активен ли микрофон, и послал нули в знак подтверждения.

– Маневр начинаем через девяносто секунд, Чад.

Чад кивнул, старательно протирая скафандр дезинфицирующим средством.

Майклу помогала сосредоточиться сложная работа. Нужно было отстыковать «Персьют», развернуть его и снова состыковать с лунным посадочным модулем, все еще хранящимся внутри переходника третьей ступени, потом извлечь модуль. Эту требующую осторожности последовательность действий он отрабатывал тысячи раз, но ни разу – в таких обстоятельствах. Пантомимой изобразил движения рук над пультом, стараясь игнорировать парящую поблизости ногу мертвеца и то, как космонавтка по имени Светлана периодически стукается об его плечо.

– «Аполлон-18», мы видим, что маневр перехода выполнен. Разрешаем ТиС.

Транспозицию и стыковку. Пора доказывать, что все эти тренировки были не напрасны. Майкл потянулся вперед и вдавил клавишу отстыковки лунного модуля.

Блямс! Шум взрыва пронесся по кораблю: длинные пирошнуры рассекли металлическую структуру, соединявшую их с третьей ступенью ракеты. Майкл ощутил, как Светлана тревожно поворачивается.

– Все о’кей, – сказал он, для успокоения поднимая оттопыренные большие пальцы.

А русские вообще в курсе, что этот жест значит?

Чад наблюдал через верхний иллюминатор. Металлические обломки и панели покрытия медленно приближались, дрейфуя в космосе.

– Похоже, разделение прошло чисто.

– О’кей, поехали.

Майкл отклонил назад ручку контроллера – «Персьют» отреагировал, плавно поворачиваясь, описал полукруг, поравнялся со стыковочным узлом. В поле зрения возник изгиб земной поверхности, но Майкл старался повернуть корабль так, чтобы по центру обзора расположился лунный модуль. Аппарат, который Люк нарек «Бульдогом».

Майкл отогнал от себя эту мысль.

– Идем на стыковку.

Он двинул вперед другую ручку, маленькие двигатели «Персьюта» отреагировали, и в кабине прозвучал шум, подобный стуку молотка по корпусу.

– Восемнадцатый, говорит Хьюстон. Как можно скорее разворачивайте антенну. Мы полагаем, это решит проблему со связью.

«Персьют» отдалился от третьей ступени, пора было разворачивать крупную антенну с четырьмя тарелками.

– Принято. Работаем.

Чад подался вперед и защелкал тумблерами, пока Майкл внимательно смотрел в иллюминатор над головой, маневрируя «Персьютом» так, чтобы сблизиться с целью стыковки. В поле зрения медленно поплыли кусочки мусора и льдинки.

– На пути много мелкого мусора, но «Бульдог» вроде бы чистый, – доложил Майкл.

Верхушка лунного модуля, озаренная резким прямым светом солнечного восхода, высовывалась из ракеты.

Ответа из Хьюстона он не получил. Чад перепроверил индикаторы положения антенны.

– Перевожу антенну с высоким коэффициентом усиления на автосканирование, – сказал он и щелкнул переключателем, принуждая антенну автоматически искать радиосигнал с Земли.

– Почти на месте, Чад, – сосредоточенно произнес Майкл, фокусируя внимание на стыковке точно с целью. Он не мигал, глядя в иллюминатор и внося ручками управления небольшие поправки в курс; «Бульдог» заполнил весь обзор.

Раздалось царапанье металла о металл, и астронавты ощутили резкое небольшое торможение. Фигуры Люка и Светланы в скафандрах дернулись вперед в кабине и стукнулись о переборку.

– Есть захват, Хьюстон! – удовлетворенно отчитался Майкл.

Три маленьких засова на вершине стыковочного щупа «Персьюта» зашли на место и с щелчком закрепились внутри стыковочного узла «Бульдога», а индикаторы на панели управления из красных, синих и белых, как на рекламе парикмахерской, стали серыми. Два аппарата состыковались механически.

Майкл вздохнул с тихим облегчением. Щелкнул тумблером, вытягивая стыковочный щуп и прочно соединяя корабли. Все услышали низкий скрежет зубчатых передач. Оставалось только высвободить «Бульдога» из ракеты, а потом Майклу – отодвинуться и отпустить третью ступень в свободный полет. Из Хьюстона потом самостоятельно включат ее двигатели и безопасно уведут.

– «Аполлон-18», мы видим, что перестыковка успешно выполнена. Пожалуйста, проверьте голосовую связь.

По тону капкома невозможно было догадаться, что эта проверка голосовой связи критична для миссии.

Чад бросил быстрый взгляд на Майкла, глубоко вздохнул и нажал кнопку на коммуникаторе:

– Хьюстон, это «Аполлон-18», как слышите нас?

В гарнитурах раздался голос капкома, полный почти физически ощутимого облегчения:

– Теперь слышим вас громко и четко, Восемнадцатый! А вы нас?

– И вас слышим громко и четко, Хьюстон. Рад снова с вами поговорить. – Чад помолчал, голос его сделался бесстрастным. – Мне как можно быстрее нужно пообщаться с директором по летным операциям.

Он бросил взгляд на тело Люка и женщину-космонавта.

– Мы должны обсудить некоторые важные обстоятельства.

28

ЦУП, Хьюстон

Каз нажал кнопку с надписью «динамик» на бежевом телефоне в комнате, отведенной для наблюдений директору по летным операциям. Услышал тоновый сигнал и отстучал вашингтонский номер. Покосился через окно на операторов за пультами, потом окинул взглядом других людей в комнате.

Лица их были напряженными. Дик Слейтон, астронавт «Меркурия» и нынешний директор по летным операциям, сидел за столом; он выглядел явственно разгневанным и огорченным гибелью очередного астронавта. Эл Шепард стоя смотрел на главный экран в передней части зала ЦУПа. Крис Крафт, директор Центра пилотируемых космических полетов, стоял рядом с ним, и на широком лбу его еще не высох пот после спринтерской пробежки сюда из офиса в главном здании.

Они услышали гудки, затем ответил женский голос:

– Агентство национальной безопасности, офис генерала Филлипса.

– Привет, Джен, это Каз из Хьюстона, нам нужно поскорей с генералом поговорить, если возможно.

– Он на совещании. Но погоди минуту, я до него дозвонюсь.

Чуть дребезжащий голос капкома, говорившего с экипажем «Аполлона», доносился из металлического динамика на столе Дика. Шла работа над раскупоркой шлюза между «Персьютом» и «Бульдогом», график миссии соблюдался. Наверху ожидали дальнейших инструкций.

Резкий щелчок в переговорном устройстве:

– Каз, Сэм Филлипс слушает. Что стряслось?

Каз перевел дух, быстро представил собеседнику тех, кто находился в комнате рядом с ним, и кратко рассказал о головокружительных событиях, только что случившихся на орбите.

Филлипс возглавлял программу «Аполлон» на этапе, отмеченном смертями нескольких астронавтов при крушениях и пожаре, погубившем команду «Аполлона-1». Он понимал, что должна означать для всех смерть Люка.

– Дик, Эл, Крис, мне очень жаль это слышать. – Они услышали его гневное сопение. – К сожалению, разведка нас ужасно подвела. Никто не предполагал, что на «Алмаз» отправили команду, никто не знал, что станция оснащена оружием. Это и моя ошибка, раз я директор АНБ, и я несу ответственность за гибель капитана Хемминга. Мои глубочайшие соболезнования.

Недолгая пауза. Филлипс продолжал размышлять:

– Необходимо полное молчание на эту тему в новостях, пока мы не выработаем дальнейший план. Я сейчас позвоню председателю Объединенного комитета начальников штабов, а он потребует немедленного брифинга с Советом нацбезопасности и президентом.

Заговорил Эл Шепард:

– Сэм, мы пока думаем, что с телом Люка делать и как экипажу следует вести себя с космонавткой. Единственная хорошая новость заключается в том, что модули наши исправны и у нас есть некоторое время на изменение графика миссии, пока они три дня к Луне