заинтересовала ситуация с рангами миссий, но шушукаться никто не стал, чтоб не пропустить что-то ещё любопытное.

— Ну так что, Иноичи-сан, вы извиняться собираетесь или завещание писать? — спросил я блондина, пока Нара переваривал сказанное мною.

В тот момент, когда я препирался с Шикаку, блондину усиленно жестикулировали Юхи Куренай и… почему-то Курама Оборо. В ответ на мой удивленный взгляд, брошенный на старушенцию, та замерла и потупила взгляд. От Оборо хорошо так тянуло стылым ощущением страха, а Юхи будто пыталась спрятаться за щуплым дедком, который смотрел на меня не по-стариковски живыми и яркими глазами, как и многие здесь.

Это ещё что за шутки?! Я для вас кто?! Демон? Хтонь? Ктулху?! Ну ладно Куренай с башкой не дружит, но бабуля-то куда?! Маразм одолел?

Наконец старая Курама собралась и ответила на мой вопросительный взгляд:

— Умино-сан, начинать свой первый совет Глав Кланов с убийства одного из них, как мне кажется, не лучшая затея.

Да ладно! А что не так-то? Все же по священным традициям! У нас в клане всегда так делали! Есть оппонент? Зарежь его, и нет у тебя больше оппонента. Настоящая демократия, а не всякая фигня. Хорошая традиция, правильная. Полезная для выживаемости. Никаких тебе интриг и подковёрной борьбы, просто старое доброе насилие. Это же не повод меня так пугаться!

Вслух же я этого не сказал, лишь вопросительно вскинул одну бровь.

— Иноичи-сан, пожалуйста, отступитесь, — отчаянно воззвала к нему Юхи. — Этот демон вас просто убьёт!

Зал затаил дыхание, а Иноичи беспомощно посмотрел сначала на плечо Цунаде, а потом — на Шикаку. Умник отвёл взгляд.

— Я… я приношу извинения и беру свои слова назад, Умино-сан. Я не хотел оскорбить вас и ваш достойный клан.

— Ваши извинения приняты, но всё-таки извольте ответить на мой вопрос. Почему вы взялись говорить от имени Хокаге в её присутствии?

Иноичи, и так бледный, стал белым как мел. Мне его не было жаль. Ну надо же понимать, куда лезть своими грязными сандалиями не стоит. Любого бы выбесили такие комментарии об их клане! Однако тут на спасение вассала вылез Акимичи.

— Иноичи-сан в данном случае не говорил вместо Сенджу-самы, он имел в виду наш законопроект.

— В таком случае можете ли вы озвучить весь список льгот и привилегий, которые мы имеем на данный момент? Какие ещё действительны, а какие нет? Кто-то пытался понять, стоят ли они пяти процентов дохода или нет. А почему этот дополнительный побор не касается бесклановых? Зачем нужна эта выборочная дискриминация? — каждый вопрос я бросал, словно гранату — резко и выждав мгновение, которого бы хватило только, чтоб воздух набрать, но не ответить.

Теперь уже сдувшийся Чоуза беспомощно посмотрел на Нара. Умник скис.

— У нас нет такого списка. Мы посчитали, что все наши льготы известны и очевидны, их легко можно найти в сборнике законов.

— То есть никто сейчас точно не знает, какие клановые привилегии на данный момент существуют и стоят ли они хоть что-то? — продолжал давить я.

На лицах многих отразилось смятение. Они, наконец, проснулись настолько, чтобы оценить масштаб надвигающейся задницы, которую они могли проморгать из-за нежелания вникать в происходящее. И дело не в том, что все тупые, один я в белом. Все привыкли, что на этом совете не решается ничего важного, и относились к нему как к обязаловке или ритуальным, но бессмысленным расшаркиваниям. Да и сама идея о том, что у них почти нет привилегий, а те, что есть, могут ничего не стоить, реально поломала им картину мира. Похоже, никому в голову до этого не пришла кощунственная мысль взять калькулятор и подсчитать реальную стоимость этих самых льгот и привилегий в денежном выражении.

— Коноха — наша величайшая ценность. Служить её процветанию уже должно быть достаточно, — пафосно сказанул Асума.

— Раз так, то можете отдать все свои деньги мне, как клановые, так и личные. И можете дальше служить Конохе бесплатно.

— А при чём здесь мои деньги? — опешил от такой наглости Асума.

— А при чём здесь честь? — ответил я вопросом на вопрос. — Мы обсуждаем серьёзный вопрос, а вы нам рассказываете агитки, рассчитанные на шестилетних в Академии. Не нужны вам деньги? Не вопрос! Платите дополнительно хоть пять, хоть двадцать пять процентов с ваших доходов — я же не против. Но не надо лезть в наш карман, даже если вы не любите свои деньги так, как люблю их я.

Хм, а прозвучало как-то двусмысленно, будто я его деньги люблю больше, чем он сам.

— У почтенного собрания ещё есть какие-то вопросы и пожелания? — наконец попыталась взять в руки ситуацию Цунаде, сцепив пальцы в замок, чтоб не было видно, как она нервничает.

— Да, есть, — снова поднял руку я руку.

Все остальные с интересом следили за скандалом, так что уступили мне сомнительную честь портить жизнь Хокаге.

— И какой же? — скрипнула зубами Пятая, глядя на меня с перекошенным от злости лицом.

— А вы проекты, на которые вы собираетесь потратить наши деньги, нам хотя бы покажете до их реализации? Они ведь уже готовы? И все расчёты в порядке? Куда, сколько, на что планируется потратить, в какой отчётный период, кто будет участвовать в распиле, в смысле, в освоении бюджета и вот это вот всё?

— У меня нет таких бумаг для почтенного собрания, — прорычала Сенджу, подпрыгнув со своего места и треснув руками по столу. Столешница выдержала, но, кажется, я слышал хруст.

— Как это нет? Вообще нет никакой отчётности?! Какой ужас, — картинно всплеснул я руками, будто не замечая реакции Пятой. — И за что только наши чиновники получают деньги, если не способны даже обосновать, за что они дерут наши деньги… Я бы посоветовал обратиться к Морино Ибики-сану, но, к несчастью, его отправили далеко и надолго.

Зал поддержал меня одобрительным шумом и смешками.

После чего на Сенджу обрушился девятый вал вопросов и уточнений со стороны глав кланов; некоторые были вызваны искренним интересом и желанием найти компромисс, а некоторые были чистым издевательством.

Под конец Пятая стояла как оплёванная и затравленно зыркала по сторонам. Наконец она взяла минутку на то, чтобы посовещаться, а