За окном внезапно начался безумный глухой шум -ливень, и Макс аж вздрогнул от неожиданности: уже привык к мысли, что за окномяркое желтое солнце... А это всего лишь жалюзи.

- Макс, - начала Наташа застенчиво, сноваусаживаясь к нему на ковер. - А что заставляет нормального мужчину, не гея,идти в постель с другим мужчиной? Я помню, ты говорил, что мужчинам анальныйсекс приятен из-за простаты. Но ведь, по большому счету, когда ты в активнойпозиции, тебе все равно, какого пола человек перед тобой. А пассивную позициюможно организовать и с девушкой. Она, например, может делать тебе... ну, то жесамое с помощью... ну, предмета из секс-шопа...

- Ну... ну... - передразнил ее парень. - Можноподумать, что ты не знаешь точных слов! Как раз "то же самое" неполучится, ведь девушка в этот момент не будет испытывать соответствующихфизических ощущений. Но причина все-таки не в этом. Если лично обо мнеговорить, то мне было проще согласиться на секс с мужчиной, чем признатьсядевушке, где мне хочется, чтобы меня поласкали.

- А можно считать, что мне ты признался? -улыбнулась Наташа хитро.

Макс доверительно кивнул головой, и девушка тутже принялась нежно целовать его лицо от нахлынувшего ощущения близости. Всегдаведь думала, что, возможно, ему тоже понравятся анальные ласки. Наташа многораз уже хотела повторить на Максиме все, что он делал ей, но без разрешениябоялась, а спросить - просто стеснялась.

Их отношения медленно, но верно возвращаются впрежнее домосковское русло, а через три дня ей снова возвращаться в общагу...

- Наташ, оставайся со мной! - не выдержал Макс.И чтобы был повод закрыть глаза, поцеловал ее в губы.

- Ты о чем? - отстранилась девушка.

- Ты понимаешь, о чем. Бросай институт.

Наташа долго-долго смотрела ему в глаза. Максимуже успел передумать тысячи мыслей. Гладил ее щечки подушечками пальцев иужасно боялся ответа. Сейчас она скажет "нет" - и как он будет житьдальше, понимая, что все его идеалы, мечты, макеты счастливой семейной жизнидля Наташи значат меньше, чем призрачная надежда стать популярной певицей.Можно предложить ей завести ребенка... Тогда она точно согласится. Но лучше пустьостанется не ради ребенка, а ради любимого мужчины.

Наташа даже не думала над ответом. Через ужасноболезненное долгое время - три секунды - сказала с улыбкой:

- Хорошо.

- Серьезно? - не поверил Максим.

- Да, абсолютно!

Уже почти доделала тетрадку, которая должна быласкрашивать его одиночество вплоть до лета...

- Здорово! - прошептал он счастливо. - Я такрад, ты себе не представляешь!

Уже, наверно, после сессии кого-то отчислили, ив общаге освободились другие места, и с Эльзой жить больше не придется...

- А что я здесь буду делать? - спросила девушкаозабоченно. - Если поступать на дизайн - то это только летом. А полгода?

- Будешь отдыхать и готовить нам с Катейсупчики, - улыбнулся Макс.

- А вы будете приходить со школы и выливать их вунитаз! - хихикнула Наташа.

- А мы будем приходить домой с радостью, потомучто нас там кто-то ждет...

* * *

Макс даже не поехал на вокзал провожать Наташу.Ей придется побыть в Москве несколько дней: забрать документы из института,собрать вещи, попрощаться с друзьями. Очень беспокоился, что она увидит тамсвою компанию и не захочет возвращаться, но понял, что ему теперь ничего неостается, кроме как довериться ей.

Наташа на всякий случай забрала с собой тетрадку,которую подготавливала для Макса. Теперь в этой тетрадке нет смысла, нооставлять ее дома не стоит. В поезде перелистывала ее, разглядываласобственноручные карикатуры, перечитывала небольшие тексты в рамочках и сильногрустила.

*

Раздался телефонный звонок. Межгород. У Максимазадрожало сердце. Поднял трубку и растерянно спросил:

- Алло?

- Макс, - пробормотала Наташа...

Она могла бы уже не продолжать. Может, случайномежду ними такое взаимопонимание, а может, это результат упорной совместнойработы друг над другом... Макс просто молчал. Наташа всхлипывала, а кто-торядом, похоже, ее успокаивал: женский голос подсказывал, что говорить. Она необращала внимания на подсказки, пыталась сказать что-то свое... Про то, как впоезде за сутки написала песню, и эту песню в группе приняли на"ура"... Про то, как на следующий день написала еще одну - на одномдыхании. Про то, что хочет петь свои песни, хочет, чтобы они кому-то былинужны... Про то, что он может не беспокоиться, с Эльзой она жить больше небудет; что у Янки в комнате освободилось место... Максим молчал, а Наташаплакала.

Ее голос, оторванный от реальности телефоннойсвязью, с трудом доходил до его разума. Слушал ее интуитивно, тем более, чтопрямо она пока ничего не сказала. Хотелось шептать ей: "Малыш, неплачь!", но произнести это вслух было слишком больно. Когда ее голосокончательно превратился во всхлипывания, Максим сказал ей тихо:

- Я тебя люблю.

А потом сам же добавил:

- Звони мне почаще.

Сильно переживал. В голову лезла всякая чушь,яростно вытесняемая здравым смыслом. Пусть Наташа поступает, как считаетнужным. Лишь бы она не плакала. А у самого в Сочи и без нее забот хватает.

Переживания и обида из-за уязвленного самолюбиячерез пару дней сменились паникой и одновременно чувством вины перед Наташей...И вот из-за чего. Макс обнаружил у себя на половых органах безболезненные язвы.Разумеется, ринулся к врачу: член - это святое! Болячки оказались сифилисом.Инкубационный период у сифилиса как раз около месяца, так что все подозренияупали на Свету.

Лечился антибиотиками, и язвы довольно быстроисчезли. И надо бы предупредить всех своих любовниц, которые могли либозаразить его, либо заразиться... Очень беспокоился за Наташу, но сказать ей обэтом решился не сразу. Только выдумав, будто подцепил вирус в общественноймужской бане (что по медицинским понятиям вызывает сильные сомнения),посоветовал Наташе провериться самой. Впрочем, камень с души свалился, когдачерез несколько дней Наташа сообщила, что здорова. Хорошо, что секс с ней былвсего два раза за весь месяц, и она не успела заразиться.

А вот сообщать об этой болезни Светке не хотел.Был весьма зол на нее.

Но еще через неделю Света позвонила ему домой ипредложила встретиться. Нет, не дома и не для секса.

Наверно, она специально выбрала кафе, ведь Максне станет устраивать ей скандал на людях. Про сифилис Макс сказал в первую жеминуту - не выдержал и упрекнул. А Света заявила, что она здесь ни при чем! Нокогда мужчина объяснил, что ни с кем больше не спал, девушка сразу сталакакой-то задумчивой; было заметно, что она начинает волноваться все больше ибольше. Потом призналась, что действительно болела еще осенью, но вродевылечилась... Во всяком случае, анализы были хорошие.