Лео решила, что сейчас ее стошнит, и спросила себя, как это Фэй еще стоит на ногах, учитывая, сколько она приняла наркотиков и алкоголя.

– Матти, – сказала она. – Я могу тебе чем-нибудь помочь?

– Мне нужно оживить лицо, – высокомерно заявила та. – После родов я выгляжу бледной и изможденной.

Лео взяла в руки коробочку с румянами.

– Быть может, мы начнем с того, что подкрасим тебе щеки? У тебя чудесная кожа, и ей прекрасно подойдет персиковый тон.

– Я полагала, что румянами пользуются только шлюхи, – отозвалась Матти, выразительно глядя на щеки Лео, которые, как та прекрасно сознавала, были намного ярче, чем предусмотрела природа.

– О нет, – продолжала Лео, надеясь, что голос не изменит ей. – Многие молодые женщины начали пользоваться румянами, чтобы подчеркнуть свою естественную красоту. – Ей самой казалось, что она бездумно повторяет заранее заготовленную речь – настолько тускло и невыразительно прозвучали ее слова. Поэтому она предприняла новую попытку: – Быть может, давай нанесем капельку, а ты посмотришь и решишь, нравятся они тебе или нет?

Матти кивнула, и Лео принялась пудрить ей лицо. Пудра была мягкой и сочной, она пахла экзотическими цветами.

– А что за восхитительный аромат? – поинтересовалась Глория Морган, подойдя к Лео, и взяла со стола серебряную пудреницу. – Нет, ты только посмотри, Тельма! Кажется, я готова съесть ее. А пахнет так, словно ее аромат перенесся сюда прямо с Востока.

– А мне запах представляется резким, – заявила Матти.

Фэй сидела и молча потягивала шампанское, наблюдая за разворачивающимся на ее глазах весельем.

– Держу пари, что если бы я напудрилась ею, а потом пошла бы в «Клуб 300», то мужчины потянулись бы следом за мной, как за гамельнским крысоловом, – продолжала Глория.

– Чего еще от тебя можно ожидать? – фыркнула Матти.

– А что, ты бы отказалась? – осведомилась Глория. – Какая женщина откажется от секретного талисмана, с помощью которого мужчины падали бы к ее ногам?

– Я думала, он называется «деньги», – презрительно заметила Фэй.

Лео не знала, плакать ей или смеяться, но сестры Морган дружно расхохотались, а Лео принялась прикидывать, как бы незаметно отобрать у Фэй бутылку шампанского. Но и сестры прикладывались к ней, хотя на часах была только половина десятого, так что, пожалуй, лучше оставить все, как есть.

– Вот эти румяна я предложила бы тебе, – сказала Лео, протягивая Матти коробочку с румянами, и та сделала вид, будто шокирована.

– Они чересчур яркие, – заявила Матти.

– Но если ты нанесешь совсем капельку вот здесь, – Лео прикоснулась пальцем к ямочкам на щеках Матти, – то всем будет казаться, что ты просто сияешь, только и всего. – С этими словами Лео протянула зеркальце Матти.

Тельма захлопала в ладоши.

– Какая прелесть! Ты буквально преобразилась!

Матти окинула себя критическим взором.

– Это не для меня, – отрезала она.

Лео про себя молилась, чтобы сестры увидели Матти такой, какая она есть на самом деле, вздорной особой с преувеличенным самомнением, и чтобы ее поведение не убило в них желание продолжить знакомство с салоном красоты и приобрести небольшие подарки для гостей своего вечера.

– Еще шампанского! – провозгласила Фэй, нарушая тягостное молчание, вновь присвоив себе титул души компании, и в кои-то веки Лео ничего не имела против.

Сейчас она желала только одного – чтобы Матти сделала глоток и хоть немного расслабилась. Кроме того, ей отчаянно хотелось узнать, что именно Фэй показывала сестрам. И для чего она достала пуховки для пудры, когда было совершенно ясно, что они сейчас никого не интересуют?

Глория вернулась к Фэй, и Лео услышала, как она сказала:

– Мы хотели чего-то более необычного. Того, чего нет больше ни у кого.

– Тебе не хуже меня известно, что ничего подобного ты не найдешь больше нигде в Верхнем Ист-Сайде. И только у нас есть все, – ответила Фэй.

Лео поднялась на ноги, хотя и знала, что должна обслуживать Матти. Она вынула из кармана пудреницу и протянула ее сестрам Морган, показывая танцующую пару на крышке – женщина склонила голову мужчине на плечо, словно нашла такое место, покидать которое ей не хотелось.

– Мы можем изготовить их для вас, – сказала Лео. – С вашими изображениями на крышке, как будто вы танцуете в «Клубе 300», а за вами тянется бесконечный хвост из мужчин.

– Это было бы здорово, – восторженно выдохнула Тельма. Она расцеловала Лео в обе щеки, но у той не нашлось времени даже на ответную улыбку, потому что Матти надменно заявила:

– Я думала, ты помогаешь мне.

– Разумеется, помогаю, – успокаивающим тоном отозвалась Лео. – Давай начнем сначала.

– Если бы это было возможно, – злорадно улыбнулась Фэй.

– Фэй, ты не могла бы записать, сколько изделий нам нужно изготовить и на какой день назначена вечеринка? – холодно осведомилась Лео.

– Именно это я и собиралась сделать, – заплетающимся языком ответила Фэй.

Лео увидела, как сестры Морган переглянулись, и поняла, что, если бы не пудреницы, которые явно поразили их своим изяществом, обе незамедлительно покинули бы салон.

Лео сняла макияж, который перед этим нанесла на лицо Матти, и начала снова. Через несколько минут сестры Морган встали и, не поблагодарив Фэй, подошли к Лео.

– Было очень приятно познакомиться с вами, – сказала Тельма.

После чего обе выскользнули из салона – две молодые женщины, в мизинце которых было больше самообладания и выдержки, чем когда-либо наберется у Лео за всю жизнь.

– Пожалуй, Фэй поможет мне лучше, – обиженно бросила Матти.

– Как тебе будет угодно, – вежливо отозвалась Лео.

– Поехали в город. – Фэй икнула, плюхнувшись в кресло напротив Матти. – Принеси мне тушь для ресниц, ладно? – попросила она Лео.

– Не думаю, что Матти понадобится тушь для ресниц, – возразила та.

– Еще как понадобится, – сказала Фэй. – Это будет забавно, – попробовала она умаслить Матти, которая в ответ важно кивнула.

Лео принесла брусковую тушь, образцы которой находились в дальнем углу комнаты. Обе женщины, и Фэй, и Матти, понизили голос, но Лео была уверена, что расслышала слово «Эверетт». Она вернулась к столику и протянула тушь Фэй.

– Вот, держи.

– Она нам больше не нужна, – заявила Фэй. – Матти расстроилась, и тушь лишь потечет у нее по лицу, если она расплачется.

Матти, впрочем, отнюдь не выглядела расстроенной. Она была невозмутима, как атмосфера в гостиной любого особняка Верхнего Ист-Сайда, и столь же безвкусна.

– Что-нибудь не так? – поинтересовалась Лео.