Тарасов испарился, но серая «Волга» находилась на том же месте. Выразив молчаливую надежду, что Тарасов находится в салоне «Волги», я начал прикидывать, как бы изловчиться и незаметно подобраться поближе, чтобы, по меньшей мере, рассмотреть номер машины.

– Что вас интересует?

В другой ситуации светловолосая продавщица, наверное, показалась бы мне достойной самого пристального внимания. Но сейчас она заслоняла обзор, поэтому я довольно сухо произнес:

– Я пока просто присматриваюсь.

Продавщица, однако, проявила настойчивость и, ласково улыбнувшись, поинтересовалась:

– Ищете что-то определенное?

Чтобы отвязаться от нее, я окинул взглядом прилавок, около которого имел несчастье остановиться. На нем и над ним в невероятном количестве было разложено, развешано и надето на пластмассовые подобия женщин нижнее женское белье всех возможных цветов, размеров и моделей. От этого изобилия у меня слегка закружилась голова. Я ткнул пальцем в какую-то кружевную штучку, которую приятно было бы снять с любой женщины, и сказал:

– Вот это покажите, пожалуйста.

Я не имел ни малейшего понятия, что это за штучка и куда ее надевают. И надевают ли ее, собственно, вообще. Но как раз надевать я ничего ни на кого не собирался, прежде тренируясь только в освобождении женщин от одежды, и собирался впредь совершенствовать только это умение.

Продавщица одобрительно улыбнулась, наклонилась к прилавку. Тут я одумался и сказал:

– Хотя нет, подождите. Я пока еще что-нибудь присмотрю.

Заручившись обещанием, что я позову ее сразу же, как только сделаю выбор, светловолосая продавщица тактично отошла в сторонку. И очень вовремя – я уже готов был поклясться ей в чем угодно, потому что у магазина напротив появился человек в сером костюме и белой рубашке. Был ли костюм в полоску или нет, видно отсюда не было, но это значения не имело, – к мужчине в костюме спешил Тарасов.

Говорили они очень недолго. Причем Тарасов, насколько я понял, чего-то пытался от «серого костюма» добиться, а тот упорно отказывался. Тарасов, взяв «костюм» под локоток, что-то ему втолковывал, указывая то на «Волгу», то куда-то вдаль. «Костюм» отрицательно мотал головой, стучал пальцем по запястью, где, должно быть, красовались часы, под конец довольно грубо отстранил Тарасова и ушел.

Психиатр несколько мгновений оставался на месте, потерянно глядя вслед быстро удаляющемуся «костюму», потом повернул голову к «Волге», откуда его, вероятно, позвали, и, немного поколебавшись, побрел к машине.

Я никак не мог решиться, ехать за «Волгой» или нет. Если поеду, то неизвестно, во что это может вылиться, а мне еще надо было успеть вернуться к началу дежурства. Сомнения отпали, когда я очень вовремя вспомнил, что большая часть из имевшейся у меня суммы благополучно перекочевала в карман частнику. Серая «Волга» тем временем вырулила с обочины и, выждав подходящий момент, влилась в поток машин. Бросив прощальный взгляд на кружевную штучку, я, к огорчению и недовольству белокурой продавщицы, направился к выходу. Покинув магазин, я немного потоптался, соображая, как с наименьшими потерями времени и энергии вернуться к клинике. Можно было дойти до метро, но проще всего было бы добраться до больницы пешком, а заодно прогуляться и поразмыслить, какое место в общей картине следует отвести только что произошедшим событиям. Проблема состояла в том, что я, очевидно из-за пережитых за последние несколько минут потрясений, никак не мог сообразить, в какую сторону идти. Единственное, что я знал точно, это что до родной клиники с того места, где я находился, рукой подать.

Между делом я обратил внимание, что черная «девятка» все еще стоит на том же месте напротив витрины. «Волга» уехала, и теперь ничто не мешало мне перейти улицу и удостовериться воочию, что это не та самая «девятка», а конечно же совсем другая. Вероятно, именно так я бы и поступил, чтобы потом не ломать голову. Если бы не одно досадное обстоятельство.

Из дверей магазина детской одежды появился запомнившийся мне молодой папа с внешностью и повадками вышибалы. Если он что-то и приобрел в магазине, то это должно было быть достаточно маленьким для того, чтобы уместиться в кармане, – никакого пакета в руках он не держал.

Пристально и с вызовом он посмотрел на меня – то, что смотрит «вышибала» именно на меня и именно с таким выражением, я ясно видел, несмотря на то что находился от него на достаточно большом расстоянии, – вразвалку прошел к «девятке», но не сел в машину, а остановился около пассажирской дверцы. Из машины ему, очевидно, кто-то что-то сказал. Я не мог разглядеть точно, но заметил, что кроме водителя еще как минимум один человек находится на заднем сиденье. «Вышибала», не отрывая от меня внимательного и нагловато-насмешливого взгляда, наклонился поближе к черному глянцево поблескивающему кузову. Очевидно, то, что он услышал, было очень забавным, потому что, распрямившись, он нахально ухмыльнулся и что-то произнес, глядя при этом прямо мне в глаза.

Мне стало неприятно и отчего-то не по себе. Нет, я не испугался, но почувствовал себя прескверно. Так, как если бы меня только что грязно и незаслуженно оскорбили, а придраться было не к чему. В самом деле, не бежать же через дорогу с намерением дать в морду типу только за то, что мне не понравился его взгляд и манеры.

«Девятка» должна была двигаться в левую от меня сторону. Поэтому, прикинув, что если пойду направо, то наверняка куда-нибудь да выйду, я так и сделал. Через несколько шагов я не утерпел и обернулся. «Вышибала» все еще стоял около машины, но теперь не один, а в совершенно неподходящей компании. Рядом с ним находился интеллигентного вида человек в хорошо сидящем костюме и очках, поблескивающих на переносице. Интеллигент, очевидно, до этого сидел в «девятке», потому что увидел я его как раз в тот момент, когда он захлопывал заднюю дверцу.

Я подумал, что «вышибала», возможно, был всего-навсего телохранителем интеллигента. А на меня он обратил внимание только потому, что я слишком уж явно пялился в их сторону. Версия с телохранителем поначалу показалась мне привлекательной и не лишенной здравого смысла. Сейчас модно и престижно в определенных кругах иметь около себя эдакую здоровенную гориллу. Некоторые пытаются даже держать их при себе, поправляя здоровье в нашей клинике.

Но версия эта разбилась на мелкие осколки, когда я вспомнил, что «вышибала» заходил в магазин, оставив предполагаемого клиента без присмотра. С другой стороны, что мне известно о тонкостях взаимоотношений клиентов и телохранителей? Может, у них так принято – использовать личную охрану в качестве завхозов.

Никем не побеспокоенный, я спокойно дошел до перекрестка, сообразил, что медленно, но верно удаляюсь от клиники, и повернул в тихий проулок, который, по моему мнению, должен был вывести меня в следующий проулок и так далее до Большого Палашевского.

Машин здесь практически не было, в основном пешеходы. На мгновение я оглох от свалившейся тишины и сбавил темп, наслаждаясь покоем. Пешеходы, идущие сзади, в скором времени почти поравнялись со мной. Будучи человеком воспитанным, я отступил к краю тротуара, вежливо уступая дорогу. Пешеходы оказались сноровистее и ловко обошли меня с двух сторон. Тут же – видимо, тишина на большинство жителей большого города действует примерно одинаково – они перестали куда-либо спешить.