печально вздыхая при виде нынешнего Цзюнь У. Этого ты добивался? Думал, я не разгадаю твой план?

– Нет-нет! Не нужно снова сводить всё к правым и виноватым, победителям и проигравшим. Я никогда…

Цзюнь У не дал ему договорить:

– И не мечтай! Все вы даже не мечтайте! Никто не сможет меня одолеть, и уж тем более он! – Демон зашёлся в приступе хохота, а затем резко подхватил Се Ляня и вновь начал колотить его о стену, крича: – Ты изменишься? Изменишься? Изменишься?!

Принц словно обезумел, он схватил мучителя за руку и заорал:

– Не изменюсь! Не изменюсь! Не изменюсь!

Невыносимая боль пронзала тело Се Ляня, из глаз сыпались искры, но он продолжал стоять на своём. Он не даст желаемого ответа, не изменится, и это осознание делало принца невероятно счастливым! Се Лянь терпел слишком долго, казалось, все эти годы он ждал такой возможности и теперь с разбитой в кровь головой повторял сквозь слёзы:

– Не изменюсь! Пусть будет больно, я не изменюсь. Умру, но не изменюсь. Никогда не изменюсь!

Они поменялись ролями – теперь Се Лянь сводил с ума Цзюнь У. Глаза демона чуть не вылезли из орбит, он собирался как следует проучить упрямца, но вдруг застыл и опустил взгляд. В плечо ему ударила длинная сабля, а по спине забарабанили стрелы из веток. Они не сумели пробить доспех, но стоило Цзюнь У отвлечься на мгновение, и кисть, которой он сжимал горло принца, пропала, остался только аккуратный срез на запястье. Се Лянь тоже исчез.

Оглянувшись, демон увидел, как в его сторону со свистом что-то летит, он немедленно вскинул левую руку и поймал собственную отрезанную кисть. На другой стороне моста Хуа Чэн обнял принца за плечи и прикрыл рану на его голове.

– Забирай! – рявкнул Хуа Чэн.

Даже перед лицом смерти Се Лянь не сдался: ему удалось разозлить противника настолько, что тот ослабил бдительность.

Цзюнь У приставил обрубок к запястью, пошевелил пальцами и выдернул из спины стрелы. Внезапно он будто вспомнил о чём-то и внимательно посмотрел на Му Цина, который стоял за ним, бледный, судорожно сжимая саблю.

Цзюнь У взглянул на своё плечо и небрежно отметил:

– И всё же до Сяньлэ тебе далеко.

Если эти слова и задели Му Цина, то он не подал виду, но в следующее мгновение оружие вдруг выпало из его рук. Он задрал рукав и увидел, что проклятая канга на запястье сжалась, а вокруг неё проступили сосуды, словно туда устремилась кровь со всего тела.

Фэн Синь, видя, что товарищ застыл в замешательстве, закричал:

– Не стой столбом, беги!

– Что ты несёшь, глупый мальчишка, он же ранен! – возмутился советник.

– Да чтоб меня! – Фэн Синь и правда об этом забыл.

К тому же беги не беги – проклятая канга останется на запястье. В прошлом Му Цин обязательно огрызнулся бы и закатил глаза, но сейчас ему было не до того. Фэн Синь, ещё разок выругавшись, бросился было на помощь, но вдруг ощутил холод в сердце. Он опустил взгляд и увидел, что из его груди торчат те самые восемь веток, которыми он выстрелил в Цзюнь У.

Разобравшись с генералами, Владыка медленно направился к Се Ляню. Хуа Чэн даже не обратил на это внимания, полностью сосредоточенный на принце.

– Гэгэ? Гэгэ?

Се Ляню требовалось время, чтобы прийти в себя. Голова его раскалывалась; не открывая глаз, он тихо спросил:

– Саньлан?.. Ты в порядке?

– Со мной всё хорошо. Подумай лучше о себе. – Хуа Чэн прижал принца к груди – крепко, но одновременно нежно, чтобы не задеть раны.

Се Лянь с трудом поднял веки и окинул взглядом воцарившийся вокруг хаос. Му Цин застыл, вцепившись в собственное запястье, словно так можно было помешать канге сосать кровь, но по лицу генерала было видно, что он уже одной ногой в могиле. Фэн Синь, утыканный стрелами, лежал на мосту, а вокруг него, радостно вереща, скакал дух нерождённого, то и дело наступая ему на голову. Бог войны злился, однако не мог ничего поделать: полученные им раны оказались не смертельными, но подняться на ноги он пока был не в состоянии. Мост постепенно разваливался на части, готовый рухнуть в лаву в любой момент.

Се Лянь встрепенулся, размашистым движением вытер кровь, и Хуа Чэн помог ему встать. Теперь они оба смотрели в лицо врагу. Цзюнь У неумолимо приближался, сжимая в руке Чжусинь, излучающий божественное сияние. В свете разгорающегося со всех сторон пламени фигура Владыки казалась поразительно высокой и отбрасывала длинную тень. Он выглядел предельно спокойным, как будто кто-то другой минутой ранее вколачивал принца в стену.

– Сяньлэ, ты же понимаешь, что обречён на провал?

Он знал Се Ляня как никто и мог предугадать любое его движение. Хозяин горы Тунлу уже продемонстрировал свою невероятную мощь – его превосходство в силе было очевидно. Принц поймал себя на мысли: «Это правда… мне его не одолеть». И всё же он должен был попытаться!

– Нет, – вдруг сказал Хуа Чэн. – Ваше высочество, вы можете победить.

Се Лянь в недоумении обернулся. Князь демонов посмотрел ему прямо в глаза и повторил:

– Вы можете победить. Вы сильнее его.

Глаз Хуа Чэна светился ярко, как никогда.

– Верь мне. Ты прав, а он ошибается. Ты сильнее, намного сильнее!

Цзюнь У хмыкнул, вероятно посчитав слова Хуа Чэна наивными и нелепыми. А может, ему нравилось чувствовать, как по пальцам бежит энергия, дарованная миллионами верующих.

Князь демонов сжал плечо Се Ляня:

– Ему поклоняются толпы последователей, но это не имеет значения. Тебе достаточно лишь одного.

Принц не успел ответить, как оказался в крепких объятиях. Он широко распахнул глаза, духовные силы хлынули неудержимым потоком – их было куда больше, чем в предыдущие разы. Казалось, даже призрачные бабочки и мстительные духи ощутили этот напор – со всех сторон послышались взрывы, крики и вой.

Пальцы Се Ляня свело судорогой, ноги едва не подкосились. Он взмолился про себя: «Хватит!» – но Хуа Чэн крепко держал его голову обеими руками, не позволяя отстраниться. Спустя какое-то время принц вдруг почувствовал необычную лёгкость, и в следующую секунду Хуа Чэн отпустил его. Се Лянь пошатнулся и рухнул на колени, упёршись ладонями в землю, чтобы совсем не упасть.

Цзюнь У остановился и сосредоточенно посмотрел в их сторону. Издалека послышался изумлённый возглас Фэн Синя:

– В-ваше высочество, ваша… ваша…

Се Лянь дрожащими руками коснулся шеи и ничего не нащупал.

Хуа Чэн влил в принца столько энергии, что проклятая канга не совладала с ней, и оковы, которые сдерживали Се Ляня более восьмисот лет, пали!

Глава 240

Пока играет на губах улыбка, одежды красные теряют цвет

Часть первая

– Как такое возможно? – пробормотал Му Цин. – Откуда так много…

Он никогда не слышал, чтобы проклятую кангу разрывали духовными силами!

Хуа Чэн помог Се Ляню подняться:

– Гэгэ,