– Но я знаю, что были и другие ребята вроде меня, – вдруг добавил он.

– Что же ты раньше молчал? – спросил Эспозито. – Это очень важно.

– Потому что я обещал не говорить, господин инспектор. Это обещание и долг чести. – Лука перевел взгляд на Коломбу. – Но вы меня спасли. Если хотите, я все расскажу.

– Хочу, Лука. И уверяю тебя, что я буду очень бережно использовать то, что ты мне расскажешь. Где держали мальчиков, о которых ты говоришь?

– Там же, где и нас. До нас. Наверное, сейчас они все мертвы.

«Скотины умирают…» Коломба закусила губу.

– Ты знаешь, что такое ДНК?

– Дезоксирибонуклеиновая кислота.

– А знаешь, что она помогает нам, полицейским, в расследованиях?

Лука кивнул.

– Хорошо. В твоем контейнере и контейнерах остальных ребят найдены только ДНК вас десятерых. А еще… – Она осеклась. Полиция безуспешно перекопала всю округу в поисках трупов. – В общем, почему ты так в этом уверен?

– Потому что кое-то из нас их видел.

– Ты сказал, что вы об этом не говорили…

– Я сказал, мы не говорили об этом в больнице.

Коломба и Эспозито переглянулись.

– Лука, контейнеры были изолированы. Вы не могли переговариваться, – сказала Коломба. – Мы проверяли.

– Вы правы, госпожа Коломба. Но были другие способы. Это я и обещал никому не говорить.

– Ты не должен был рассказывать, как вы общались?

– Да. Это был наш секрет. – Лука постучал костяшками пальцев по парте. – Шифр.

4

После чая Лука настоял, чтобы его отец сделал всем по чашке горячего шоколада, хотя тот беспомощно попытался возразить, что уже приносил чай и печенье.

– Обстоятельства чрезвычайные, – не сдавая позиций, ответил на это мальчик.

– Значит, вы друг с другом перестукивались? – спросила Коломба, дуя на горячий шоколад.

– Да, – ответил Лука. Он размешивал сахар в своей чашке, стараясь не задеть ложкой ее стенки. – Это как азбука Морзе. Вроде того. Когда я вернулся домой, я сравнил с сигналами морзянки. Они разные.

– Ты помнишь этот шифр?

– Да.

Мальчик взял листок бумаги и начал писать:

«А.

Б._

В..

Г._ _

Д._.

Е._.

Ж.._

З…

И._ _ _

Й._ _.

К._._

Л._._

М.._ _

Н.._.

О…_

П….

Р._ _ _ _

С._ _ _.

Т._ _._

У._ _..

Ф._._.

Х._…

Ц… _ _ _

Ч.._ _.

Ш.._._»

Когда Лука дошел до конца алфавита, Коломба открыла на мобильнике азбуку Морзе: как он и говорил, коды оказались похожими и в то же время совершенно разными.

– Ты уверен, что правильно помнишь? – спросила она.

Лука кивнул:

– Точка – стучишь, тире – царапаешь. – Он показал, как это делается, отстучав что-то ногтями по столешнице. – Это трудно, но мальчик справа от меня стучал очень быстро.

Коломба вспомнила, в каком порядке были расположены контейнеры: мальчик справа от Луки перерезал себе вены. Он провел в заточении пять лет.

– Как же ты выучил этот шифр? – спросил Эспозито.

– Он был написан на потолке моего контейнера. Его можно было разглядеть, только когда через воздушную решетку светило солнце, – сказал Лука. – Алфавит был написан какашками. Но они больше не воняли.

«Господи боже, – подумала Коломба. – Как можно обречь на такое ребенка?»

– Что еще там было написано? – через силу спросила она.

– Чтобы я зазубрил и стер. Так я и поступил. – Мальчик помолчал. – Но я плохо понимал, о чем речь. Я только передавал сообщения, ребята стучали слишком быстро, и я не успевал вникать.

– Что значит «передавал сообщения»? – спросил Эспозито. У него пересохло во рту.

– Нас было десять, – помогая себе руками, объяснил Лука. – Если ты в начале ряда и хочешь поговорить с кем-то в конце, надо, чтобы кто-нибудь передавал сообщения. Как беспроводной телефон.

– Как ты понимал, для кого предназначены сообщения?

– У нас у всех были зашифрованные имена, – сказал Лука. – Моим было… – Он постучал по парте. Стук. Царапина. Пауза. Стук. Царапина. Царапина. Стук. Царапина.

Коломба попыталась расшифровать имя, но ей это не удалось.

– В переводе это БТ. Не знаю, что это значит, – объяснил Лука. – Я думал, может, это сокращенное «Ботан». Было бы прикольно. Питер Паркер тоже ботан.

– И вы все договорились никому не рассказывать о Шифре.

– Да.

– Почему?

– Из-за других. – Лука помолчал, и его голос впервые зазвучал неуверенно. – У них были бы… проблемы. С Отцом.

– Отца больше нет, Лука, – мягко сказала Коломба. – Он больше не может никому навредить.

– Не знаю.

Коломба вздрогнула:

– Ты не знаешь, умер ли он? Поверь мне, он мертв. Неприятно это говорить, но он умер на моих глазах.

Несколько секунд Лука помолчал, а потом снова заговорил, понизив голос:

– Иногда я навещаю мальчика, который жил во втором контейнере. Его положили в больницу. Он говорит, что родители никогда его не навещают. Мне кажется, это плохо.

– Да, Лука, так и есть, – сглотнув ком в горле, сказала Коломба.

– На Шифре его звали ОГ. Я и сейчас так его называю. И мы до сих пор перестукиваемся. Ему… так больше нравится. ОГ верит в магию, госпожа Коломба. Он верит, что Отец может вселяться в новые тела, как Король теней. Это враг Людей Икс. – Лука посмотрел на ее отражение в зеркале. – А я верю, что у него был сын, которого он вырастил себе подобным. А может, и не один. Но это не важно. Если у него есть сыновья, вы всех их убьете.

5

Данте оделся со старомодным шиком: в серое пальто до лодыжек, костюм-тройку цвета оружейной стали, красный галстук и шляпу-борсалино. Единственной данью современности были ботинки на платформе от Александра Маккуина и черная перчатка, скрывающая его изуродованную руку. Для прогулки по слякотным тропам подобное облачение мало подходило, и, несмотря на ходунки, он то и дело поскальзывался.

Грязным было и место убийства Мартины. Альберти помог Данте сесть на камень, на котором еще оставался прилипший обрывок двухцветной ленты карабинеров. Дерево, проткнувшее девушку насквозь, спилили, но Данте не составило труда представить, как кровь с ее подвешенного в воздухе тела капает на снег.