– Выбросим всё мешающее и им предложим. Бакены, зонды, спасательный шлюп, жратву, в конце концов, воду.

– Ага, чтобы загнуться потом от голода и жажды.

– Предложи что-нибудь получше.

В кабине стало тихо. Экипаж ждал решения командира.

– Это наш последний шанс? – медленно проговорил Денис.

– Боюсь, что нет, – кашлянул Глинич. – Можно ещё вернуться домой и доложить…

– Что мы не стали помогать америкосам? – язвительно бросил Абдулов.

– Ты против или за?

– Я – как командир. Миха, ты чего молчишь?

– Я тоже – как командир.

– Благодарю, – глухо сказал Денис. – Пять минут на сброс балласта. Умник, связь с «Орионом»…

Американцы поняли.

– Мы… гласны… начин… ать… руз, – просочился сквозь взбаламученное дырой пространство голос Кэтрин.

– Нужна полная синхронизация энерговыхлопов, – забеспокоился Глинич, когда корабль освободился от «балласта», в который вошли дубль-системы, спасательный катер, ремонтные киберы и часть пищевого запаса.

– Не паникуй, чекист, у них комп не хуже нашего, – весело сказал Абдулов, почуяв боевой азарт. – Приблизимся, связь наладится, и компы завяжут единую цепь управления. Я прав, товарищ полковник?

– Вперёд! – скомандовал Денис, сжав зубы так, что челюсти прострелила боль.

«Амур» прыгнул чуть в сторону от дыры – Умник нарисовал её схематичное изображение в форме чернильной кляксы в авоське, – туда, где должен был появиться «Орион». Русскому космолёту понадобилось всего несколько секунд, чтобы достичь рассчитанной точки орбиты американского корабля. Система шпуга – двойного ускорения – давала ему дополнительные преимущества.

Сознание Дениса поплыло: кабину управления начала изгибать и скручивать невидимая сила.

– Их нет! – выкрикнул Жуков; голос бортинженера изменился до комариного писка.

– Умник, правее! – послышался такой же писк Абдулова.

«Амур», как в кошмарном сне, превратился в гигантскую струю пластилина… и впереди наконец протаяла корма американского шаттла, едва проскочившего мимо.

– Прыгай! – рявкнул-пискнул Денис, понимая, что его приказ компьютеру не нужен. Умник точно знал, когда надо включать форсаж.

«Амур» пошёл «на абордаж»…

Позади медленно уменьшалось в размерах пятно тьмы, окружённое кольцом далёких звёзд: там находилась чёрная дыра, пожравшая своих создателей и ждущая новые жертвы.

Впереди сцепившиеся в одно веретено земные корабли ждала Солнечная система, Земля, жизнь.

Однако долго ли продлится эта жизнь, никто предсказать не мог. По словам Глинича, лететь Солнечной системе, догоняя чёрную дыру, предстояло ещё около шести лет, и многое могло измениться. Как сказал оптимистически настроенный Абдулов:

– Что-нибудь придумаем, все вместе.

Он имел в виду народы Земли.

Но даже он не видел выхода из создавшейся ситуации.

Земляне, способные свободно уничтожить родную планету, ещё не доросли до уровня богов, в чьих силах было сдвинуть Солнце с планетами, изменить его орбиту вокруг ядра Галактики либо сместить в сторону саму чёрную дыру.

– Если только… – рассеянно проговорил гарант безопасности «Амура» и он же – космонавт-исследователь.

Денис, нетерпеливо дожидавшийся момента, когда выбравшиеся наружу пилот и бортинженер соорудят переход в американский корабль, заинтересовался фразой.

– Что – если? Колись, озвучивай свою сумасшедшую идею.

– Если только мы не используем Рога.

Денис изумлённо воззрился на Глинича.

– Каким образом?!

– Рога перебросили китайский корабль сюда.

– Вон он, недалеко уже, скоро пристыкуемся. Хотя живы ли тайконавты – неизвестно.

– Что с ними сделается? Они саранчу едят, и ничего. Так вот, если Рога легко перебросили китайский «Волшебный Корабль» сюда, за миллиарды километров от места встречи, почему бы им не перебросить Солнце? С планетами, разумеется?

– Бред! Сравни себя и микроб, Солнце и корабль! Какую мощь надо иметь, чтобы перебросить Солнце массой в триллионы триллионов тонн!

– Какая разница? Важен способ, а не мощь. Время ещё есть, вернёмся к Рогам, разберёмся в механизме переброса. В крайнем случае скормим дыре какую-нибудь крайнюю планету Системы, пусть подавится.

– Ну ты и сказочник!

– Ты против?

Денис не сразу нашёлся, что ответить.

– Да ради бога, всё, что угодно, лишь бы сработало!

– Командир, выходи, – послышался в шлемофоне голос Абдулова. – Переход готов, мы покараулим, проверь герметизацию.

Денис вылез из ложемента, добрался до люка переходного отсека, перехватывая ручки на стенах коридора, открыл люк.

Зашипело, но слабо, воздух из отсека просто вышел в стыковочный хобот, установленный космонавтами.

В свете нашлемного фонаря стал виден люк американского корабля. Он отошёл на рычагах назад, показалась фигура в зеркально бликующем скафандре. Сердце подсказало, что это Кэтрин.

Денис оттолкнулся ногой от края люка, пролетел в невесомости два метра и столкнулся с американским астронавтом.

Со щелчком включилась рация:

– Давление почти в норме, командир.

Денис в два движения откинул шлем.

Человек перед ним сделал то же самое.

– Дэн?! – прошептала Кэтрин.

– Я, – сказал жестяным голосом Денис, жадно вглядываясь в лицо жены. – Почему не сообщила, что тебя послали в разведку?!

– А что, это так важно? – сухо ответила она.

– А если бы мы не успели?!

– Но ведь успели же?

Денис открыл рот, собираясь продолжать в том же духе, но вовремя вспомнил афоризм: перед ссорой с женой мужчина должен задать себе вопрос – чего он хочет больше: быть правым или быть счастливым?

Губы сами собой сложились в улыбку.

– Что смешного? – ещё суше спросила Кэтрин.

– Ничего, – ответил он весело, – я просто хочу быть счастливым. Не будешь возражать? Я люблю тебя, Катя!

Июль 2013