Я улыбнулась, погрузившись в воспоминания. Телар, напротив, не улыбался, а сосредоточенно над чем–то размышлял, немного нахмурив брови. После минутного перерыва он стал расспрашивать меня о старике, иногда лишь прося подтвердить его предположения.

— Как он выглядел? Пожилой? Хромой?

— Старый совсем, бородатый, сухонький и невысокий — метр пятьдесят, не больше, немного сутулый, прихрамывал на одну ногу, зовут Силантием, — вспоминала я. — По моим представлениям, так должен выглядеть леший. Живёт со своей старухой в заброшенной деревне у самого леса. Дочь его замужем, живёт в Москве, от неё он и возвращался домой.

— У него одна дочь?

— Насколько поняла, да.

Я задумалась ненадолго и, снова удивившись, как тогда, в поезде, добавила:

— А ещё он знаком с творчеством Омара Хайяма, как ни странно. М-да.

— Это наверняка воронежский Силантий, принадлежит кверу Леса. Я с ним как–то пересекался. Его жена из обычных людей, потому у них только одна дочь. Силантий один из немногих, кто унаследовал от своих предков рецепт приготовления чудодейственной волшебной настойки, которая помогла тебя спасти. Спасибо ему за это огромное. При случае обязательно отблагодарю.

— Можешь сделать это в любое время, я отдала ему свою старую мобилку. Запишешь номер?

— Запомню.

Я продиктовала знакомые цифры.

— И всё же очень странно. Почему он подарил тебе свою собаку?

Телар снова задумался, глядя мне в глаза, но, разглядев в них лишь плохо скрываемое нетерпение, — а я просто сгорала от любопытства — начал очередной сеанс ликбеза.

— Видишь ли, волшебники квера Леса обладают уникальной, единственной как в человеческом, так и в нашем мире, породой волшебных собак. На вид — это обыкновенная немецкая овчарка, поэтому о существовании данной разновидности не знает никто, кроме нас. По древнему Закону эту собаку запрещено дарить людям, волшебникам — пожалуйста, да и то только представителям своего квера, а людям — только продавать. Овчарки размножаются не более трёх раз в течение жизни и, как правило, волшебникам не составляет особого труда пристроить щенков. Если же по каким–то причинам им не удаётся раздать щенков волшебникам, они имеют право пристроить их людям, но при этом обязательно продать, хоть за рубль, но продать. Ты спросишь почему? Ответ прост: если щенков дарят, они сохраняют волшебные качества, если продают — нет. Обыкновенные люди, покупая такого щенка, приобретают всего лишь отличную немецкую овчарку — и не более. Мне непонятно, почему старик пренебрёг Законом и подарил его тебе. Это серьёзное наказуемое преступление, почему он сознательно на него пошёл?

Я снова хотела возразить, заступиться за Силантия, сказать, что старик не дарил мне щенка, а нечаянно его забыл, но Телар, как будто в очередной раз прочитав мои мысли, прояснил ситуацию.

— Понимаешь, между хозяином и собакой существует необъяснимая пожизненная связь. Это означает, он не мог забыть щенка. Собака должна была выдать своё местоположение, и старик должен был обнаружить её пропажу. То, что он её потерял, означает, что старик намеренно оставил собаку тебе.

— А из чего следует, что он оставил её именно мне? Нас в купе было трое, ты забыл про Ивана с Матвеем, — возразила я.

— Но ты же её взяла, — улыбаясь, констатировал неоспоримый факт Телар.

Странный довод, честное слово, и совсем неубедительный.

— Но щенка мог взять кто–то из ребят, по чистой случайности его взяла я, — упрямо настаивала я на своём.

— Алён, случайностей не бывает. Не забывай, старик — волшебник и он знал, ты возьмёшь щенка. И потом, не забывай, собака тоже непростая. Ещё до того как ты приняла решение, она знала, что отныне принадлежит именно тебе, и со своей стороны наверняка предприняла все усилия для того, чтобы ты побыстрее сделала свой выбор.

Я задумалась. Так всё и было. Во–первых, я в принципе неравнодушна к собакам, особенно к немецким овчаркам, и своего первого щенка получила в подарок от родителей ещё в школе, в шестом классе. Потом были ещё две овчарки… Последнюю я похоронила совсем недавно, пообещав себе никогда больше не заводить четвероногого друга: многие не понаслышке знают, каково это — потерять фактически члена семьи…

Баксик никогда не переставал меня удивлять. И недаром он казался смышленее и сообразительнее всех собак, которые прошли через мои руки или которых мне доводилось наблюдать. Теперь всё встает на свои места — волшебная собака, да ещё немецкая овчарка в придачу. Умные создания, будь–то человеческие или четвероногие, никогда не оставляли меня равнодушной. Я люблю хорошие мозги, ценю их, так что исключительно одарённый Баксик не мог не покорить моего сердца. И потом, какой настоящий собачник сможет устоять перед очарованием щенка? И какая настоящая женщина сможет бросить на произвол судьбы беспомощное существо, ребёнка? Поэтому мне действительно было предначертано взять Баксика, именно мне, а не кому–то ещё.

— А ты знаешь, в ночь на Змеином острове именно Баксик нашёл тебя едва живую и послал сигнал SOS, благодаря которому я тебя обнаружил. Если бы не он — мы бы сейчас с тобой не беседовали, — прервал мои размышления Телар.

Так вот как Телар оказался на острове! Моя ты умничка, Баксик.

— Но как он это сделал? Он умеет… говорить?! — шёпотом спросила я, понимая, что не готова к утвердительному ответу.

— Не совсем: в форс–мажорных ситуациях волшебная собака получает возможность передавать свои мысли любому волшебнику.

— А как она понимает, что наступила форс–мажорная ситуация и получится передать мысли?

— Никак не понимает до того момента, когда, пытаясь наладить контакт, видит по реакции или чувствует — её мысли слышат.

Я задумалась над словами Телара и, проанализировав смысл, пришла к странному заключению: здорово, что щенок не умеет говорить. Всё же собака должна оставаться собакой, четвероногим другом, а не получеловеком, с которым не понятно, как общаться и как себя вести.

— Да… — рассеянно пробормотала я.

Почему–то мне на память пришёл последний разговор с Силантием по телефону. Я прокручивала его в голове снова и снова, анализируя.

— Знаешь, я звонила Силантию после того, как мы обнаружили в купе Баксика. Сама не знаю, зачем звонила. Понятно было с самого начала — мы не сможем вернуть щенка. Странными мне показались тогда его слова.

Я снова задумалась, слегка нахмурив брови.

— И знаешь, мне кажется, Силантий предполагал, что со мной что–то случится или даже предвидел, что конкретно со мной произойдёт, потому и отдал щенка, — я сама изумилась своим выводам. — Он так и сказал напоследок: «Чудо тебе поможет». Вот оно и помогло. Разве моё спасение не чудо?

— Вполне возможно, — ничуть не удивившись, согласился со мной Телар. — Квер Леса всегда изобиловал ведунами и ведуньями, вероятно, таковым старик и является.