Шальная мысль метнулась в голове. Рухнуть бы сейчас, вместе с самолетом, в эту бездну!

Елена молчала, Игорь тоже. И он не мог смириться с насильственным возвращением в клеть будней. Уже сегодня ему предстоит ночь с Ольгой.

Игорь почти физически ощутил, как Ольга тянет его к себе, зацепив невидимыми крючьями. Стюардесса принесла завтрак. Игорь открыл пластмассовый контейнер и медленно, не замечая вкуса, начал жевать бутерброд. Но застрявший в зубах кусочек твердой солоноватой колбасы салями неожиданно изменил ход его мыслей. Почему непременно сегодня нужно ехать домой? Никто не знает, что он вернулся из Лондона. Как все просто. По крайней мере, можно еще сутки, а то и двое провести у Елки. Игорь повернулся к Елене, собираясь сказать ей о своем решении, но потом передумал.

Пусть это будет для нее приятным сюрпризом. Настроение у него заметно улучшилось. Раздумья о личной жизни уступили место деловой сосредоточенности.

Так, что там у нас на повестке дня? Алексей звонил в Лондон и сообщал о каких-то срочных сделках с фирмой «Модерн». С этим надо разобраться в первую очередь. Во-вторых, надо составить план изданий по новым контрактам, заключенным на ярмарке. Переговоры с поставщиком бумаги, привлечение новых авторов… Мысли Игоря работали четко и деловито.

В окно иллюминатора уже были видны пригороды Петербурга. Черные прямоугольники и трапеции распаханных огородов пересекались извилистыми линиями речушек и дорог. Изображение было четким, будто нанесенным на топографическую карту. Как полезно иногда приподняться над землей, чтобы увидеть картину в целом! Надпись на табло призывала пассажиров застегнуть ремни: самолет шел на посадку.

В аэропорту Пулково было многолюдно. Игорь окинул внимательным взглядом толпу встречающих. Знакомых лиц не было — можно продлить романтическое путешествие. Елена отошла к автомату позвонить матери. Игорь получал багаж. Он взял с поворотного круга их с Еленой две почти одинаковые черные сумки и пошел к выходу. Елена торопливыми мелкими шажками догнала его.

— Все нормально. Мама здорова. Соседка ее регулярно навещает. Кстати, представляешь, мама забыла, что я ей про Лондон говорила. Спрашивает: «Где ты, Леночка, столько времени пропадала?»

— Склероз, понятное дело, — равнодушно отозвался Игорь. Его мысли сейчас были о другом. — Ладно. Пошли на остановку.

Рейсовый автобус довез пассажиров из аэропорта до южной окраины города. Отсюда было рукой подать до места, где жил Игорь.

— Ну, считай, ты уже дома, — грустно сказала Елена, наклоняясь за своей сумкой. Сейчас они обе стояли у ног Игоря. — Меня провожать не надо.

— Я и не собирался провожать тебя. Наш полет еще не окончен. Ты ведь не станешь возражать, если мы в тиши твоей квартиры продлим наше свидание?

Сердце Елены понеслось вскачь. Улыбка осветила лицо. Расставание отодвигалось! Все остальное сейчас не имело значения.

— Я думала, раз ты такси в аэропорту не взял, значит, мы сейчас расстанемся.

— Пытаюсь замедлить ход времени, — отшутился Игорь. На самом деле медлил с решением он сам.

Они вошли в подземный тоннель, и поезд метро помчал их в северную часть Петербурга, на площадь Мужества. Дорога занимала едва ли не час. И это была не просто поездка от южного полюса города к северному. Это было завершение пути из благополучной Европы в неустроенную Россию. В вагоне было грязновато. Под ногами Елены — шелуха от семечек. На промятых сиденьях — вытертый дерматин. Лица редких в это время дня пассажиров казались угрюмыми. Большинство из них читали бесплатные рекламные газеты, раздаваемые при входе в метро. Кто-то с завистью и недоброжелательством разглядывал богатенькую, по их мнению, пару. Упаковочные ленты с надписью «British Airways», опоясывающие черные сумки, были для них красноречивым свидетельством достатка их владельцев.

Впрочем, на очередной остановке внимание зевак переключилось.

В торце вагона показался нелепый тип в помятых, несвежих, светлых клетчатых брюках. Подобную одежду от западных гуманитарных фондов выдавали нынче бездомным. Эти, прежде фасонистые, брюки контрастировали с линялой, неопределенного цвета курткой вошедшего. На плече бродяги висела набитая хламом облупленная сумка. Мужик медленно продвигался по проходу и что-то бубнил, но стук мотора заглушал его слова. Было очевидно, что он о чем-то просит пассажиров.

Игорь не любил попрошаек. Он считал, что все они обманщики и жулики, и никогда не подавал им.

Но Елена полезла в сумочку за кошельком.

— Оставь, Лена. — Игорь положил руку на кошелек Елены. — Всех нищих не накормишь.

Он пустился в рассуждения о том, что людям бесполезно кидать подачку в виде рыбы. Куда важнее, если на то пошло, дать им удочку. Тут нужна государственная программа.

…Мужик подходил все ближе, шаркая о настил вагона подошвами ветхих брезентовых тапок.

— Он не нищий, — перебила Игоря Елена. — Этот человек старается честно заработать на жизнь.

Видишь, продает газету бездомных «На дне». Минутку, гражданин! — окликнула мужика Елена.

Продавец газет остановился. Его испитое, морщинистое, будто спутанный моток проволоки, лицо ожило. Морщины слегка разгладились. Игорь посмотрел на бездомного. Засаленные его волосы были тщательно приглажены, почти зализаны назад: последние жалкие попытки сохранить достойный вид. Тут же Игорь и узнал этого попрошайку.

Он даже вспомнил его историю. Это был тот самый безнадежный пропойца, который ухитрился то ли пропить, то ли сжечь свой дом в деревне. Игорь не помнил подробностей, но этот человек точно проходил через его фирму, когда в ней параллельно с издательскими делами занимались и расселением квартир.

При других обстоятельствах он отмахнулся бы от случайной встречи с человеком дна. Но сейчас он сам не вполне спустился с облаков. Да и присутствие Елены пробуждало в нем благородство. Мысли Игоря лихорадочно закрутились. Как помочь бедолаге?

Елена взяла у продавца газету, достала из кошелька мелочь и расплатилась. Взглянув ему в лицо, она тоже узнала жильца их прежней квартиры.

— Э-э. — Игорь и Елена почти одновременно обратились к нему.

Бомж взглянул на щедрых покупателей своей газетенки. Что-то не так?

— Постой, приятель. — Игорь дотронулся до ветхой сумки бомжа, из которой торчала пачка нераспроданных газет. — Это ты в моем офисе на Петроградской стороне зимой стекла бил?

Теперь и бездомный взглянул на Игоря. В его мутных, бесцветных глазах вспыхнул злобный огонек.

— Ну, — прогудел бродяга и сплюнул на затоптанный пол вагона.

— Ты не нукай, присядь. Заработать хочешь? Кстати, напомни-ка свое имечко.

— Ну, Николай.

— Так вот, Николай. Хочешь мою продукцию продавать: календари, брошюры, гороскопы?