Всем разом.

Хог пал. В этом мире его больше нет…

***

В дневник была добавлена новая запись:

— В поисках тебя, сестра, я наткнулся на «Луч». Довольно странное место: кордон носит герб союза «Орёл», местные волонтёры сторонятся цивилизации, а профессор Сахаров, чья имя известно и в Лимитере, и в Эйрии, предлагает мне работу. Его заинтересовали мои познания, которые я перенял у тебя. Я принял его предложение. Вступил в команду, состоящей из двух девушек. Спустя некоторое время к нам присоединился рыжий парень — очень сильный, талантливый и боевитый. Мы отчасти сдружились даже, хотя я по-прежнему никому ничего не рассказал. Просто выполняю поручения и, в общем-то, стараюсь не ударить в грязь лицом. Мне… мне очень тебя не хватает, сестра. Я делаю всё возможное, чтобы найти тебя, но у меня пока ничего не получается. Но я не сдамся, слышишь? Буду искать тебя до тех пор, пока не умру. Ты — моя семья! Родная кровь! Свои своих не бросают!

В дневник была добавлена новая запись:

— Я, наконец, узнал, где ты. Бандиты хотят получить за тебя выкуп в виде Щита Солярного Тарха. Я его украду, но не отдам. Сделаю макет оригинала. Не думаю, что мой обман раскроется. Вряд ли среди бандитов найдутся обладатели красного карио. Знаю, сестра, это очень рисковая авантюра, но иначе я не могу. Команде не скажу: они мне не позволят выручить тебя. А я должен это сделать. Потом, когда правда раскроется, будет уже не так страшно. Я им всё объясню, но через время, когда ты будешь свободна. Не имеет значения, отругают меня, поймут или даже выгонят из команды. Главное — чтобы ты наконец-то нашлась. Я люблю тебя! Я буду радеть за нашу скорую встречу!

В дневник была добавлена новая запись:

— Всё плохо. Очень плохо…!

***

Хогу снился сон. Довольно странный, замысловатый. Сюжет его частично напоминал реальное положение солярного волонтёра: он лежит в гробу, избитый и окровавленный, а сверху над ним что-то шумит. Какие-то голоса на повышенных тонах разговаривают. Вроде знакомые, а может, и нет. Слышатся удары по земле. Всё ближе и ближе они подбираются к крышке гроба.

Хог чувствует, как его тюрьма резко обрела невесомость: что-то сильное схватило её и подняло. Потом опустило. Это несколько забавляло Лимита: не прошло и суток — а он уже ловит глюки. Наверное, так должно быть. Пустой разум, дабы не выгореть из-за отсутствия мыслительной пищи, сам рисует иллюстрации мира, добавляя в них капельку сюжетной призмы. В ней всё и одновременно ничего. Демонстрация работоспособности отслужившего свой срок компьютера…

Бах!

Рвутся цепи. Слетает крышка гроба. Перед глазами маячат перекошенные от ужаса лица Эса и Юли. И если парень в силу мужского воспитания более сдержан в эмоциях, то девушка — нет. По её щекам льёт ручей из горячих слёз, свой рот она закрывает ладошками, а в прекрасных красных глазах наблюдается такая неописуемая боль, что можно и самому разреветься.

— Братан! Брата-а-а-а-н!!!

— Хог, миленький, пожалуйста, не молчи! Скажи что-нибудь!!!

Какой прекрасный сон. Настолько чудесный, что Хог позволил себе улыбнуться — а потом резко рассмеяться. Как же прекрасен в нём был воздух, который Лимит стал жадно глотать ртом и шмыгать носом до хрипоты. Как красив визуализированный дремлющим воображением мир, где зеленеющие трава и листья склоняются под ласковым натиском приятного ветерка, а сумеречное время разит своей изящностью, ламповым уютом, незримой нежностью.

Как прекрасно вдруг осознать — что ты ещё живой. Что мир вокруг тебя — реален, а ты в нём — по-прежнему существуешь. Ты не умер, не сошёл с ума. Происходящее — истовая правда: вытаскивающий юношу из гроба Эс — настоящий, а прижимающая голову Хога к своей груди Юля, что всхлипывает громко — не вымышленная. Её касания по его макушке, грубая ладонь пирокинетика, что стряхивает пыль с одежды друга — всё это здесь, рядом с ним.

Хога страшно трясло. Эмоции, что, казалось, умерли в нём, в одночасье ожили, наружу вырываясь в виде бешеной истерики. Он не просто смеялся — он драл себе горло криками, вцепляясь в Юлю, как в спасательный круг. Никто не задавал вопросов. Все предавались ужасу, пусть и не зная случившегося, но прекрасно наблюдая последствия пережитого Хогом. Его избили. Закопали живым. Он пролежал под землёй весь день и едва умом не тронулся. Ужасно хотел кушать, но ещё больше — пить. А точнее, выпить. Нервы ни к чёрту. Расшатанная стрессоустойчивость неспособна была систематизировать нарушение духовного баланса.

Нужно время. Нужно перезагрузиться.

***

Первый стакан пошёл без закуси. Хог скривился от обжигающей горечи в горле, одновременно чувствуя, как тяжелеют виски. Распространяющийся по телу жар интенсивно устранял туманность, возвращая Лимиту способность рационально мыслить. Тряска прекратилась после второго стакана, а на третьем волонтёр окончательно пришёл в себя. Чуть-чуть захмелел, но, в целом, выглядел бодрым.

— Ну, как ты, братан? — обеспокоенно спросил Эс. Он сидел напротив товарища, пропустив с ним за компанию пару рюмашек.

— Нормально. Теперь всё хорошо, — тихо ответил Хог. Благодаря мёртвой воде, которую Юля держала в своём рюкзаке, парень исцелился и теперь был невредимым внешне. Разве что на одежде остались капельки крови, но это уже не страшно. Одеяние можно опосля постирать.

— Хог, расскажешь, что с тобой произошло? — Юля сидела рядом с Лимитом и заботливо взяла его за руку, когда задала ему вопрос. Она искренне волновалась за своего друга. — Мы искали вас с Орфеем, но нашли только тебя.

— Орфей… ох, Орфей.

Лимит понурил тяжёлую голову.

Рассказ получился кратким, но этого хватило вполне, дабы Корт и Сахарова ахнули в изумлении, друг с другом переглянувшись. Рыжик так и вовсе пропустил следующую рюмку спиртного, опосля закуривая.

Вот уж действительно событие, которого никто не мог предвидеть.

— Надо сообщить Элли! — после недолгого молчания заявила Юля, чем насторожила парней.

— С ума сошла, что ли? Не вздумай! — резко запротестовал Хог. — Не хватало ещё, чтобы и у неё истерика случилась.

— Уж не знаю, кто из нас двоих сумасшедший, а Элли должна знать правду. Это не та ситуация, о которой можно смолчать.

— Да я и не прошу, чтобы ты молчала. Но пока повремени с отчётом. Рано говорить.

— В каком смысле — рано? — Братан просто намекает тебе на то, чтобы мы решили эту проблему без Эл, — разъяснил Эс. — В целом, я его поддерживаю. Ситуация не настолько хреновая, чтоб тревогу бить.

— Да вы… вы что… Вы с ума сошли! — схватилась за голову Сахарова.

— Ни в коем случае, дорогая.