на полулежащую девушку. Та приподнялась на локтях и изумлённо переводила взор с него на лежащего рядом с ней советского бойца. Она явно ничего не понимала в этой ситуации и, похоже, была в ступоре.

Времени с каждой секундой оставалось всё меньше и Саша виновато сказал ей, снова по-польски:

— Извините, пани… Вот, спасался от НКВД, хотели схватить меня. И… большое спасибо за поцелуй! — последнюю фразу он выкрикнул уже на бегу, устремляясь вниз по улице. Немногочисленные прохожие, случайно оказавшиеся поблизости, лишь провожали его взглядом, не пытаясь задержать.

Ответа Александр не ждал и через пару секунд полностью сосредоточился на поиске укрытия. К счастью, через несколько секунд бега ему попалась на глаза какая-то подворотня, узкая и захламленная всякой сломанной ерундой, которую местным жителям было лень донести до помойки.

Применив всю свою изворотливость, чтобы не упасть и не измазаться, Саша пробежал её насквозь и оказался в небольшом внутреннем дворике, закрытом с трёх сторон. В центре стояли два сарая, окружённые разросшимися кустами и другой травой. Двери всех домов были закрыты и он лихорадочно осматривался, пытаясь найти укрытие, если сюда додумается заглянуть погоня.

Внезапно его взгляд зацепился за край крыши одного из сараев… и через пять секунд Александр был уже наверху, подпрыгнув, схватившись за неё руками и подтянувшись. Распластавшись на спине и раскинув руки на сухой крыше, покрытой чем-то вроде дранки или гонта, он начал осторожно дышать, пытаясь привести дыхание в норму. Но тут же снова насторожился, услышав через минуту отдалённые голоса, быстро приближающиеся к нему…

— … Ты видел куда он убежал, Кононов? — послышался знакомый голос чекиста. Судя по звуку тот тоже пробрался через подворотню и теперь вместе с бойцом стоял во дворе. — Может, сюда вообще не забегал?

— Не могу сказать, товарищ младший лейтенант госбезопасности… — удручённо признался боец. — Мог и пробежать мимо. Разрешите проверить?

— Да проверяй уж… — мрачно отозвался «почётный работник». — А вообще, тюфяк ты, Кононов, и растяпа! Вас двое было когда он меня толкнул, а вы ничего не успели сделать! Упустили вражину! Хорошо ещё что не вооружён был, а то… Вот где он теперь⁈

— Так это, товарищ младший лейтенант госбезопасности, неожиданно же всё произошло… — попытался оправдаться боец. — Вы же сами видели, вроде спокойно стоял, а потом — раз! И удрал… Быстрый, сволочь!

— То-то и оно, Кононов! — проворчал чекист. — Ладно, проверь тут всё на всякий случай, свидетели сказали что им показалось будто он сюда нырнул. Может, и врут, конечно… Эти поляки только и рады нам подкузьмить.

— Ага, почти все сплошь буржуи, ходят тут, трудовой народ свой угнетают, а сами все чистенькие, в костюмчиках… — с готовностью подхватил боец. — Вот у нас на…

— Так, разговорчики! Не твоего ума дело в чём они ходят! — повысил голос младший командир «НКВД». — Ищи давай да пойдём, там Тарасюку помощь нужна!..

Александр услышал как шуршит трава рядом с сараем и тихо бурчит красноармеец Кононов, ругаясь на сбежавшего беглеца, на чужую его сердцу Польшу и отделённого командира Ваську, который наверняка будет смеяться над ними, когда узнает результат их патрулирования. Затаив дыхание Саша весь превратился в слух, готовясь спрыгнуть на землю и дать бой, если придётся.

Но всё обошлось. Видно, Кононов и сам не слишком верил что беглец прячется здесь, потому что пошуршал травой пару минут возле сараев, разочарованно сплюнул и вернулся к чекисту. По голосам было слышно как они направились обратно через подворотню, чтобы выйти на улицу.

И когда прошло минут десять, после того как затихли последние звуки с той стороны, Александр встал на крыше и подошёл к краю, чтобы спуститься. Случайно посмотрел на окна и… офигел! Минимум человек пять с разных квартир всех трёх домов молча смотрели на него в окно! Растерянно улыбнувшись он не нашёл ничего более оригинального чем помахать им рукой и спрыгнуть вниз. Что ж, не выдали его местные жители «НКВД», уже хорошо. Стоило хотя бы одному из них открыть окно и крикнуть… но нет. Повезло!

Затем осторожно, то и дело прислушиваясь, Саша снова через подворотню повторил свой маршрут в обратном направлении. На улице всё было спокойно. Патруль пропал, так же как и прелестная полька, невольно подарившая ему поцелуй. Наскоро осмотрев себя и отряхнув брюки Александр медленно направился домой, тщательно оглядывая улицу в поисках знакомой формы. Но тех и след простыл. Проходя мимо цветочной лавки он подумал что чёрная полоса вновь сменилась белой, поскольку увидел что в ней продаются те самые красные розы, которые и хотелось купить. После недолгого торга женщина завернула ему букет в газету и Саша вышел на улицу, снова сканируя местность и прохожих…

…Расслабился окончательно он лишь тогда когда поднялся по лестнице и открыл дверь в квартиру. Сняв куртку и обувь Саша облегчённо вздохнул и пошёл мыть руки. Проходя мимо кухни его нос тут же сделал стойку, учуяв ароматные запахи из помещения где хлопотала Ванда. Матильда Витольдовна, скорее всего, находилась в своей комнате и готовилась к праздничному вечеру. Желудок, пока будучи занят пирожками, отреагировал на запах вяло, но Александр знал что через несколько часов его утробный рык не будет давать хозяину покоя, требуя новой пищи.

Вернувшись из ванной и зайдя в комнату Саша положил букет на стол, спрятал пистолет в комнатный тайник и положил туда же купленные серьги. Их выход настанет вечером, а пока можно немного подремать после такого напряжённого приключения. Сказано — сделано! И уже через минут пять Александр удобно разлёгся на перине и спал с улыбкой на лице…

Глава 80

Окрестности г. Клайберен, южнее Берлина.

29 мая 1940 года. После полудня.

Сельский староста Йозеф Мартенс.

Солнце палило вовсю, в то время когда он доехал до небольшой лесной посадки вытянувшейся вдоль поля. Осмотрелся, аккуратно положил велосипед на траву, поправил за спиной перекинутую через плечо сумку и направился к дому вдовы фрау Грюнер.

Зелёные листья буйно цвели на деревьях, давая не только прохладу его вспотевшему телу но и маскировку от любопытных глаз. Теплую куртку мужчина расстегнул и понёс с собой в руке, другой сняв шляпу. Крадучись и поминутно останавливаясь чтобы осмотреться, сельский староста пробирался в глубине посадки, чтобы его не увидели от фермы. Здесь, в тени, лёгкий ветерок приносил прохладу, ероша волосы Йозефа, и он улыбнулся, наслаждаясь этими ласковыми порывами.