А вот и нет!

Калитка распахнулась во всю ширь, и вполне прилично одетый привратник вежливо у нас осведомился:

– Чем могу вам помочь, господа?

– Нам хотелось бы повидать мистресс де Фюрьи, – небрежно кивнув привратнику, сообщил ему мой друг. – Будьте любезны сообщить ей, что пришли Эраст фон Рут и Гарольд Монброн.

– Относительно вас госпожой Рози было дано отдельное распоряжение, – заученно улыбнулся привратник. – Единственная небольшая формальность. Кто из вас господин барон фон Рут?

– К вашим услугам, – отозвался я.

– У вас должна быть некая вещь, которая в свое время принадлежала госпоже Рози. Потрудитесь показать мне ее.

Я вытянул руку перед собой, и камень в перстне сверкнул в лучах утреннего солнца.

– Добро пожаловать, – чуть изогнувшись, изобразил гостеприимный жест привратник. – Буду рад сопроводить вас в трапезную, госпожа и ее друзья как раз завтракают.

– Значит, эта парочка здесь, – подмигнул мне Монброн.

А где ей еще быть? Больше негде. Хотя от сердца все равно отлегло. Мало ли что…

Да, беспокоиться было не о чем. По крайней мере за Карла точно. Если кто и был безмятежно счастлив в это утро, так это он. Еще бы. Столько еды, выставленной на стол к завтраку, я не видел никогда, включая ту гостиницу, название которой я давно забыл. Ну где нас тогда Форсез нашел.

Тут снеди было куда больше, и мой земляк ее методично уничтожал. Правда, к его чести, только заметив нас, он сразу же про нее забыл.

– Эраст! – заорал он с набитым ртом, вскочил со стула и замахал рукой, в которой была зажата жареная индюшачья ножка. – Монброн! Хвала богам! Вот они, а вы все ныли, что они погибли!

– Чушь какая, – хмыкнул Гарольд. – Вот еще!

– И я про то, – подтвердил Карл. – Лично я полагал, что вы от греха в Алессию подались морским путем. Правда, не сомневался и в том, что скоро непременно вернетесь обратно сюда, в город.

– Да куда там, – отмахнулся Гарольд. – Какие морские путешествия? И без того дел полно.

– Верно, – согласился с ним Фальк. – Например – завтрак. Давайте за стол, тут все и расскажете.

Впрочем, бурную радость проявил только он. Эбердин одарила нас кивком и продолжила меланхолично поглощать оладьи с медом. Впрочем, я другого и не ожидал, не тот это человек, чтобы выражать свои эмоции. Суровая горянка, по-другому не скажешь.

А вот Рози… Если совсем начистоту, то я вообще не знал, что делать при встрече с ней. Точнее – как себя вести. Вроде как вины за мной никакой нет, но…

Я ощущал себя ее должником, а это очень неприятное чувство. Словно исчезло некое равенство между нами, где каждый стоит на своем месте. Сословные преграды между нами стер Вороний замок, но сейчас возникла новая.

Рози, непривычно бледная, встала из-за стола, во главе которого она сидела, и подошла к нам.

На ней было синее, как видно, домашнее платье, которое ей замечательно шло. А еще на голове имелось нечто вроде чепчика, который почему-то вызвал у меня улыбку.

– Эраст, – сказала она и погладила меня по щеке, а после резко размахнувшись, со всего маха врезала по ней же ладонью. – Наконец-то! Неделю об этом мечтала!

– Ух! – махнул все той же индюшачьей ножкой Карл. – Отличный удар!

– Не слишком, – меланхолично заметила Эбердин. – Фон Рут даже не покачнулся. Надо было кулаком.

– Да что ж такое? – держась за щеку, спросил у безмолвно на все это взирающего Гарольда я. – Будет хоть один день в этом городе, когда мне не перепадет тумаков? Ладно чужие бьют, но тут-то свои! У меня что, на лбу написано: «Ударь меня»?

– Часто били? – спросила Рози.

– Последние дни постоянно, – зло ответил я. – И ты туда же.

– Я только начала, – рявкнула де Фюрьи. Впрочем, тут же кровожадное выражение на ее лице сменилось улыбкой, потому что она повернулась к Гарольду. – Рада видеть тебя живым, Монброн.

– А с чего ты взяла, что я мертв? – заинтересовался мой друг.

– Сегодня утром рыбаки привели в порт вашу лодку. В смысле – дома Монбронов, – объяснила Рози. – На ней обнаружилась рубаха с твоей монограммой, дырой в боку и вся заляпанная кровью.

– Есть такое, подранили меня немного. – Гарольд сморщил нос. – Ерунда, честное слово, не стоит об этом даже вспоминать.

– Мальчишки, – глубоко вздохнула Рози. – Иди за стол, подкрепись, а потом мы поговорим о состоянии дел. Иди-иди, вон, тебя Фальк заждался. Мои братья не пьют вина столько, сколько он, а без сотрапезника и собутыльника ему очень скучно.

– А? – Монброн показал на меня.

– С фон Рутом у меня будет отдельный разговор. – Рози взяла меня за руку и поволокла прочь из залы. – Причем неотложный.

– Прости, брат, – сказал мне в спину Гарольд. – Это та ситуация, в которой я никак не могу тебе помочь.

– Мы будем помнить тебя, фон Рут, – донесся до меня ехидный голос Карла, прежде чем за нами захлопнулась дверь.

– Давай, начинай, – предложил я Рози. – Чего тянуть?

– Что «начинай?» – зло спросила она у меня.

– Ну не знаю, – пожал плечами я. – Дальше бить, например. Я уже как-то и привык за последние дни к этому. Ты не поверишь, но самые спокойные дни в Силистрии выдались у меня тогда, когда я сидел в тюрьме. Ну до чего славное место! Никто тебя не колотит и кормят по часам. Клянусь честью, я эту Башню-на-Площади с теплом вспоминаю.

– Еще какие варианты есть? – полюбопытствовала девушка.

– Да в общем, больше никаких, – немного удивленно ответил я. – Вот же!

И правда, – а что еще-то? Ну не стыдить же меня? Мы взрослые люди, нам «ай-яй-яй» говорить уже бессмысленно. Мы другими не станем.

– Эраст, ты дурак. – Рози вдруг хлюпнула носом. – Ты правда ничего не понимаешь?

С одной стороны, на душе у меня стало приятно, потому как это «Эраст, ты дурак» позволило ощутить почву под ногами. Родное оно, привычное. С другой – я даже как-то растерялся. Плачущая де Фюрьи зрелище небывалое и невозможное.

– Почему на этот раз? – обнял я девушку. – Что не так?

– Неужели было трудно найти меня не сегодня, а вчера, позавчера? Где тебя демоны носили все эти дни?

– Трудно, – даже не стал скрывать я. – Невозможно трудно. Как я тебя должен был найти? Откуда мне знать, как это сделать?

– Посидеть три минуты спокойно и подумать! – стукнула меня кулачком в грудь Рози. – Вот и все! То, что я не останусь в доме Монбронов после произошедшего, понял бы даже Фальк. И до того, что в этом городе есть только одно место, куда я могу пойти, тоже додуматься несложно. Все, что вам оставалось, это просто прийти сюда.