нет артистов? – поразилась Джессика. – Вы что же, без артистов снимаете?

– Нас пригласил Олег Аллилуев, – быстро сказала Настя. – Как нам его найти?

– А кто такой Олег Аллилуев?

У Насти упало сердце.

Выходит, он ее подвел, обманул?! Он назвал Настю «наша красота» и обманул, решил подшутить таким образом?! Вся затея провалилась, их выгонят, придется тащиться домой на двух электричках, автобусе и метро, а она шагу не может ступить в этих проклятых туфлях!

Но зато Джессика не подвела. Очевидно, возможность обмана не приходила ей в голову!

– Как кто такой? – громко спросила она у строгой тетки. – Вы что?! Упали?! Олег Аллилуев режиссер!..

– Сменный, что ли? – с величайшим презрением уточнила тетка.

– Да нормальный он режиссер, никакой не сменный!

– Кора! Кора! – закричала тетка зычно.

Из дома выглянула девушка в комбинезоне с одной лямкой через плечо и карандашом в пучке закрученных волос.

– У нас сегодня что, какой-то Аллилуев снимает? Вместо Петьки?

– Ну да, вы что, не знали, Эмма Львовна?

– А с Петькой чего?

– Он в Нижний уехал, – удивилась Кора. – Все дни будет этот новенький снимать, сегодня, в пятницу и в выходные.

– Твою ж марусю!

– А вы не в курсе, что ли, Эмма Львовна?

– Точно сегодня в смену не уложимся! Опять перерасход! Кто его отпустил, Петьку?!

– Продюсер отпустил, – сказала Кора. Она держалась совершенно спокойно, как будто ничего не случилось, а тетка прямо выходила из себя.

– Ты хоть Кондрата предупредила? Его сейчас привезут, он такой скандал закатит! Девушки, марш отсюда! Вы мешаете!

– А где нам найти Аллилуева?

– Вот, – в сердцах плюнула тетка. – Вот и скажи им, где найти этого Аллилуева! Пойду Кондрату звонить, твою марусю!

– А режиссер не приехал еще, – сказала Насте Кора. – Он часа через полтора подъедет, когда мы выставимся уже.

– Как через полтора? – прошептала Настя.

– Ну, может, через час, я точно не знаю! Да вы подождите его, девчонки.

– А где? – быстро спросила Джессика. – Где подождать?

– На улице можно, – бодро сказала Кора, собираясь бежать. Все вокруг бегали туда-сюда, обегали их, и они чувствовали свою ненужность. – Или вон под навесом. Там сейчас стулья поставят, можно будет посидеть. Ира, костюмы приехали?

– На нашу дорогу поворачивают костюмы!

– Давай их сразу к Лене, там еще вчера все нужно было гладить! И скажи монтажникам, чтоб свет кинули в ту комнату!..

Настя и Джессика поплелись обратно.

– Опоздаем, опоздаем! – под нос себе бормотала Джессика. – Вот тебе и опоздали! Даже в дом не зовут, а на улице холодрыга, того гляди дождь пойдет, измокнем все!..

Настя думала только о том, что ни идти, ни стоять она не может. Ну, просто не может, и все тут.

Они выбрались за забор, где так же молотили двигателями грузовики, бегали люди с катушками и коробами и пахло автомобильным выхлопом и мокрой землей.

– И не позавтракали, – продолжала Джессика. – И чаю не попили! Когда теперь чаю попьем?

Над улицей Московской, уходящей к церквушке, висело низкое хмурое небо, лужи морщились от ветра, и голые плакучие ивы, окружавшие крохотный прудик, путались ветвями в коричневой холодной воде.

У Насти застучали зубы. Постучат, постучат и перестанут. А потом опять.

Они постояли посреди улицы.

– Куда пойдем? – спросила Джессика очень сердито.

– Я не знаю, – уныло сказала Настя.

Тут дверь ближайшего микроавтобуса распахнулась, и по высоким и узким ступенькам скатилась Мила. Настя так обрадовалась, словно встретила среди тайги близкого и приятного человека.

– Мила!

Та остановилась и оглянулась. Настя заковыляла к ней.

– Мила, вы меня не помните? Я в институте на прослушивании была, я вас видела вместе со Светой Дольчиковой. Там еще этот… Игорь Маркович был! Помните?

Мила пожала плечами.

– Наверное, помню, а что такое?

– Да я хотела у вас спросить! С вами поговорить! То есть просто спросить, а можно и поговорить!

– Господи, то спросить, то поговорить, – нетерпеливо перебила Мила. – Мне некогда сейчас.

– А когда вы освободитесь?

Тут она неожиданно засмеялась.

– Часов через десять-двенадцать, – сказала она. – А что такое случилось?

– Нас Олег Аллилуев пригласил, – вставила Джессика и опять попала в точку.

– Олежка? – обрадовалась Мила. – Нужно было так и сказать! Он еще не подъехал! Вы полезайте в гримваген, – она подбородком показала на микроавтобус. – Там, по крайней мере, тепло. Я сейчас прибегу.

И умчалась.

– А чего такое гримваген? – спросила Джессика.

Настя, не отвечая, забралась по ступенькам, распахнула дверь, чуть не упала и головой вперед ввалилась в теплое нутро микроавтобуса.

Здесь горел яркий свет, было сильно натоплено, диваны по обе стороны прохода завалены какими-то вещами. Пахло кофе и табаком, одним словом, рай.

Настя повалилась на диван, кое-как отпихнув барахло, проворно расстегнула пряжки на проклятущих туфлях, скинула их и застонала от счастья. И закрыла глаза.

Рай, рай.

– А чего тут делают, в этой машине? – спрашивала Джессика. – А рация для чего? У них телефонов, что ль, нету? Тут прям спать можно! И раковина! Чего, и вода идет?

Она повернула кран. Вода пошла. Джессика восхитилась.

Настя так и сидела, закрыв глаза. Ледяные скрюченные пальцы на ногах постепенно оживали, расправлялись и вдруг страшно зачесались. Настя принялась остервенело чесать ноги друг об друга.

…Как же она домой поедет? Босиком? Пытку туфлями она больше не вынесет!

Распахнулась дверь, заглянул какой-то парень:

– Мила здесь?

– Убежала.

Дверь захлопнулась.

– Насть, – сказала Джессика, – чего ты все время молчишь и на меня внимания не обращаешь?

– Я обращаю.

– Я ж не виновата, что тебе ноги натерло! Ты мне скажи, для чего нужна такая машина, а? С краном! Со светом!

– Для съемочной группы, – объяснила подкованная Настя туманно. – Ты что, в интернете никогда не видела, как кино снимают? Тут можно посидеть, если… если дождь. Или подождать, если надо ждать.

– Тут у всех такие?

– Я не знаю, Джесс, – призналась Настя.

Распахнулась дверь, девушка торопливо взобралась по ступенькам.

– Мила рацию забыла, – запыхавшись, сказала она. – Вы не видели ее рацию, девчонки?

– На столе рация.

– Точно, спасибо! А вы чего тут сидите? Кого ждете?

– Аллилуева, – сказала Настя.

– А кто такой Аллилуев? – уже с улицы удивилась девушка, и дверь захлопнулась.

– Никто не знает, – сказала Джессика сокрушенно. – А он режиссер! А его никто не знает!

– Он подменяет их режиссера. Аллилуева они никогда не видели.

– Вот дела!

Настя наклонилась и стала чесать ступни.

– Как ты думаешь, снег пойдет? – спросила Джессика. – Чего-то мне надоело на съемке! Если так каждый день, со скуки помрешь.

– Да не было еще никакой съемки, – сказала Настя. – Они только готовятся.

Джессика зевнула и привалилась спиной к диванным подушкам. В этом диковинном автобусе диваны были с подушками! От