Мама страдала и требовала выгнать негодника из головы, отец страдал и просил забыть паразита, Лика страдала и шмыгала носом, Геля страдала, но продолжала любить.

Ангелина послушала Максима, решила, что он прав и пошла в клинику. В клинике осуждать не стали, лекции по нравственности и смертоубийстве не рожденного ребенка не читали, но смотрели, как казалось Геле, несправедливо. Она постаралась не обращать внимание на невысказанное мнение чужих, совершенно посторонних теток, и заполнила все необходимые документы. Через пять минут ее повели на операцию. Через семь минут она уже сбегала по лестнице, унося ноги подальше от чужих, совершенно неравнодушных теток, благодаря ангела-хранителя, что не дал сделать ужасную операцию. Правда, несколько раз во время беременности (на раннем сроке во время токсикоза) ее мучали сомнения, но все они прошли, когда малыш зашевелился под сердцем. И когда Мишеньку приложили к груди, она совсем позабыла о своих страданиях.

Слишком много обиды было у Лики на этого мужчину и было непонятно какое он теперь имеет право интересоваться ее сестрой. Поэтому она ему не ответила, а спросила:

– Меня беспокоит, почему из-за тебя Миша перестал интересоваться лекциями и забросил учебу?

– Я обязательно поговорю с ним на эту тему – пообещал Макс.

Лика не поняла, говорит он серьезно или шутит, издевается над ней?

– Что ты за человек? – с чувством огромного сожаления спросила Лика – ты же совсем чужой. Противоположность нашей семье. Ты совершенно не такой как мы. Зачем ты теребишь прошлое? Изменить ничего не получится.

– Я не пытаюсь изменить и исправить прошлое, я хочу приложить все усилия, чтобы не испортить будущее.

Удивительно, но сейчас она понимала, что не смогла бы выставить отца Миши из его жизни.

***

В пустой спокойный двор влетела машина, на небезопасной скорости пронеслась мимо. Благо, что в такой поздний час во дворе никого кроме Лики и Максима в «Ровере не было». Из нее выскочили два мужчины и кинулись к подъезду.

– Во, джигиты – изумился Макс.

– Это не джигиты. – Лика приоткрыла дверцу и негромко позвала – Володь, я здесь.

Мужчины остановились возле входной двери и обернулись, Лика махала им рукой.

Они поняли, что ей не грозит опасность, но решили бдительность не терять и устрашение показать, грозно вышагивая к «Роверу», обступили его с двух сторон. Котов внимательно рассматривал водителя, Владимир подошел к девушке. От этого внимания, защиты, сумасшедшей езды по тихому ночному двору, от тревоги за нее, от близкого присутствия Владимира, Лике стало приятно.

– Лика, все хорошо? – спросил Владимир.

– Да – улыбнулась она ему.

И он понял, что эта улыбка только что появилась для него.

– Володь, ты не волнуйся, это отец Миши.

– Да, – подтвердил мужчина – Мише нужен отец и я хочу стать его настоящим отцом, а не только биологическим – пояснил он Владимиру, как будто от него все зависело, как он решит, так и будет, нужно только спросить и дождаться разрешения.

Владимир вынес свой вердикт:

– Поздно сегодня строить родовое древо. Пишите свой номер телефона, утром мы вам позвоним.

Он помог Лике выйти из машины, придержал за руку, приобнял и повел к машине. Он не отпускал ее и она в очередной раз прочувствовала всей кожей, всей клеточкой своего тела и души его защиту, опеку, мужское внимание и что-то еще особенно приятное.

Сзади завелся «Ровер» и стал выруливать со двора, возвращая Лику в реальность.

– Я должна зайти к маме, сказать, что все хорошо. Поговорить с Мишей.

– Не думаю, что парню захочется сейчас слушать твои наставления. А маме ты сможешь позвонить.

– Да – согласилась Лика.

– Поедем домой.

– Да.

– Кот? – вспомнил Владимир за друга – поехали?

– Слава богу, они вспомнили про меня – веселился Котов – я решил дождаться, когда вы уедете на моей машине и вызвать себе такси.

– Ты оставайся у меня ночевать, – предложил Владимир – дом большой, места всем хватит.

– Посмотрим – неопределенно согласился Котов, садясь в машину и заводя двигатель.

Владимир усадил Лику вперед, а сам сел на заднее сидение. Его еще пугали близкие отношения с ней, мягкие и нежные прикосновения, и чтобы успокоить свой немужской страх, он отсел от нее подальше. Лика же расстроилась, что он не держит ее за руку, не обнимает за талию. Но и хорошо, это вернуло ее в реальность окончательно. И она спросила:

– Вы встретились с Елизаветой?

– Да – ответил Котов и спросил – А где мама Миши?

– Пропала.

– Как пропала? – в два голоса спросили мужчины.

Лика тяжело вздохнула, во второй раз сегодня ей придется рассказывать о трагедии. Она сказала:

– Она была на том катере с моим мужем. Я верю в добро – напомнила она. – Вы поговорили с Елизаветой?

– Нет. Она мертва – ошарашил ее Кот.

Лика прикрыла рот рукой, но вскрик все же вырвался.

– Ой, нет. Что ж это такое? Что происходит? – Она попыталась найти помощи в глазах мужчин, но в салоне было темно.

– Тише, тише – погладил ее по плечу Владимир.

Тяжесть нервного напряжения пробилась наружу, слезы хлынули по щекам. Она вытирала их, шмыгала носом и снова вытирала. И долго она не могла успокоить нахлынувшую слабость. Мужчины молчали, только тяжело вздыхали и думали:

«А действительно, что ж это происходит? Как помочь Лике? Грозит ей опасность? Где прячется убийца?».

***

Лика не смогла заснуть, закуталась в махровый банный халат Владимира и спустилась на кухню. Верхний свет не включала и старалась не шуметь, в полусвете фонариков в кухонной зоне, заварила себе слабый чай, обжигаясь, пила.

Проблемы ушли, понятное дело, что не навсегда, но, во всяком случае, на время.

Час назад она спросила:

– Володь, зачем ты приехал? Ты мог позвонить, я же оставила тебе записку, написала, что поехала к маме.

– Я не хотел звонить. – Ответил он. – Я побоялся оставить тебя там. Я приехал за тобой.

Она очень хотела услышать, что она нужна ему. И больше никаких слов, все и так понятно. Она нужна ему. Он защитит ее. Он будет любить ее. Он не оставит ее. Он боялся за нее.

Хотя на душе и в сердце было спокойно, но спокойный сон не пришел.

– Ты не спишь? – негромко спросил Владимир, зайдя в кухню.

Лика вздрогнула, совсем не слышала, как он подошел сзади.

– Напугал? – извиняясь, он устроился напротив нее.

Лика грустно хмыкнула, ее чуть задевало, что он сел напротив нее, как бы на расстоянии, как бы ограждаясь столом. Она решила на этом не зацикливаться. Может она