В Амстердаме горожане разделились на (небольшой) активный элемент иконоборцев, происходивших, главным образом, из низших слоёв населения, большое количество горожан-протестантов в авангарде с новой кальвинистской консисторией, которую возглавлял купец Лоренс Якобсзон Реал, который не одобрял насилия, и, наконец, более или менее пассивное большинство, не определившееся с конфессиональной принадлежностью и не примыкавшее ни к той, ни к другой стороне. Решающим фактором в Амстердаме, как и повсеместно, было поведение городского ополчения, ибо оно было основным стражем закона и порядка в городах. Если ополчение отказывалось выступить против иконоборцев или открывать по ним огонь, то городские регенты ничего не могли предпринять. Практически в каждом случае ополчение действительно отказывалось вступать в прямой конфликт с толпами, и именно этот нейтралитет, а также прямая поддержка со стороны Бредероде и «Лиги Компромисса» привели к переходу от первоначальных спонтанных вспышек иконоборческой ярости к более упорядоченным и систематическим нападениям на Церковь. В Делфте, где (как и в других местах) регенты пытались помешать утверждению протестантского богослужения, ополчение не только отказалось подавить новые беспорядки, вспыхнувшие на почве иконоборчества 5 октября, но и помогло заставить совет (vroedschap) передать францисканское приорство кальвинистам. В Харлеме городскому совету, предупрежденному ополчением, что оно не будет предпринимать каких-либо действий ни против иконоборцев, ни против протестантской проповеди, не осталось иного выхода, кроме как приостановить католическое богослужение — за исключением религиозных служб в монастырях — и признать учреждение кальвинистской консистории. В некоторых городах понадобилась повторная вспышка иконоборческого насилия, или несомненная угроза новых массовых беспорядков, прежде чем городской совет разрешал проведение протестантских церковных служб внутри городских стен, но почти везде протестантские конгрегации были основаны, против воли городских советов, под давлением влиятельных горожан и ополчения.

К югу от Антверпена единственная крупная вспышка иконоборчества после августа произошла в Маастрихте. Но на севере «иконоборческая ярость» продолжался на протяжении всей осени всюду, где еще не было введено протестантское богослужение, в качестве средства подтолкнуть городские власти к уступке. В Леувардене, в сентябре, сам городской совет под давлением ополчения приказал убрать из городских церквей все иконы и начать в них протестантские проповеди. Большинство католических священников в городе либо бежало, либо перешло на сторону протестантов. На протяжении следующих месяцев реформаторские консистории были учреждены по всей Фрисландии. Здесь победное шествие протестантизма фактически не встречало сопротивления, кроме как от штатгальтера и Хофа. Во фризской сельской местности учреждение новых конгрегаций и очищение церквей от икон взяла в свои руки решительно настроенная группа из 30–40 дворян-протестантов. В оммеландских деревнях, таких как Мидделстум, Винсум, Тен Пост, Гарстхёйзен и других, местные фермеры, подстрекаемые йонкерами, врывались в приходские церкви и выбрасывали иконы. В Винсуме «иконоборческую ярость» возглавляли братья Рипперда, а в Гарстхёйзене — семья Старкенборх.

Иконоборческая ярость ввергла дворян Нидерландов в растущий беспорядок. Они уже были расколоты на три части: одни поддерживали таких магнатов, как Арсхот, Аренберг и Меген, которые оставались верны политике короля, тогда как другие поддерживали принца Оранского и адвокатов «религиозного мира», а третьи — еще более воинственный курс, за который ратовали Бредероде и вдохновители «Компромисса». После начала «иконоборческой ярости» многие из тех, кто следовал за Вильгельмом или поддерживал «Компромисс», ощутили страх. Даже Бредероде был вначале захвачен событиями врасплох. В августе и начале сентября, как и большинство магнатов, Бредероде пытался сдержать насилие, взяв под свою защиту, например, аббатство Эгмонт. Но по мере того, как все большее количество дворян стало отказывать в поддержке габсбургскому правительству в Брюсселе, он и его сторонники стали склоняться к большей воинственности. Большинство магнатов, глубоко потрясенных происходящим, пытались взять ситуацию под контроль, предложив Маргарите свою поддержку в восстановлении порядка, если она разрешит протестантское богослужение в тех местах, где оно уже фактически происходило. С этим «Согласием» (23 августа 1566 г.) «Лига Компромисса» распалась. Для Бредероде это соглашение стало настоящим ударом. На время могло показаться, что принц Оранский и умеренная партия сумели мирным путем, основываясь на «Согласии», изменить королевскую политику и добиться «религиозного мира». На протяжении многих месяцев Оранский напряженно работал в Антверпене, Бреде, а затем в Амстердаме, Харлеме и других голландских городах, выступая в качестве посредника между протестантами и городскими советами, помогая уладить местные религиозные разногласия и распределяя церкви между католиками и кальвинистами — и кое-где, как в Антверпене, еще и между лютеранами. Но хотя политика Оранского, направленная на восстановление порядка и разрядку напряженности, на общем фоне Габсбургских Нидерландов местами оказалась эффективной — особенно в Антверпене в 1566 г. — она столкнулась с противоречиями и не выдержала испытания временем. С одной стороны, он пытался сохранить свои связи с теми дворянами на юге, которые отказывались поощрять вооруженный мятеж против короля и сопротивлялись протестантской агитации, а с другой — поощрял Бредероде и тех, кто поднял знамя вооруженного восстания. К концу 1566 г. придерживаться средней линии было уже невозможно: необходимо было сделать выбор между вооруженным восстанием и подчинением.

Правительственные войска, навербованные Маргаритой и теми магнатами, которые теперь ей помогали, начали подавлять выступления протестантов в валлонских провинциях в декабре. Дворяне, желавшие сражаться, главным образом, к северу от рек, начали собирать деньги и людей и оказывать нажим на города, чтобы те поддержали их. В этот момент Оранский, вероятно, считал себя главой восстания. Но крах его политической линии и решение магнатов, бывших его союзниками — Эгмонта, Горна и Хогстратена — не воевать с королем, убедило его, что положение мятежников было безнадежным. Первоначально Бредероде заручился значительной поддержкой для вооруженного протестантского восстания, в частности, в Амстердаме, Утрехте и прилегающих областях. Но разгром сил мятежников около Антверпена в марте 1567 г. и последовавшая спустя несколько дней капитуляция Валансьена, бастиона кальвинизма в валлонских землях, после долгой и изматывающей осады, привели к тому, что идея восстания начала терять популярность. К концу апреля Бредероде также разочаровался в успехе мятежа. Задолго до прибытия испанской армии под командованием герцога Альбы, с помощью которой король надеялся подчинить непокорные Нидерланды, вооруженное восстание уже пошло на убыль. После этого и открытая приверженность к протестантизму потерпела крах. Уже в январе 1567 г. в валлонской сельской местности прекратились протестантские проповеди, сотни кальвинистов снова обратились в католичество. На севере многие города избежали иконоборческой ярости, потому что не оказали сопротивления введению протестантского богослужения; оно беспрепятственно проходило с сентября 1566 г., например, в Снеке и Франекере во Фрисландии, в Хорне в западной Фрисландии и городах Оверэйссела. Но из всех этих мест, как и из городов, где были вспышки насилия, протестантские проповедники весной 1567 г. бежали, протестантские церкви были закрыты, а консистории распущены. Амстердамский совет (vroedschap) приказал прекратить протестантскую проповедь в городе 17 апреля 1567 г. Бредероде вскоре после этого бежал. Принц Оранский посчитал, что будет благоразумно на какое-то время покинуть Нидерланды, и в мае перебрался в родовой замок в Дилленбурге. Хогстратен, Кулемборг и другие виднейшие дворяне точно так же выехали в Германию.