И тут она совершила величайшую ошибку: выглянула в окно. В этот момент Россингтон как раз выходил на берег – над водой сперва показались его широкие плечи, потом живот и… о боже…

Меган глядела на него во все глаза из окна, прижимая подушку к груди изо всех сил!

…Разумеется, ей приходилось видеть мужчин без рубашек – лесорубов, например, или каменотесов, но ничего подобного при виде мужского торса она никогда прежде не испытывала! Сейчас все внутри у нее тряслось мелкой дрожью, а руки и ноги ослабли. Девушка знала, что ей надлежит отвернуться, однако не могла заставить себя этого сделать.

А Россингтон обтерся простыней и принялся одеваться. Меган видела его белые ягодицы, пока он натягивал бриджи, и сильные мышцы его спины, когда он надевал рубашку. Он был высок и подтянут. Девушка так и глядела на него до тех пор, пока он не обернулся и не пошел назад, к хижине, с перекинутой через руку влажной простыней – ни дать ни взять английский граф!

Меган торопливо швырнула подушку назад, на постель, и набросила на нее одеяло, затем попыталась расправить его трясущимися пальцами.

– Полагаю, обычно твою постель заправляет прислуга, – отметил Кит, глядя, как безуспешно пытается сладить девушка с простым делом.

Меган, вздрогнув, обернулась. Ей было отчаянно стыдно. Кит стоял в дверях, облокотясь о притолоку. Почему-то сразу же в комнате совершенно не осталось свободного места…

– Я просто подумала… – Господи, о чем она подумала? – Здесь ужасно жарко… Может быть, выйдем на воздух?

Кит принялся вновь собирать провизию в корзинку, Меган кинулась помогать, они вместе схватились за каравай – и пальцы их соприкоснулись. Девушка отдернула руку, словно обжегшись.

Кит непонимающе посмотрел на нее:

– Что-то не так?

Меган затрясла головой, не в силах вымолвить ни слова… Все тело ее вдруг свело, словно судорогой… И всему виной было одно случайное соприкосновение рук! Подхватив корзинку, Меган ринулась вон, присела на самый дальний край скамьи и, оторвав горбушку от каравая, протянула Киту.

– Благодарю.

Смазав горбушку джемом, Кит жадно вонзил в нее зубы – вид у него был такой блаженный, словно он вкусил амброзии. Разгладив ладонями юбки, девушка взяла из корзины сливу и осторожно откусила. Рот тотчас наполнился слюной. Меган наслаждалась фруктовой сладостью, теплом солнца на коже и дуновением свежего ветерка. Но слаще всего было соседство Кита Россингтона…

Кожу Меган словно кололи незримые иголочки. Стоило ей руку протянуть – и она коснулась бы его руки… и поднесла бы ее к губам… Интересно, хранит ли все еще его кожа вкус озерной воды? Пахнет ли его тело цветущим вереском? Сейчас он смотрит на озеро, щурясь от солнца, а в уголках глаз у него такие забавные морщинки… А волосы мягкие и светлые – они светлее каштана, но темнее золота, а солнце высекает из них золотые искры, а ветерок откидывает пряди с высокого лба…

Меган с трудом проглотила кусочек сливы и откусила вновь.

– Чем мы сегодня займемся? – спросила она.

Кит взглянул на нее. Умиротворения на лице у него как не бывало. Оно уступило место настороженности, однако он быстро взял себя в руки.

– Мы? Я полагал, что займусь работой в замке – ну, продолжу разбирать завалы…

– Я могу тебе помогать, – быстро сказала Меган и тотчас осеклась, увидев ужас, мелькнувший в его глазах.

– Ты? Нет, ни в коем случае! Тебе лучше будет… и безопаснее остаться тут. То есть я хотел сказать, что тебе необязательно торчать здесь, в хижине. Ты вполне можешь прогуляться – сходи в деревню, например, или навести друзей… или матушку…

Меган вскинула голову:

– Сомневаюсь, что кому-то из нас обрадуются в деревне! А матушка поклялась не произносить более вслух моего имени!

– Какого именно? Маргарет? Или Меган? – едко спросил Кит, но вмиг понял, что шутка не удалась. – Прости… не бери в голову. – Встав со скамьи, он принялся прохаживаться взад-вперед, сосредоточенно глядя себе под ноги. – Полагаю, нам с тобой следует установить ряд правил, раз уж вышло так, что нам придется терпеть… выносить… в общем, мириться с обществом друг друга.

– Терпеть? Выносить? – повторила Меган, чувствуя, что щеки ее вновь начинают пылать, но на сей раз совершенно по иной причине.

Кит взглянул на девушку, сбитый с толку:

– Возможно, я не так выразился. «Ладить друг с другом» – так тебе больше нравится?

Меган скрестила на груди руки:

– Нет. Полагаю, «выносить» – это как раз вполне подходящее слово. Так какие правила ты имел в виду?

Кит помялся:

– Ну, перво-наперво, тебе категорически запрещено входить в замок.

– Но почему?

Кит слегка покраснел:

– Как – почему? Разве ты забыла, что приключилось, когда ты в последний раз там была?

О, это она как раз прекрасно помнила! Она упала из окна прямо в его объятия, обнимала его, прикасалась к нему… Похоже, что и он этого не позабыл – румянец на щеках его выдал.

– Нет, я вовсе не об этом – я думал вовсе о другом! Я хотел сказать… – Кит взъерошил свои светлые волосы и вновь принялся прохаживаться: – Там небезопасно. Я не хотел бы, чтобы ты поранилась или того хуже…

– Ну, к примеру, занозила руку, да?

Кит сердито сверкнул глазами:

– Да! Но я тогда загнал занозу под кожу лишь оттого, что ты меня отвлекла!

– Да я тебя тогда спасла! – Меган не могла удержаться, чтобы не поддразнить его. – Я извлекла из ужасной раны страшный обломок, собственными зубами его вырвала, а потом забинтовала кровоточащую руку героя!

Кит был вне себя от злости:

– Я бы прекрасно обошелся без посторонней помощи! Впрочем, если бы тебя туда не принесло, ничего этого просто не случилось бы.

– Это ты уже говорил. Ладно, а какие еще правила ты для меня навыдумывал?

Кит остановился:

– Ну… в общем, правило только одно. Во всем остальном ты совершенно свободна. Ты вольна приходить и уходить, когда тебе вздумается.

– То есть мне нельзя заходить только в замок?

– Совершенно верно.

Кит испытал мстительное удовлетворение, высказав девушке все начистоту. Однако раздражение его почему-то не проходило.

– Стало быть, в деревню мне можно, и в Дандрамми – всегда пожалуйста… – Меган встала и принялась убирать в корзинку остатки их завтрака. – Позвольте уведомить вас, милорд, что этот завтрак приготовила вовсе не я. Ну а как я застилаю постель, вы видели сами. После моих трудов она выглядит еще более смятой, чем прежде. К тому же я не люблю шить и ненавижу рисовать акварелью… Может, мне целыми днями собирать цветочки и плести веночки из ромашек?