“Ист Роуд 22, на стройке, сегодня в 23.00. Это важно.”

Этот адрес всплыл в памяти не случайно. Я была там, когда разыскивала Марка. После заката там будет тихо и безлюдно, а мне в последнюю очередь нужны свидетели и случайные жертвы. Идеальное место во всех смыслах.

Ответ пришел почти мгновенно. Всего три слова:

“Хорошо. Я буду.”

Сердце стучало, как сумасшедшее, грозясь вырваться из груди, пока я стирала историю переписки.

Вернув всё так, как было раньше, я выскользнула из номера Марка, не забыв бесшумно закрыть за собой дверь. Орландо и Блум даже не оторвали взгляд от экрана телевизора при моем появлении. Вот это защитнички!

Теперь, когда дальнейший шаг определен, мне стало намного легче. Это будет финал. Финал Нейтана. У меня есть сила, два Когтя Демона, и тени, которые неотступно следуют за мной. Возмездие свершится для него сегодня.

Я представляла это себе каждую ночь перед сном. Что вырву его сердце, как он вырвал моё. Утоплю его в слезах. Сотру наглую ухмылку с породистого лица и погашу багряный огонь в глазах вампира. Всё готово. Марку об этом знать не нужно, как и Акио. Они будут только мешать.

Под эти воодушевляющие размышления и залезла в душ. Поставив тело под обжигающие струи воды, оглядела свои порезы на запястьях — они почти исцелились. Остался шрам, всё еще довольно заметный и воспаленный. Вот и еще одна положительная сторона секса с вампиром — физическое излечение. Жаль, поможет только при незначительных травмах, ведь, например, с огнестрелом в постели особенно не покувыркаешься.

Сейчас, если как следует сосредоточиться, я могла почувствовать призывную вибрацию Когтя, спрятанного под моей кроватью. Змей, будто чувствуя настрой своей хозяйки, уже рвался в бой. Его аметистовые глаза полыхали, я явно видела это за сплошной стеной воды, окутывающей меня с головой. Он соскучился по силе, ведь если я ею обладаю, она перейдет и к нему. Будто мы едины. Убийца и его орудие.

Что-то теплое и манящее пробежало по моей спине, щекоча кожу. Знакомое. Нежное.

Я резко развернулась и занесла кулак для удара, но его перехватили сильные пальцы Марка.

— И тебе доброго утра! — ошарашено произнес он.

Несколько секунд мне понадобилось на то, чтобы усмирить свою воинственность и вернуть сердцебиению привычный ритм.

Обнаженный, Марк уже намок, и на коже играли капли воды, будто жемчужинки. Они стекали, повторяя своей траекторией рельеф его внушительных мышц.

Парень подался вперед, вжимая меня в стену. Его жаркое дыхание обожгло шею. Я понимала, чего он хочет, но не могла это допустить. Пришлось отстаивать свое личное пространство, что отразилось непониманием в серых глазах.

— Это мой номер, и мой душ.

— Я заметил. Как и то, что ты ушла по-английски.

— Утренние обнимашки, знаешь ли, не для меня, — сердито парировала я и принялась усердно намыливаться.

— Как и утренняя чашка кофе?

— Кофе — да. Всё остальное — нет.

Выключив воду, я спешно выбралась из душа, оставив Марка одного. Тело жаждало вернуться к нему, переплестись в объятиях и вкусить еще раз пламени его внутренней силы. Но сейчас разум был сильнее.

Обернувшись в пушистое полотенце, заметила на раковине одиноко стоящий стакан с дымящимся американо. Похоже, Марк проснулся и решив, что я ушла к себе, сходил за кофе. А когда понял, что я в душе, не нашел ничего лучше, как забраться ко мне в надежде на утренний секс. Жаль его расстраивать, но вся необходимость в этом отпала.

Плюсом стало то, что он не стал спорить, или высказывать недовольство. Просто последовал за мной, прихватив из ванной комнаты халат. Мой халат.

— Ладно, тогда, если ты не против, я зайду позже, — сказал он и забрал свою одежду. Но не успел он выйти из номера, как дверь без стука открылась и вошел Акио. Как всегда, одетый с иголочки и с идеальной прической.

Парень смерил меня непонимающим взглядом, отчего я плотнее закуталась в полотенце. Потом посмотрел на Марка так, будто сейчас вцепится ему в глотку.

— Так… — произнес он, язвительно растягивая слова. — Кажется, я помешал чему-то очень интимному.

Мне стало не по себе. И не оттого, что он нас застукал, на это по большому счету мне было плевать. А оттого, что я вовсе забыла про друга. Ведь он тоже вчера стал причиной смерти ведьмаков в старом театре. И скорее всего, нуждался во мне этой ночью, как в друге. Как он вообще пережил ночь и кошмары, пришедшие вслед за ней? Я хотела спросить его об этом, дать понять, что мне не всё равно. Но вместо этого резко возмутилась:

— Стучать не учили?!

Преодолев расстояние до двери за три шага, я с силой захлопнула ее. Во мне всколыхнулось раздражение. Тени у телевизора сжались и затаились, боясь попасть под раздачу.

Акио повел плечами, косясь на Марка.

— Зачем? Если дверь открыта и сюда шастает кто попало?!

От такой открытой дерзости вампир вскипел. Его глаза загорелись багрянцем, а желваки на скулах угрожающе заиграли. Еще одно слово или движение, и эти двое набросятся друг на друга. Да уж, утро вечера ничуть ни мудренее!

— Так, хватит! — воскликнула я, вклинившись между ними от греха подальше. — Выметайтесь, оба! И без глупостей!

Стук в дверь немного разрядил обстановку, по крайней мере глаза Марка потухли, а Акио заметно расслабился. Не хватало еще того, чтобы два самца выясняли, кто тут главный. Радует, что скоро я временно избавлюсь от обоих.

Я гадала, кого это к нам принесло. Скорее всего, какой-то постоялец мотеля, которому мы помешали своими разборками.

— По крайней мере, хоть кто-то умеет стучать, — пробормотала я, открывая несчастную дверь.

Но на пороге номера был вовсе не постоялец, не горничная, и даже не проповедующий свидетель какой-то всеми забытой церкви.

Лучше бы это был сам Верховный Демон!

— Эмори! — выдохнула я, замерев в проеме.

— Приветик, Эвелин, — протянула блондинка. — Рада повидаться!

Новый телефонный звонок оторвал Нейта от трапезы. Его молодая черноволосая жертва уже почти теряла сознание от наслаждения и потери крови, но ее состояние сейчас мало волновало вампира. Он прислушивался.

Голос Лиры неуловимо изменился. Это был уже не тот требовательный тон, которым она говорила с прошлым собеседником. Он стал услужливее, подобострастнее, будто нерадивая дочь хотела вымолить прощение у отца за разбитую вазу.

— Я всё поняла… Да… Окончательно? Нет, вопросов нет.

Нейт отпихнул слабо трепыхающуюся девушку, и она медленно осела вниз по кирпичной стене. С недавних пор Лира не любила смотреть, как он питается. Она желала, чтобы он пил только ее кровь, но это невозможно. Ее кровь — яд. Если вспомнить их первую и последнюю попытку сблизиться с помощью крови, то можно снова ощутить этот мерзкий привкус гниения во рту. Нейта передернуло от отвращения.