламе здорового образа жизни и спорта. И это не вспоминая о том, что любой из них был на две головы выше самого Славы.

Поневоле почувствуешь себя козявкой, оказавшись в компании таких гигантов. Вспомнив легенды о титанах, Слава невольно усмехнулся. Собравшиеся были ожившей иллюстрацией к этим мифам. Между тем сидевшая рядом со старшим женщина, легко поднявшись со своего трона, танцующим шагом прошлась по пещере, и все собравшиеся особи мужского пола дружно сглотнули, пожирая её взглядами.

Длинное платье, сотканное словно из тумана, не столько скрывало, сколько подчёркивало все достоинства её фигуры. А посмотреть там было на что. Слава даже на минуту забыл, где находится. Из прострации его вывел довольный смех старшого. Чуть вздрогнув, Слава повернулся к нему и, сообразив, что беззастенчиво пялился на богиню, испуганно прижал уши. Хрен их знает, этих небожителей, что там положено за такое святотатство? Но вместо того чтобы впасть в очередной приступ буйства, старшой озорно подмигнул парню и, даже не пытаясь понизить голос, спросил:

– Хороша?

– А разве богиня может быть другой? – выкрутился Слава, косясь на предмет обсуждения.

– Мы бываем разными, – звонко рассмеявшись, ответила богиня. – В любом случае мы рады, что ты решился помочь нам. Твой план сработал, старейший, – добавила она, повернувшись к мужику с посохом.

– А можно вопрос? – не сдержал любопытства Слава.

– Спрашивай, – добродушно усмехнулся старшой.

– Почему старейший он, а старшой вы?

– Не всё сразу, воин, – вздохнув, ответил воин. – Придёт время, сам всё узнаешь. Скажу только, что брат обладает мудростью, а мудрость приходит с возрастом.

– У нас говорят, правитель должен быть прежде всего мудрым, – не удержал язык на привязи парень.

– Ты меня ещё учить будешь, человек?! – загремел воин, вскакивая на ноги.

– И не собирался, – быстро ответил Слава, с ужасом глядя на надвигающуюся на него скалу. – Я ведь сказал, что спросить хочу. Разобраться. Не умею я слепо служить.

– Это хорошо, что не умеешь, – резко остановившись, сказал воин. – Слепые слуги – слабые слуги. А жрец тем более зрячим должен быть.

– Это в смысле, что я теперь ваш жрец? – растерялся Слава, сообразив, во что вляпался.

– Впервые, за много веков, – кивнул воин. – Давно этого не было. Очень давно. И мы благодарны тебе за это.

– Не за что, – кивнул Слава, с облегчением переводя дух.

Рассматривать эту компанию спокойно, пока они сидят, ещё можно было. Но остаться с сухими штанами, когда на тебя прёт шагающий экскаватор, слишком большое испытание для нервов. Вернувшись в своё кресло, старшой задумчиво посмотрел на парня и, ткнув пальцем на карман, где лежал трофейный кинжал, коротко приказал:

– Покажи.

Понимая, что делать вид, будто ничего там нет, глупо, Слава покорно достал из кармана кинжал и, шагнув к трону, протянул его воину на раскрытой ладони.

– Вынь, – приказал старшой, внимательно рассмотрев ножны.

Слава молча вытянул кинжал из ножен и теперь стоял, вытянув вперёд обе руки.

– По вашим меркам, старая вещь, – рассматривая кинжал, задумчиво протянул воин. – Старая, но хорошая. Только не наша. Не наших земель мастер делал.

– Это арабский кинжал, – осторожно пояснил Слава. – И, если я ничего не путаю, настоящая дамасская сталь.

– Верно, – кивнул старшой, проводя ладонью над оружием.

Слава с удивлением отметил, что воин старается не касаться кинжала руками. Впрочем, с его огромными ладонями взять оружие было бы проблематично.

– Много крови на нём. Разной крови. Есть кровь, взятая в бою. Её много. Но есть и плохая кровь. Не праведная. Со слабых взятая. Это плохо.