Как мог бы выглядеть заголовок такой статьи? «Гарольд Халперин, хороший человек, умер в возрасте 80 лет».

Большую часть своей жизни он вместе со своим шурином владел аптекой. Это была аптека старого образца, с дружелюбным и вежливым обслуживанием, стойкой с газированной водой, автоматами по продаже шариков жвачки, которая, как и раньше, стоила 1 цент, а специальную «бонусную» жвачку можно было обменять на шоколадный батончик.

В сетевом магазине на другой стороне улицы лекарства были дешевле, но покупатели предпочитали ходить в аптеку моего папы. Радостное приветствие «День добрый, мистер Джонс!» помогало им лучше, чем многие лечебные препараты.

Отец вышел на пенсию в 70 лет, но тут же начал новую карьеру мерчендайзера Hershey Company[32] и наполнял товаром полки в местных магазинах. Ему полагалось выбрасывать просроченный шоколад, но он делился им с детьми и большую часть отдавал на кухню, которая кормила бездомных. За это он получил прозвище Candyman – продавец конфет.

После того как у него открылся рак поджелудочной железы, папа прожил всего четыре месяца. Эти дни были настоящим подарком ему и нам, его детям. Он не слишком долго страдал, и все мы успели с ним попрощаться и заметить, каким хорошим человеком он был и как щедро делился с нами своей любовью. Раньше у нас не всегда хватало на это времени.

И вот мой некролог:

Вчера вечером, в субботу, умер мой прекрасный отец. Как почтить память человека, вся жизнь которого была служением доброте, заботе и щедрости? Очень сложно что-то сказать, потому что поступки моего отца говорили громче любых слов.

Все мы прекрасно знаем, кем был Гарольд Халперин. Он был лучшим другом, лучшим соседом, лучшим дядей, лучшим работодателем и лучшим наемным работником. У него не было врагов. Я думаю, что его любили все, кто его знал. Он был настоящим джентльменом и человеком тонкой и нежной души.

Ни разу, даже в самые сложные периоды его жизни, я ни на секунду не сомневалась, что он меня бесконечно любит и готов сделать для меня все.

Он постоянно повторял мне, какая я красивая и что я должна стать кинозвездой – и он действительно в это верил.

Как он играл со своими внуками! В его глазах светилась любовь, он их обожал, и они обожали его. Они все время говорили ему: «Дедушка, смотри!», «Дедушка, поиграй со мной!», «Дедушка, иди сюда!». И он моментально усаживался к ним на пол, не думая о том, что потом ему будет трудно вставать.

Что я могу сказать по поводу моей мамы и их любви? На протяжении сорока семи лет они посвящали свою жизнь друг другу. Вчера мама сказала моему мужу: «Если бы у тебя с Дебби был такой же потрясающий союз, как у нас с Гарольдом! За сорок семь лет совместной жизни мы не разу не легли в кровать с обидой друг на друга». На это мой муж ответил: «Уж извини, выходит, у нас уже не получилось!»

Одно из моих самых дорогих воспоминаний детства – как папа в 6.30 вечера возвращался домой. Мы с братом слышали, как он звонил в дверь. В это время мы делали на втором этаже домашнюю работу или смотрели телевизор, и, услышав звонок, радостно кричали: «Папа вернулся! Папа вернулся!» Мы бежали вниз по лестнице и открывали дверь, а папа неизменно спрашивал: «Ну, что вы так долго?» Возвращение папы с работы было самой лучшей частью нашего дня.

Еще мне на всю жизнь запомнился его обеденный ритуал. Каждый раз, когда мы рассаживались вокруг стола, папа брал маму за руку и говорил: «А вы знаете, что у вас самая лучшая в мире мама?»

Мои мама и папа прожили свои последние недели вместе так, как прожили всю жизнь, – мама любила своего дорогого мужа и заботилась о нем 24 часа в сутки. Она сделала все, что в человеческих силах, чтобы он умер достойно в своей кровати и как можно меньше страдал.

Даже в последние часы жизни папа хотел быть уверенным, что с его женой и детьми все в порядке. Он был уже слаб и говорил с большим трудом. Я рассказывала ему, как сильно его люблю, каким он был хорошим отцом и как нам с Лэрри несказанно повезло, что он был нашим папой. Я все говорила и говорила, а потом сказала: «Папа, я тебя люблю». Он собрался с силами и прошептал: «Почини тормоза на Oldsmobile’е. Твоя мать должна ездить на машине с хорошими тормозами».

Часто говорят, что в нашу эпоху у молодого поколения нет героев и примеров для подражания. Мой папа, конечно, не был нобелевским лауреатом. Но если кому-то нужен пример, то за ним не надо далеко ходить. Вот он – Гарольд Халперин.

Мы с мамой никогда не забудем, каким умиротворенным ты был в утро твоей смерти. Солнце ярко освещало твои седые волосы, так что казалось, вокруг тебя танцует тысяча ангелов.

Соседская собака лаяла каждую ночь, пока ты болел, но ночью перед твоей смертью она не издала ни звука и смотрела на твое окно, словно ее назначили стражем у райских ворот.

Мы любим тебя, папа. Ты и в смерти был так же прекрасен, как при жизни. Нам тебя будет очень не хватать. Но мы будем вспоминать тебя и расскажем нашим детям и внукам, какой ты был потрясающий человек, хоть и пытался чинить трубы в доме с помощью веревки и клейкой ленты. Для нас ты будешь одним из самых великих людей, живших на земле.

А сейчас иди с миром, и да пусть с тобой всегда пребудет Господь.

Мы тебя любим.

Она безвольно сидит напротив телевизора. Такое ощущение, что ей совершенно все равно, что по нему показывают, главное – не надо вставать и переключать каналы. Теперь ей сложно делать многое, в том числе и ходить. Ей нужна помощь, чтобы одеться, поесть и помыться. Не потому что она стара – ей всего 48 лет, но у нее проблемы с головой. У нее болезнь Альцгеймера. И она моя мать.

Кажется, еще вчера я была ребенком, и мы вместе ходили на прогулки. Мама очень любила природу. Она приводила меня на берег моря, чтобы посмотреть на лужи на песке после отлива. Мы прыгали с камня на камень, стараясь держаться подальше от волн. Мы рассматривали морских ежей с фиолетовыми иголками и ярких морских звезд. Мы гуляли по лесу, ощущая влажный запах преющих листьев, и обходили огромные, как небоскребы, секвойи.

На маму сильно повлияла политическая активность 1960-х годов. Она верила, что надо бороться за правое дело и протестовать против несправедливости. Она не была политическим радикалом, ее просто волновала судьба людей и мира, в котором мы живем. Я помню, как она отвела меня на мирный марш протеста, когда мне было около 10 лет. Марш проходил ночью по центру города. На нем не было выступлений и речей. Каждый из участников нес зажженную свечу, символизировавшую надежду на то, что мир станет светлее и лучше.